無悔的征程----俄文版未校對----電腦生成

 Путешествие без сожалений

содержание

Заказать 2

Глава 1 Арестован Гуанчжоу 4

Глава 2 1979 год: поддержка движения за внутреннюю демократию 13

Глава 3 82 и 1983: Испытание и решение 24

Глава 4 1970-78 гг. Участие в политических движениях 40

Глава 5 1983-1984: Бег на помощь 55

Глава 6 1983-1985: Феномен Мэйцзянь 65

Глава 7. 1986–1988 годы: тюремная реформа 92

Глава 8. Последнее путешествие с 1988 по 1991 год. Тюрьма Хуайцзи 106.

Приложение I Судебное преследование 127

Приложение II Уголовное постановление 129

Приложение III 131

Приложение IV 132

последовательность

За десять лет в тюрьме Шанцин весь мир претерпевает колоссальные изменения. Самым заметным из них было падение коммунистических режимов в Советском Союзе и Восточной Европе. Эта серия радикальных изменений произошла быстро и подавляюще, и все считали, что социализм потерпел неудачу. Однако, когда Шань Цин был освобожден из тюрьмы и вернулся в Гонконг, он открыл толпе и приветствовавшим его репортерам, что он по-прежнему остается марксистом-ленинцем, и указал, что рухнувшие коммунистические режимы никогда не практиковали социализм; сплошной фальшивый социализм. Позднее он также подчеркивал: истинный социализм — это все же будущее человечества.

Шань Цин как раз такой человек - прямолинейный и честный, не боящийся власти и не отказывающийся легко от своих идеалов. Более десяти лет назад, из твердой веры в родину, он посвятил себя поддержке китайского демократического движения в духе жертвенности и преданности, и в самое трудное время он в одиночку отправился в Гуанчжоу, чтобы навестить семьи арестовывал демократических активистов. , проявляя упорство в спорте и заботу о товарищах. Однако китайское правительство не потерпело его энтузиазма в отношении демократии, и в конце концов он был арестован в день Рождества 1981 года и приговорен к десяти годам тюремного заключения. Хотя тело Шань Цин было заперто в тюрьме, он не подчинялся, настаивал на своих идеях и принципах, насмехался над всеми угрозами и соблазнами, он просто наблюдал со стороны и наблюдал за миром в тюрьме.

Основываясь на этом убеждении, Шань Цин ничего не забывал в тюрьме. Он хочет, чтобы больше людей поняли, что такое Китай сегодня, и надеется нарисовать более реалистичную картину для всех на основе собственного опыта. «Путешествие без сожалений» не только позволяет каждому оценить болезненный опыт страстного молодого человека, приобщившегося к демократическому движению, но и позволяет каждому осознать истинное лицо китайского «лжеца» при бюрократической системе, а также понять, что у него есть « Китайские особенности» тюремной жизни. По сей день многие люди, попавшие в тюрьму в Китае, после освобождения из тюрьмы либо хранят молчание, либо говорят нам, что обстановка в одиночных камерах спокойная и они могут наслаждаться лечением птиц и цветов. не видал так деликатно нарисовано. «Путешествие без сожалений» также развенчивает миф о том, что китайское правительство проповедует странам всего мира, как «работает» китайский закон о трудовой реформе и «исправляет преступников и реинтегрирует их в общество».

Несомненно, «Путешествие без сожалений» не дает нам нового направления для Китая. Однако предшественники демократии заплатили свою цену. Шань Цин был заключен в тюрьму на десять лет, что заставило его заплатить высокую цену и напрасно растратить свои драгоценные десять золотых лет.«Путешествие без сожалений» описывает его уникальное путешествие.

Лян Яочжун

Глава 1 Гуанчжоу арестован

 

После возвращения в Гонконг многие люди спрашивали меня, как домохозяйку, которую я встретил: «Лю Шаньцин, ты закончила университет десять лет назад и у тебя большое будущее. Почему ты хочешь участвовать в продемократическом движении и отбыть десять лет в тюрьме? без причины?» Действительно, если бы я десять лет назад был обычным студентом колледжа, это действительно было бы непостижимо. Проблема в том, что десять лет назад я был вовсе не обычным выпускником колледжа, а полным романтизма революционером.

За два полных года до аварии, помня об этом революционном романтизме, я 14 раз отваживался въезжать на материк и выезжать из него, в основном с продемократическими активистами в южной части материка, которые вместе боролись за социалистическую демократию. Если бы десять лет назад я сказал простым людям на улице, что усердно работаю для будущего демократии в Китае, я бы не поверил, что смогу найти много людей, которые найдут отклик. Но сегодня, десять лет спустя, после крещения демократического движения 1989 года, я считаю, что многие люди могут понять таких людей, как я, которые борются за демократическое завтра. История всегда имеет своих предшественников, не меня, а других, которые идут по этому пути. Однако давайте поговорим о последних десяти годах подробнее.

Было ли Рождество в 1981 году холодным, я смутно помню. Но я помню еще одну мелочь. В течение последних трех или двух лет, каждый канун Рождества 24-го числа, я отправлялся в Восточный Цим Ша Цуй со своей девушкой А Чинг, чтобы насладиться оживленной сценой, понаблюдать за огнями и побродить среди толп и суеты. открытие рынка. Это еще не все, я часто считаю время.Когда придет полночь, я сяду на звездный паром, чтобы пересечь море и встретить колокол в двенадцать часов среди шума ветра и волн. А Цин часто говорил, что я на самом деле довольно романтична из-за своей привычки в канун Рождества. В тот канун Рождества я, наверное, знал, что Рождество с ней может занять много времени, поэтому вечером, после работы, несмотря на то, что я чувствовал усталость, я настоял на том, чтобы отвезти А Цин к Цим Ша Цуй. Во время еды А Цин увидела, что я устала, и научила меня не забывать об этом. Но я не хочу тратить его зря и настаиваю на поездке.

Мы сели на автобус до паромного причала Цим Ша Цуй и сначала поехали в Центральный. Но на полпути я слишком устал, чтобы поддерживать себя, поэтому сразу же закричал, чтобы идти домой. А Чинг предложил прогуляться от Цим Ша Цуй обратно в нашу резиденцию в Яу Ма Тей Это было романтично, но я в грубой форме отказался. Итак, мы поехали на автобусе домой.

Позже, когда я читал Nanfang Daily в центре заключения Хуанхуа, я узнал, что той ночью в центре вспыхнул бунт, и толстяк столкнулся с полицией. Когда я пришел домой, я пошел в комнату и уснул. А Цин собирался копировать мимеографированную бумагу. Я сказал, не делай этого. Если ты не работаешь усердно, иди спать! А Цин знал, что завтра я еду в Гуанчжоу. В последние несколько месяцев я часто кричал, что хочу вернуться на материк, чтобы увидеть ситуацию после того, как правительство подавило продемократическое движение.

Только за три или два дня до Сочельника, когда я пошел купить с ней рубашку из ангоры (мхайра) и сказал, что ей принести, она не думала, что я действительно настроен идти. С той ночи она была очень взволнована и ясно дала понять, что не хочет, чтобы я поднимался. Однако отношения между мной и А Цин в то время, одним словом, сводились к тому, чтобы подчинить ее мужскому шовинизму, и она также знала, что даже если она попытается помешать ей, это будет бесполезно. На самом деле это был этот косяк, но мнение А Цин было неверным. В то время, во время этой поездки, мне было в уме пятнадцать или шестнадцать. Если кто-то и может уговорить меня не ехать, думаю, она единственная. Если она это сделает, у меня есть шанс развеять мысль о восхождении.

На следующее утро, когда я должен был вставать в темноте, я лежал на кровати и не хотел вставать и идти, но А Цин неоднократно убеждал меня «встать утром», но у меня не было другого выбора, кроме как встать. У А Цин, должно быть, был конфликт в сердце. Она легла на кровать и сказала мне: «Иди пораньше». Следующей фразой, которую она не сказала, было «Возвращайся пораньше». Я поцеловал ее в лоб и вышел. .

Как только я отправлюсь в путь один, у меня нет пути назад и нет сожалений. Когда я впервые отправился на материк, чтобы присоединиться к продемократическому движению, я поехал не один, меня сопровождал А Цин. Несколько раз в дальнейшем она тоже ездила со мной.В поездке в Пекин и Шанхай фактически выступала в роли моего переводчика, так как мой китайский был не очень добросовестным. А Цин не только моя девушка, мой партнер, но и мой боевой товарищ. Сегодня, десять лет спустя, когда я возвращаюсь в Гонконг, я обнаруживаю, что ее воинственность не уменьшилась, а возросла до такой степени, что я с трудом могу себе это представить.

С 1989 года по настоящее время А Чинг был не только участником «Действия 45», но и одним из лидеров в этом деле. В любом случае, для моей последней поездки А Цин считал, что это довольно рискованно и не поможет движению за демократию на материке, поэтому он воспротивился тому, чтобы я рисковал опрометчиво. Она также интуитивно догадалась, что в этой поездке со мной что-то случилось. Ее воспоминания сильно отличаются от того, что помню я. А Цин вспомнила, что она была категорически против того, чтобы я туда поехала, хотя она и не призывала повеситься, но пригрозила расстаться. И она помнила, что я всегда был непоколебим, потому что привык делать то, что я решил сделать, и мало кто мог повлиять на меня, Это свойство иногда моя сила, а иногда, конечно, моя вина. Хорошо это или плохо, люди всегда имеют свои особенности. В своей памяти А Цин думал, что сделал все возможное, чтобы помешать мне уйти, но я был непреклонен. Единственное, чего она не сделала, так это не сообщила мне об организации, к которой я принадлежал (Gema League). По воспоминаниям А Чинга, я отправился на железнодорожную станцию ​​Хунгхом один примерно в 4 часа утра следующего дня. На этот раз она была необычная и не провожала ее, потому что ее интуиция становилась все сильнее и сильнее и подсказывала ей, что со мной что-то произойдет. Интуиция А Цин, конечно, небезосновательна.

С конца 1978 года, когда Пекин реабилитировал «инцидент на площади Тяньаньмэнь» в 1976 году, Стена демократии в Сидане, Пекин, где люди выражают свое мнение в форме плакатов с крупными персонажами, возникла спонтанно. прошлого, стремясь к лучшему будущему и даже выходя на улицы для проведения публичных дебатов и формируя то, что внешний мир называет демократическим движением, контрмеры Пекина были жесткими и свободными, но к началу 1981 года центральное правительство поняли, что. Чтобы открыть экономику, мы должны сначала провести политику закрытия дверей и всесторонне подавить продемократическое движение. Поэтому мы решили косить траву, искоренять и всесторонне подавлять продемократическое движение, которое существовали в то время только в виде частных изданий. Поэтому в апреле 1981 года пекинские власти арестовали демократических активистов в крупных городах страны, все видные демократические активисты были арестованы и заключены в тюрьму, выжили немногие. Приговоры варьировались от пяти-семи лет до более чем десяти лет. Что же касается местных народных журналов, которые всегда сохраняли атмосферу демократического движения, то они все сразу прекратили издаваться, исчезла и в мире не слышна и другая связанная с ними демократическая деятельность.

В этот момент У Чжунсянь из «Революционного марксистского альянса» принял приглашение пекинских демократических активистов отправиться в Пекин и был арестован на вокзале Тяньцзиня, в результате чего ему пришлось подписать признание в недавнем раскаянии. чтобы сбежать из тюрьмы и вернуться в Гонконг. После этой битвы Старый Ву, который в то время уже находился в политической депрессии, еще больше разочаровался и объявил в августе 1981 года, что он вышел из созданной им «Лиги Гема». Эпизод аварии с Лао Ву сильно повлиял на мое решение поехать. После его возвращения в Гонконг объективная ситуация заключалась в том, что Пекин всемерно подавлял продемократическое движение. С моей точки зрения, эта ситуация очень похожа: когда ничего плохого нет, гонконгские болельщики подходят, размахивают флагами и кричат, а когда что-то не так, мы просто в спешке уходим. Это кажется морально несостоятельным. Сам Старый Ву говорил, что не жалеет о подписании покаянного письма и возвращении в Гонконг, никогда не выдавал ни продемократических активистов, ни секретов, фактически не участвовал в продемократическом движении на линии фронта, а также он не знал секретов демократического движения. Что беспокоило, так это то, что, когда он не знал, что его арестовали, КПК собирала продемократических активистов в разных местах. В противном случае они предпочли бы поделиться благо и горе с ними, чем пойти в тюрьму. И что он считает самым прискорбным, так это то, что если бы его политическое состояние не было в то время подавленным, он был бы достаточно мудр, чтобы судить, что политика центрального правительства заключалась в полном подавлении демократического движения.

На самом деле, причина, по которой Лао Ву отправился на север, как-то связана со мной, я объясню это позже. Однако я думаю, что Лао Ву совершил принципиальную ошибку. Мы должны идти лицом к лицу с бюрократией, и мы не можем позволить ей уйти. В противном случае, по мнению продемократических активистов выше, у нас в Гонконге, похоже, нет семян.Как только я подумаю об этом, я еще больше заварю сердце, чтобы отправиться на север.

В любом случае, с точки зрения А Цин, объективная ситуация предельно ясна: Пекин убивает всех демократических активистов, что равносильно началу периода белого террора. Более того, после возвращения Ву в Гонконг, он сказал организации и мне, что я был на вершине черного списка. , вышеупомянутые неоднократно спрашивали меня, являюсь ли я членом Лиги Гема, но он неоднократно отрицал это, говоря, что я был радикалом, который вытеснил из различных организаций; поэтому, если бы я поспешно отправился на север, это было бы ловушкой для самого себя, и именно поэтому А Цин полностью выступил против этого. Однако меня совершенно не волнует, что я наверху списка, и я знаю, что должен быть самым заметным. Но, как я уже сказал, мало кто может остановить то, что я решил сделать. Оглядываясь назад, я могу сказать, что в то время я совершил опрометчивую политическую ошибку.

Вернувшись в Гонконг, Лао Ву упомянул еще один случай. Он сказал, что летом того же года я был полон решимости поехать в Гуанчжоу, и убеждал меня не ехать. Он говорил о почти рассвете в своем доме, и я отмахнулся. идея. У меня смутное воспоминание об этом.

Приехав в Гуанчжоу на прямом поезде, все прошло гладко, и особо нервничать не пришлось.Также в автобусе я познакомился с тремя иностранными юношами.Помню один швед,другой канадец.Я записалась на прием пообщаться с ними в Гуанчжоу в будущем. . В тот же день я впервые пошел к другу Хэ Цю, который раньше следовал за редактором «Дороги людей», и попросил его организовать встречу с женой Хэ Цю от моего имени. В тот вечер я встретил жену Хэ Цю на набережной Чжухай. Она сказала, что после того, как полиция арестовала Хэ Цю, она теперь заключена в центр заключения Хуанхуа, но ее жизнь в порядке. Я дал ей свитер и попросил отнести его Хэ Цю. Я сказал ей, что активисты со всего мира арестованы, гражданские журналы запрещены, а демократическое движение практически исчезло. Все в прошлом, кажется, напрасно Она согласилась. Я предположил, что, несмотря на то, что такой деятельности, как в прошлом, больше нет, мы должны подумать о работе на более низком уровне, например, организовать несколько классов чтения, чтобы воссоединить заинтересованных людей, обогатить себя и подготовиться к будущему. Ей показалось, что мое предложение очень интересно, стоит рассмотреть. Мы разговаривали около часа. Она казалась очень тронутой тем, что я пришел к ней в такой обстановке. Перед уходом она пожала мне руку на прощание, поблагодарила меня и сказала, что думает, что я прав. За последние два года или около того я часто встречался с ней, потому что часто искал Хэ Цю. На самом деле, есть много друзей из Гонконга, которые встречались с Хэ Цю и его женой, но после апрельских репрессий посетители из Сянцзяна почти исчезли.Возможно, это один из факторов, который тронул ее сердце. Еще одним фактором, я думаю, является то, что она знает, что я все еще сохраняю революционный оптимизм.

Хэ Цю был арестован в Пекине в начале апреля 1981 года. Выпущен примерно 5 апреля 1991 года. В ночь на 22 марта того же года, которая была моей последней поездкой перед несчастным случаем, Хэ Цю пришел в отель, чтобы найти меня, и сказал мне, что центральное правительство выпустило документы № 2 и № 9, и намерение охватить продемократическое движение было очевидным. При таких обстоятельствах он считал, что его все равно подавят, поэтому было бы лучше присоединиться к активистам движения за демократию из других мест, чтобы вместе отправиться в Пекин, провести какие-то общественные мероприятия и энергично арестовать их. Он также специально поручил мне обеспечить их поддержку в Гонконге, чем больше, тем лучше.

Столкнувшись с такой же ситуацией, Ван Сичжэ, другой известный продемократический активист в Гуанчжоу (один из авторов публикации «Большой персонаж Ли Ичжэ» в середине 1970-х гг.), отреагировал иначе: он считал, что всегда демонстрировал его поддержку Коммунистической партии, и что он не мог найти для него никаких оснований.Поэтому я не согласен с инициативой делать такие вещи, как Хэ Цю, но у меня есть фантазии в моем сердце, и я надеюсь, что Минчжэ спасет его жизнь и избежать катастрофы. Результаты позже показали, что Ван Сичжэ, который первым осмелился бороться за социалистическую демократию и критиковать идеи Мао Цзэдуна, был приговорен к более суровому тюремному заключению на 14 лет, а вместо этого он хотел сидеть только 10 лет, как и я. .

Выслушав мнение Хэ Цю той ночью, я сразу же согласился и дал ему все деньги (более 2000 гонконгских долларов) на его дорожные расходы.Я узнал об этом только в тюрьме Хуайцзи, и тогда Хэ Цю связался с ним. активист Фу Шэньци и другие отправились в Пекин, чтобы объединить усилия с Ян Цзином из «4-го и 5-го Форума». Прибыв в Пекин, Хэ Цю не стал следовать своему первоначальному плану и сразу же начать атаку: по его шутливым словам, он сначала хотел сделать «политическую нефть» и поиграть в Пекине несколько дней, прежде чем отправиться по своим делам. , был арестован в Пекине.

На следующий день после встречи с госпожой Хэ Цю, то есть утром 26-го, я отправился прямо в дом Ван Сичжэ в Новой деревне Сяоган. За последние два года или около того это место, которое я посетил больше всего на материке. Дверь открыла мать Ван Сичжэ.Поскольку я был постоянным клиентом, я вошел, как только дверь открылась. Когда г-жа Ван Сичжэ увидела меня, она очень нервничала, даже паниковала и, казалось, не хотела позволять мне сидеть. После того, как я обменялся с ней тремя или двумя предложениями, я сразу же пришел к очень четкому суждению: она отличается от миссис Хэ Цю, и все, что я сказал миссис Хэ Цю, вовсе не обязательно ей говорить. Но мне было слишком стыдно, чтобы сразу уйти, поэтому я сел и вежливо поболтал с ней. Я принес Ван Сичжэ ветровку, и она сначала не хотела ее принимать, но после того, как я настоял, неохотно взяла ее. Посидев некоторое время, госпожа Ван Сичжэ сказала, что ненадолго выйдет, и попросила меня подождать ее. Вскоре она вернулась. Но выражение ее лица и поза, казалось, изменились, и вдруг она стала более нервной и взволнованной, и она не могла сдержать рыданий, когда говорила. Согласно ее периодическим разоблачениям, когда бюро общественной безопасности пришло арестовать Ван Сичжэ однажды ночью в апреле, он всегда спорил, спорил с полицией, и полиция, которая его арестовала, сказала, что он был нечестен, поэтому, хотя в ту ночь было холодно , даже здания не было видно.Не дав надеть, потом уводя прочь. К тому времени, как я добрался до его жены, полиция разрешила ей принести вещи Ван Сичжэ.

Перед отъездом жена Ван Сичжэ нервничала еще больше и, плача, неоднократно говорила мне, чтобы я был осторожен. Как только я вышла из дома Ван Сичжэ, я сразу же открыто последовала за ним. В то время я был немного в панике, потому что я никогда не пытался дать людям такое прямое и очевидное продолжение после стольких подъемов. Поэтому вместо того, чтобы повернуть налево и уйти с дороги, я повернул направо и пошел в овощное поле.Когда я увидел пучок водяного лука на овощном поле, я подумал про себя, что пройдет много времени, прежде чем я смогу увидеть такой водяной лук снова. Превратившись в дом на овощном поле, а затем переехав из Сяоган Синьцунь, до сих пор не могу избавиться от слежения. Так что я сел на автобус обратно в город, пошел налево, пошел направо и, кажется, избавился от своего хвоста в сумерках.

Оглядываясь назад, я боюсь, что они были готовы арестовать меня в это время. По прошествии длительного времени, оглядываясь назад, я почувствовал, что поведение г-жи Ван Сичжэ в тот день было немного ненормальным.Она вышла на прогулку, независимо от того, просили ли ее уведомить об этом органы общественной безопасности или уличный комитет в соответствии с предварительными требованиями полиции. общественной безопасности, но я немного сомневался. Впрочем, даже если такое и произойдет, у меня нет ни малейшей обиды на нее. Зачем?

Прежде всего, если она действительно это делает, то либо боится общественной безопасности, либо ошибочно полагает, что это хорошо для Ван Сичжэ. возмущаться.

Во-вторых, на самом деле, когда я поднялся на этот раз, изначально это был вопрос смелости. Если я изо всех сил постараюсь вернуться в Гонконг на этот раз, помимо того, что покажу еще один раунд, я поеду снова, пока что-то не произойдет. Поэтому, даже если в этот раз ничего не произошло, рано или поздно это произойдет, и винить в этом вообще никого не следует.

Днем я подумал, что это ложная тревога, поэтому вечером я пошел в отель Люхуа, чтобы поболтать с тремя иностранцами, которых встретил в поезде. Помню, когда я уходил, было около десяти часов вечера, я разговаривал в их комнате, а ушел около одиннадцати или двух. Когда вы вышли из отеля Люхуа, вас ждала машина, припаркованная на улице. Подошли пять человек, и один из них спросил: «Вы Лю Шаньцин?» Я ответил утвердительно. Он сказал, все в порядке, пойдем с ними. Только после того, как я вступил в контакт с Коммунистической партией, я понял, что когда они утешают вас тем, что ничего не произойдет, это на самом деле «большое дело». Пока я говорил, я сел в машину и поехал прямо в центр заключения Хуанхуа (центр заключения № 1 Бюро общественной безопасности Гуанчжоу).

В то время я знал, что что-то, наконец, произошло, но я все еще был расслаблен и спокоен, и я знал, что борьба лицом к лицу с коммунистической партией здесь ни при чем. Поэтому я молчал в машине, думая, что эти лао-шизи, сотрудники общественной безопасности, действовали только по приказу, и они не стали бы просить совсем уж маленькие хитрости, если бы попросили. Почему меня арестовывают неправильно? С тех пор, как я начал движение за демократию, я знал, что меня могут арестовать, но я думал, что меня осудят максимум на пять лет, я не знаю, что в итоге я просидел десять лет. Более того, я все еще находился в иллюзии вышеописанного способа обработки. Я помню, что после того, как Лао Ву вернулся из аварии, я указал ему, что если он не обратит на него внимания, у властей не будет другого выбора, кроме как выпустить его. Видно, что психология удачи действительно существует.

Прибыв в центр заключения Хуанхуа, я заметил особое явление. Видимо, они относились к моему делу как к особому делу. С момента моего прибытия в центр заключения и до окончания ночного суда в седьмую ночь мои арестанты взяли меня и других заключенных в изоляторе.А кадры общественной безопасности все были на карантине.Наверное из-за этого им пришлось допрашивать меня среди ночи,и свет неба кончился. Само собой разумеется, что в этот период изолятор посещали меньше всего людей. Однако после ночного суда это специальное лечение было отменено. Скажем, когда я приехал в изолятор, они сначала пересчитали мои вещи по порядку и попросили подписать ордер на арест. Я сначала не подписал. Сказали, нехорошо вам не подписывать, думаю есть смысл, все равно людей арестовали, вот они и подписались. Сменив синюю форму, меня отвели в камеру на втором этаже. После двенадцати часов меня немедленно привлекли к суду. Мне задавали вопросы трое сотрудников: один из других провинций, по-видимому, был главным и должен быть довольно высокого ранга, один был постарше, вероятно, ей чуть за пятьдесят, а другая была совсем молодой женщиной. Со второй ночи женщина больше не появлялась. Этот вид допроса на самом деле является своего рода замаскированным судебным процессом, но он не проводится в суде. Как только я вошел в комнату для допросов, я почти сразу наорал на них за то, что меня арестовали, почему они меня арестовывают, и ни на один мой острый вопрос они не ответили, как и не ругали меня в ответ. С точки зрения отношения они не грубы и не вежливы, они используют молчание только как психологическую угрозу. Помимо того, что они не отвечали на мои положительные вопросы, они неоднократно подчеркивали, что, если я буду ясно объяснять, проблем не будет. Я спросил: «Что вы хотите объяснить?» Они не ответили. Я спросил: «Это из-за друзей-иностранцев?» Они сказали, что нет.

Спустя долгое время они спросили, с какой целью я приехал в Гуанчжоу? Кто отвечает? Хотеть сделать что-то? Как я уже сказал, я все еще был в иллюзии, что пока они не могут добраться до меня, они ничего не могут со мной сделать, поэтому я просто сказал, что пришел ни с какой другой целью. сделать, просто навестить Ван Сичжэ и жену Хэ Цю. Я сказал правду. Но они просто не поверили, поэтому продолжали меня так опутывать.Когда я больше не могла терпеть, я накричала на меня. Так было до тех пор, пока не рассвело, так что я был почти измотан, прежде чем меня закрыли, и меня отправили обратно на склад. Когда я очнулась от случайного сна, я, естественно, почувствовала, что я к этому не привыкла, и я только надеялась вернуться в Гонконг. Я думал, что пока я буду мертвым несколько дней, они всегда будут меня отпускать, ведь поймать меня для них было бы глупо. На самом деле, во время этих семи ночных испытаний я также сказал им, что если вы меня отпустите, это может быть засчитано.

Когда меня привлекли к ответственности посреди второй ночи, я изменил свою тактику и понял, что ругать их бесполезно, поэтому практически игнорировал их и большую часть времени молчал. После этого, в течение шести сеансов подряд, я придерживался этого менталитета. Рано или поздно ты меня отпустишь. Сейчас это просто ссора, поэтому я не могу создавать тебе проблемы. В ту ночь тот другой провинциальный служащий сказал мне ругать меня, если я хочу, но я не стал ругать меня. Иногда они используют другую тактику, которая состоит в том, чтобы намеренно сказать какие-то ошибочные слова, дразнить вас, чтобы опровергнуть, ждать, пока вы нападете, короче говоря, есть надежда, когда вы открываете болтовню, но я могу видеть причину или игнорировать ее, и пусть занимаются своими делами.Говорите сами с собой, как сторонний наблюдатель. Иногда, когда они видят, что я слишком долго молчу, они, вероятно, хотят знать, в своем ли я уме или слишком рассеян, и спрашивают: «Как тебя зовут?» Я отвечаю: «Лю Шаньцин». , «Я хочу вернуться.» За исключением допроса в первую ночь, я вел себя так шесть ночей подряд. После этого их молчание обо мне раздражало. Говоря, что время уходит, если вы хотите, чтобы я говорил быстро, я просто молчу. Как бы я отреагировал, если бы они применяли пытки, я не знаю. Но я быстро сообразил тогда, что, наверное, им было приказано не бить меня, с этим козырем я мог расправляться с ними, как мне заблагорассудится, и у меня не было никаких переживаний и страха перед болью. Короче говоря, так было еще шесть ночей.

В течение всего процесса допроса, называемого допросом, они всегда говорили на мандаринском диалекте, но на последнем сеансе, который был седьмой ночью, они дразнили меня на кантонском диалекте, мол, ты хочешь уйти? Вы можете пойти в ближайшее время? Смотри как! В то время я не знал, что это не пустяк, это было на самом деле долгих десять лет!

Глава 2. 1979 год: поддержка движения за внутреннюю демократию

Как и целое поколение продемократических активистов в Китае во время Стены демократии, что действительно тронуло мое понимание бюрократии и мое стремление к социалистической демократии, так это инцидент на площади Тяньаньмэнь 5 апреля 1976 года. Накануне инцидента на площади Тяньаньмэнь, смерти Мао Цзэдуна пятью месяцами позже и падения «банды четырех» в студенческих кругах Гонконга стали сокращаться социальные группы, отстаивавшие общественные движения и придерживавшиеся определенного критического отношения к Китаю. напротив, они представляли прокитайскую и маоцзэдунскую квинтэссенцию идеологических течений, очень популярных.

В то время я был студентом третьего курса Гонконгского университета, хотя всегда был склонен к радикализму в своих действиях, что было несовместимо с ориентацией фракции национальной квинтэссенции, но политически я начал испытывать влияние Маоисты. Если бы не инцидент на площади Тяньаньмэнь, возможно, я бы присоединился в будущем к фракции националистов. Однако после инцидента на площади Тяньаньмэнь идея Мао Цзэдуна вскоре обанкротилась, маоистское движение также рухнуло, а фракция национальной квинтэссенции исчезла, но потребовалось почти полтора года, чтобы это стало ясно.

После инцидента на площади Тяньаньмэнь у студентов в основном было двоякое отношение: некоторые считали информацию недостаточной и не могли ее оценить, я с этим не согласен. Мнение, которого я придерживался в то время, было мнением радикальных демократов, которые считали, что то, что произошло на площади Тяньаньмэнь, было предельно ясно: люди были подавлены, и люди были убиты. Режим, который представляет народ, никогда не будет бояться народа и не позволит напрасно пролить народную кровь и слезы. Увидев это, я политически проснулся и отложил в сторону свои прошлые спутанные фантазии о маоистах. Вскоре я ясно увидел, что инцидент на площади Тяньаньмэнь был первым случаем после правления КПК в 1949 году, когда люди спонтанно и коллективно предприняли публичные действия, чтобы выразить свое недовольство правителем, правящей системой и народом. сами массы и даже их стремление к реальному освобождению общества. Этот случай показывает, что тенденция истории должна заключаться в том, что массы людей должны отказаться от старой системы, которая теперь давит на них, и что движущая сила социальных изменений снова исходит от народа. Инцидент на площади Тяньаньмэнь уже предсказал, что будущая борьба неизбежно будет борьбой между народом и бюрократией, и в этой борьбе я, естественно, должен стоять на стороне народа, не оборачиваясь.

После того, как инцидент на площади Тяньаньмэнь был официально реабилитирован в конце 1978 года, в Пекине появилась Стена демократии, крупный плакат превратился в издание продемократического движения, а также появились митинги, протесты и марши. По своим масштабам оно, конечно, не было таким масштабным, как демократическое движение 1989 года, но по своим последствиям оно действительно имело далеко идущие последствия в то время. В конце концов, это первый случай с 1949 года, когда народные массы спонтанно взялись за демократию. В Китае, где политические репрессии столь суровы, очевидно их эпохальное значение. Я не только с волнением наблюдал за развитием этого движения, но и вскоре стал участником этого движения и напрямую присоединился к демократическому движению, разделив общую судьбу с демократическими активистами наверху.

После того, как в Пекине появились «Стена демократии» и «Журналы демократии», тенденция к публикации частных журналов быстро распространилась на Гуанчжоу. Лю Гокай, рабочий, прошедший Культурную революцию, нашел несколько людей с сердцем и открыл «Голос народа» в Гуанчжоу. Так уж получилось, что студент из Университета Гонконга присоединился к довольно известным в то время Лю Гокаю и Ван Сичжэ, обрушил несколько частных журналов и провел встречу на площадке «Новой Культурной Династии», который был разработан фракцией социалистов, чтобы обсудить наши действия в ответ на движение за внутреннюю демократию в Гонконге. Я привел на встречу пятерых или шестерых друзей, обеспокоенных продемократическим движением, и, выслушав доклад студентки из Университета Гонконга, втайне решил, что нам действительно нужно что-то делать. На встрече Цзэн Шуцзи, лидер социалистической фракции, выступил за то, чтобы публикации публиковались в Гонконге, чтобы политически вмешиваться во внутреннее демократическое движение. Однако к нему у меня всегда низкое доверие.Я чувствую, что он не тот человек, который что-то делает, и его самоотверженности недостаточно.Кроме того, общественная фракция в основе своей анархистская по своей организации и не может себе позволить вмешиваться в работу демократическое движение Поэтому после встречи я воссоединился с кружком движения, чтобы заботиться о демократическом движении., и сами сформировали ядро ​​​​поддержки продемократического движения.

Это моя публичная личность. Но в то же время я стал тайным членом революционной организации и руковожу работой китайской группы этой организации. Что касается последнего, я раскрою его позже. После того, как мы публично воссоединили ядро ​​продемократического движения, мы в основном занимались следующей демократической работой, пока продемократическое движение не было подавлено в апреле 1981 года. Прежде всего, это установление контакта с отечественным демократическим движением, ведение идеологической коммуникации, духовная и материальная поддержка работы демократического движения. Так же, как мои друзья сказали мне после моего освобождения из тюрьмы, что движение в поддержку граждан Гонконга было большим стимулом для страны во время демократического движения 1989 года, наша поддержка тогда также сыграла значительную вдохновляющую роль. Могу привести пример для иллюстрации. В октябре 1979 года я впервые поехал в Гуанчжоу, чтобы связаться с местным движением за демократию.В то время «Голос народа» Лю Гокая распался. Оказалось, что в это время центральная власть стала ужесточать ограничения на народные журналы.На севере Лу Линь и Саншайн основали журнал «Исследование», который прославился такими статьями, как «Пятая модернизация — демократия и другие». " и "Вы хотите демократию или новую диктатуру?" Китайский и иностранный Вэй Цзиншэн был арестован еще в марте и приговорен к пятнадцати годам тюремного заключения в октябре. Лю Цин, еще один из самых влиятельных продемократических героев в Пекине, основавший «Форум четвертой пятерки», был арестован в ноябре за публикацию «Судебного процесса по делу Вэй Цзиншен» и приговорен к трем годам исправительно-трудовых работ. . Таким образом, в национальном продемократическом движении вопрос о том, настаивать ли на продолжении публикаций, стал в то время серьезной политической проблемой внутри движения. В этом вопросе Лю Гокай склоняется к ликвидаторству и выступает за приостановку публикации, но Хэ Цю выступает против этой точки зрения, утверждая, что это не «шаг назад и два шага вперед», а что даже последняя линия обороны расформирована. Однако комментарии Хэ Цю довольно разрозненны.

После того, как я взял на себя их руководство, я быстро разобрался в ситуации и полностью поддержал позицию Хэ Цю, что очень побудило его начать «Народную дорогу» и продолжать издавать гражданские журналы. Второй вид работы, которым занимается мое ядро, это обмен публикациями. С одной стороны, мы пошли на небольшой риск и тайно привезли в Гонконг отечественные неправительственные журналы, чтобы гонконгские и иностранные СМИ имели доступ к неправительственным журналам, цитируя, анализируя или перепечатывая их материалы, чтобы расширить наше внимание к движению за внутреннюю демократию и стремиться к большей осведомленности. В этот период я ​​считаю, что большинство фольклорных журналов, доступных внешнему миру, были созданы нами.

В то же время мы привезли в Китай много книг и журналов для продемократических активистов. Сейчас это может показаться простым делом, но в то время это имело огромное значение. Вы должны знать, что с 1949 года на материке действуют очень ограничительные идеологические ограничения: не разрешается ввозить книги и периодические издания, кроме официальной линии, а жителям материка не разрешается собирать и читать. После падения «Банды четырех» из-за быстрого краха идеи Мао Цзэдуна и объединения верхних уровней люди стали открываться, поэтому политика стала немного свободнее. После появления продемократического движения, когда местные жители усиленно думают о будущем Китая, они хотят посмотреть на мир и соприкоснуться с внешними взглядами, что и естественно, и важно. Идеологически и политически очень важно, чтобы местные продемократические активисты имели доступ к тому, чего они не могут увидеть в Китае.

Примером может служить развитие Ван Сичжэ. Когда Ван Сичжэ предстал перед судом, он продолжал спрашивать полицию: «Какая книга оказала на вас наибольшее влияние?» Каждый раз Ван Сичжэ отвечал: «Капитал». Я нашел некоторые материалы, чтобы доказать его.То, что я достал, было письмом, написанным Ван Сичжэ продемократическому активисту в провинции Сычуань.В письме Ван Сичжэ написал, что книга, оказавшая на него наибольшее влияние, была написана Шуаном Шан: Кажется, книга называлась «Мысль Мао Цзэдуна и культурная революция».

Шуаншань — псевдоним Ван Фаньси, который впервые вступил в Коммунистическую партию Китая в 1920-х годах, работал непосредственно с Чжоу Эньлаем, а позже стал троцкистом. На момент написания этой книги он все еще находился в Макао, а сейчас живет в Англии. Возвращаясь к этому эпизоду, Ван Сичжэ также отправил эту книгу из Шуаншаня сычуаньскому активисту, выступающему за демократию. Так совпало, что я принес эту книгу Ван Сичжэ, и я помню, что принес ему два экземпляра. Фактически, многие из политических и идеологических книг, привезенных на материк, являются троцкистскими, например, другая книга Ван Фаньси «О мысли Мао Цзэдуна», «Переходная программа» Троцкого, «Преданная революция», «Россия». », «Природа советского государства», «Трагедия китайской революции» Эласона и др. Конечно, мы также принесли продемократическим активистам и другие работы, такие как работы Гиласа и работы нескольких писателей «новых левых». Что касается периодических изданий, то, помимо общедоступных гонконгских изданий, они также включали «Военные новости», «Октябрьское обозрение», «Культурные тенденции» и давно приостановленное «Левое обозрение» (его издавало фракция социалистов в середине 1970-х гг.).

Третьим аспектом нашей работы является создание движения поддержки в Гонконге. Это включает в себя привлечение большего внимания к движению за внутреннюю демократию в спортивном сообществе, усиление поддержки, мобилизацию студенческих организаций на север для установления связей с движением за демократию и т. д. В этом отношении, я думаю, мы проделали большую работу и достигли определенные результаты Эффект. Но на более широком социальном уровне я не думаю, что было сделано достаточно, чтобы привлечь внимание простых людей к продемократическому движению и заручиться их поддержкой. Конечно, есть еще объективная ситуация: насколько я понял во время продемократического движения 1989 года, гонконгских граждан вряд ли нужно было мобилизовать для мобилизации в поддержку пекинских студентов.

Последней задачей является обсуждение направления, стратегии и организации демократического движения с основными элементами внутреннего демократического движения, но это политически сложная задача, и не каждый может это сделать. Вернувшись в Гонконг, я часто чувствовал, что работа, которую мы проделали для поддержки движения за внутреннюю демократию более десяти лет назад, на самом деле была прецедентом для граждан Гонконга, чтобы поддержать движение за внутреннюю демократию в 1989 году. Единственная разница заключалась в том, что это была историческая репетиция в меньшем масштабе. В любом случае, с момента моего первого приезда в Гуанчжоу в октябре 1979 года я полностью посвятил себя демократическому движению в Китае. Уровень участия достиг такого уровня, что я не столько сторонник движения за внутреннюю демократию, сколько в то время был членом китайского движения за демократию.

С тех пор и до ареста в конце 1981 года я был там четырнадцать раз: по годам трижды в 1979-м, девять раз в 1980-м и два раза в начале 1981-го. Моя деятельность в основном связана с Гуанчжоу, и я обычно возвращаюсь сюда каждые три дня. За исключением поездки на Лунный Новый год 1981 года, я провел в Пекине и Шанхае в общей сложности 12 дней. Вопреки предположениям многих моих друзей, хотя я и активист, иногда мое поведение немного «нелепо», но с начала работы движения за демократию я четко понимал, что каждый раз, когда я еду на работу на север , есть риски, и меня каждый раз могут арестовать. . У меня есть фантазии и удача, но это не мешает мне осознавать опасности работы демократического движения. На самом деле, это было именно потому, что я рисковал в течение длительного времени, поэтому в последнее время, потому что я много ездил, мой разум не нервничал, потому что я привык к давлению многолетней подпольной работы.

Возникновение демократического движения в Китае — историческая неизбежность. Как первое демократическое движение, впервые в истории, его величайшая историческая роль состоит в том, чтобы объяснить, что центром борьбы на протяжении всего последующего исторического периода является демократия. Второе значение состоит в том, что реальными действиями и практиками объясняется то, что, несмотря на тяжелые бюрократические репрессии, остается место для открытой политической борьбы. В-третьих, продемократическое движение распространяло минимальную осведомленность о демократии и предлагало самые основные демократические права, такие как свобода слова и свобода печати. Без этих демократических прав очень трудно вести дальнейшую открытую демократическую борьбу.

В начале продемократического движения оно было на самом деле довольно энергичным. В конце 1978 - начале 1979 года оно имело значительное влияние как внутри страны, так и за рубежом. Оно получило название "Пекинская весна", что было очень похоже на "Пекинскую весну". Пражская весна» в Чехии в 1968 году. Есть тенденция к эху. Широкая публика также поначалу отреагировала с энтузиазмом. Возьмем, к примеру, Гуанчжоуское движение за демократию: когда Лю Гокай начал издавать «Голос народа», в первый день он вывесил объявление о завтрашнем освобождении на площади возле Университета Сунь Ятсена, а на следующий день вся площадь была заполнена. с людьми, пришедшими покупать гражданские журналы, и он был продан за один день.Тысячи изданий, что свидетельствует об энтузиазме масс. Это стремление масс к знаниям и стремление к демократии на самом деле отражает тот факт, что после падения «Банды четырех» идея Мао Цзэдуна обанкротилась, идеология начала распадаться, а в политической мысли образовался вакуум. Однако еще одно явление, заслуживающее внимания и действительно играющее роль, заключается в том, что, хотя пекинское правительство и распалось в идеологическом плане, как правящее правительство, оно все же принимается народом, и престиж правительства по-прежнему сохраняется. Дэн Сяопина кажутся попыткой обновления, и они действительно зажгли надежды людей. В таких условиях с начала 1979 г. центральная власть несколько раз ужесточала контроль над демократическим движением, так что в процессе всестороннего подавления демократического движения в апреле 1981 г. внимание общества фактически переключилось на от демократии к экономике продемократическое движение становится все слабее и слабее, а социальная поддержка снижается. Это основная причина, по которой общество практически не отреагировало, когда КПК подавила демократическое движение.

Однако, как я твердо верю, история прогрессивна, и массы будут учиться на практике. В 1989 г. рухнул даже миф об экономической реформе.Люди лучше, чем когда-либо, знали, что раньше они были всего лишь бюрократами, крепко державшими власть, а теперь они использовали эту власть, чтобы подкупать чиновников, откармливать себя и игнорировать люди жизнь и смерть. В любом случае нельзя отрицать историческую роль первого демократического движения, начавшегося в 1979 году.

Поэтому я хотел бы представить нескольких продемократических активистов, которые имеют со мной глубокие отношения или произвели на меня сильное впечатление, которые могут быть использованы в качестве сносок для будущих исторических цитат. Давайте сначала поговорим о Ван Сичжэ. Во время Культурной революции Ван Сичжэ был знаменосцем Движения красной гвардии среди учащихся средних школ Гуанчжоу (то есть повстанческой фракцией, отличной от консервативной фракции). В 1973 году он и Ли Чжэнтянь, Чен Иян, Го Хунчжи и другие написали «Плакат с большим персонажем Ли Ичжэ», который был размещен на улицах Гуанчжоу. Центральный комитет Коммунистической партии Китая посчитал, что это был контрреволюционный инцидент, и Ван Сичжэ и Ли Чжэнтянь были заключены в тюрьму. После начала Пекинской весны в движении участвовал только Ван Сичжэ, автор «Плаката с большим персонажем Ли Ичжэ». Ли Чжэнтянь и другие слишком сильно отстали от новой волны продемократического движения. Ван Сичжэ не только пользовался авторитетом одного из авторов «Большого плаката Ли Ичжэ», но и участвовал в зарождающемся демократическом движении, поэтому его престиж был очень высок. Однако, когда я впервые встретил его, мое впечатление о нем было противоречивым. Оказалось, что после встречи со мной он очень быстро обсудил «Капитал» Маркса и нашел из него несколько формул, чтобы образумить меня. Но в то время я не обращал внимания на теорию, я чувствовал, что дебаты по политической теории необязательны, а действие было самым важным, поэтому я не вдавался в это. С другой стороны, в спортивном мире Гонконга я был маргинализирован из-за своих радикальных взглядов, но Ван Сичжэ был непредубежденным и представительным, и он не вытеснял различные идеи и точки зрения. Ван Сичжэ занимает уникальное положение во внутреннем демократическом движении, и, на мой взгляд, он действительно хочет быть идейным лидером демократического движения. Однако в первые дни он не издавал гражданский журнал сам, и Хэ Цю всегда хотел затащить его в воду и просил его выйти вперед, чтобы начать гражданский журнал, потому что у него был большой престиж и особый статус, и он имел определенную репутацию и связи с Коммунистической партией, но он всегда отказывался помогать. Хэ Цю публично сопротивлялся давлению с целью издавать частный журнал, но в то время Хэ Цю был очень недоволен им, поэтому отношения между ними не были хорошими. . На самом деле Ван Сичжэ и я ближе политически, и все придерживаются левых взглядов, но на практике, поскольку я и Хэ Цюзэ довольно последовательны, мы ближе, и дружба между двумя сторонами глубже. В более поздний период продемократического движения Ван Сичжэ опубликовал «Информационный бюллетень Сюэю», но целью были в основном продемократические активисты, а не широкая публика. Говоря о Хэ Цю, он не считался активистом во время Культурной революции, в отличие от Ван Сичжэ. В то время у него были определенные лидерские способности, и некоторые люди просили его выйти вперед, чтобы заняться спортом, но он остался в стороне, и как свободолюбивая фракция, он несколько лет пережил бурю Культурной революции. Но, как и Ван Сичжэ, после Культурной революции все стали рабочими. Но в 1972 году, когда Хэ Цю общался со своим братом, он много говорил о национальных политических проблемах и выступал с резкой критикой, поэтому его посадили в тюрьму на три года. Во время продемократического движения он был арестован в августе 1980 года вместе с Чжун Юэцю, Чжаном Цзиншэном, Чжу Цзяньбинем и др. за размещение листовок «Всекитайской ассоциации народных издателей», а затем за размещение объявления о публикации «Ответственность». каждый раз освобождались. Склонность Хэ Цю действовать заключается в том, чтобы претворить в жизнь демократические права, закрепленные в Конституции. Например, Конституция предусматривает, что граждане пользуются свободой слова и свободой печати, и в соответствии с этим он издает демократические журналы. В сентябре 1980 года местный народные журналы публично объявили о создании «Всекитайской ассоциации народных газет», заявив, что создание этой организации должно было использовать «священную свободу объединения», закрепленную Конституцией в статье 45 Конституции. Неприкосновенные основные права» . Зачем пользоваться демократическими конституционными правами на участие в демократическом движении, если власть это позволит, народ фактически расширит территорию политической деятельности. И наоборот, официальные репрессии обнажают истинное лицо неконституционности правителя. Я полностью согласен с этой стратегией. Однако политически Хэцю отличается от меня: он не левый, а правый. Я сразу решил, что он от всего сердца насмехается над всем левым движением.

Несколько лет спустя Ван Сичжэ и Хэ Цю были заключены в тюрьму Хуайцзи вместе со мной в одиночной камере. Как Ван и Хэ, Лю Гокай тоже рабочий, и можно сказать, что продемократическое движение Гуанчжоу началось с него. Когда в 1979 году правительство начало ужесточаться, он выступал за отступление и не соглашался с агрессивной политикой Хэцю. Когда я впервые присоединился к продемократическому движению Гуанчжоу, Лю Гокай и Хэ Цю были на грани раскола, и обе стороны боролись за меня. Однако вскоре я оказался на стороне Хэ Цю, поэтому у меня было меньше контактов с Лю Гокаем. Я думаю, что Лю Гокай и даже Хэ Цю и другие недостаточно агрессивны.В первые дни движения за демократию, когда энтузиазм людей был высок, они должны были воссоединиться, но они этого не сделали и упустили возможность воссоединить больше власти.

Хотя, оглядываясь сейчас назад, даже если бы они были более предприимчивыми и воссоединились с большей властью, результатом была та же участь репрессий. Однако разница может заключаться в том, что посажено больше семян, и цветок демократии в будущем расцветет раньше или ярче. Во время пребывания в тюрьме Хуайцзи я узнал от Ван Сичжэ, что Лю Гокай довольно долгое время поддерживал подпольную организацию демократического движения. После того, как я освободился, я услышал от друга, что Лю Гокай иммигрировал в Соединенные Штаты примерно в 1989 году. Он размышлял о произведениях Культурной революции и позже опубликовал их за границей. По словам другого друга, Чэнь Пейхуа, книга Лю Гокая о культурной революции, к сожалению, неизвестна, но на самом деле она более достойна внимательного прочтения, чем знаменитые «Десять лет культурной революции» семьи Чжу Яня.

Говоря о Чэнь Пэйхуа, она опубликовала книгу «Дети Ма» на английском языке на основе своей докторской диссертации о движении Красной гвардии во время Культурной революции, а позже книга была переведена на китайский язык в Китае и издана под названием «Дети председателя Мао». Переводчик не был на связи из-за отсутствия контакта.Она была автором, поэтому ее английское имя Анита Чан дословно переводится как Анита Чен. Первое издание выпущено тиражом 100 000 экземпляров и считается довольно популярным. Ван Сичжэ читал эту книгу, когда был в тюрьме, и перегородка очень хвалила меня, говоря с иронией: «Это очень реакционно! КПРФ, но, конечно, с точки зрения народа это означает обратное. Можно сказать, что соответствующие кадры КПК, проверяющие книги и периодические издания, невежественны и невежественны, думая, что сыновья и дочери Мао Цзэдуна подтверждают Мао Цзэдуна. В то время я не знал, что это написал Чэнь Пэйхуа, и я не знал правды, пока мои друзья не болтали после возвращения в Гонконг.

Есть также несколько известных продемократических активистов, которых нет в Гуанчжоу, и хотя у них мало возможностей связаться с ними, их впечатления вполне ясны. Самый известный — Чен Эрджин. Он уроженец Юньнани и бросил школу, когда был молодым, и учился всего несколько лет, но он усердно работал над самообразованием, и, возможно, он является тем, кто проводит самые тщательные исследования марксизма во всей демократии. движение. Начиная с 1974 года, когда «Ли Ичжэ» и другие запустили плакаты с крупными персонажами в Гуанчжоу, он посвятил себя тяжелой работе и завершил книгу «О пролетарско-демократической революции» в 1976 году. После падения «Банды четырех» Чэнь Эрцзинь представил свои статьи в «Жэньминь жибао» и «Народно-освободительная армия», что привлекло внимание властей, и был арестован и содержался под стражей до марта 1979 г., после чего был освобожден.

Когда Чен Эрджин был в тюрьме, полиция привязывала его к стулу и била. Спустя годы он закатал рукава и показал мне шрамы. Критика китайского общества Чэнь Эрцзиня ясна и очень резка, он не возлагает надежд на власть имущих, и ему не нужно бороться с красным флагом под знаменем красных флагов. Он писал: «Бюрократический класс (в Китае) реализует не современную правовую систему, а феодальную автократию, политику больших перемен и гибкости, приспособленную к временным событиям и осуществляющую ее в соответствии с предпочтениями бюрократического класса. "единовластие" Абсолютно нет свободы слова, собраний, ассоциаций, печати. ​​Так называемая "контрреволюция", или расстрелы, или суровые наказания находятся под контролем бюрократически-монополистического привилегированного класса, а жесткий контроль над обществом делает социальные противоречия и конфликты менее буферизованными. Есть место десяткам тысяч выдающихся людей для борьбы с несправедливостью, жаждущих перемен, вынужденных осмелиться пойти на риск, вырваться с мертвой дороги. , бюрократическая монополия Привилегированный класс в процессе насильственного закрепления монопольной власти уже давно становится все более и более косным, и ему не хватает моральной силы управлять сердцами людей.Окостенение общества в целом и наступление полного краха.Помните. что это новое общественное требование, выраженное пролетарско-демократической революцией, эта историческая неизбежность, если попытаться подавить это требование насилием, может только усилить и усилить его, пока оно окончательно не разорвет свои оковы. — демократическая революция есть неизбежная тенденция исторического развития, а неизбежное должно стать реальностью!»

До движения за демократию в 1989 году, до великих перемен в Советском Союзе и Восточной Европе, я цитировал это выше, не говоря уже об обычных людях, даже многие люди, обладающие некоторыми знаниями, как будто разговаривают во сне.Со времен сталинизма предсказывали, что политическая революция при бюрократическом правлении есть единственный выход, многие ли осмелились сделать такое смелое предположение и сделать такую ​​широкую историческую перспективу? Но все, что произошло с 1989 года, соответствует основному анализу Чэнь Эрджиня. На самом деле, после того, как Чэнь Эрцзинь был освобожден, он активно участвовал в продемократическом движении в разных местах.В продемократическом движении в Пекине его влияние было очень большим, и его престиж также был очень высоким. Есть еще один момент, неизвестный посторонним, а именно, когда Чэнь Эрцзинь присоединился к продемократическому движению в разных местах, он публично назвал себя троцкистом. Хотя его «О пролетарско-демократической революции» представил многие из его оригинальных концепций, таких как « социализм на перепутье», но в фундаментальном вопросе бюрократической диктатуры и необходимости опираться на пролетариат для осуществления демократической революции Чэнь Эрцзинь действительно опирается на марксизм-ленинизм. В случае развития марксистского движения он очень редко можно получить в основном тот же вывод. По моему реальному контакту с Чэнь Эрцзином я чувствую, что он имеет богатый политический опыт, достаточно зрел, может все обрисовать, и неудивительно, что он имеет такое большое влияние на отечественное демократическое движение. Однако, когда он сказал мне, что организовал десятки людей, я почувствовал, что это может быть немного преувеличено. По моему опыту, количество людей, воссоединенных отечественными частными журналами, достигает десяти или более, по крайней мере, одного или двух, и есть десятки людей, о которых я никогда не слышал. Другая причина, по которой у меня есть оговорки в отношении него, заключается в том, что я думаю, что он придает большое значение своим произведениям, как будто он всегда ищет возможности опубликоваться дома и за границей.

У меня также хорошее впечатление о Ян Цзин в Пекине. Он также был рабочим, когда ветер был крепок, он выступил против решения Сюй Вэньли приостановить публикацию, возобновил публикацию «Форума 45» и настоял на продолжении своей работы в продемократическом движении. Политически он был радикален, но практичен и организован. Больше всего меня поразила фраза, которую он сказал: «Глупый друг страшнее умного врага!»

Я также глубоко впечатлен Фу Шэньци из Шанхая.Он молодой и практичный человек.Он начал заниматься демократическим движением в конце 1978 года, и его теоретическая подготовка также хороша.Он создал организацию в Шанхае. Примерно в начале 1989 года он был освобожден из тюрьмы и вернулся в Шанхай. Насколько я понимаю, борцам за демократию нашего поколения, которым смягчили приговоры, обязательно придется расплачиваться. Но в начале продемократического движения 1989 года Фу Шэньци снова присоединился к движению, поэтому вскоре был арестован и заключен в тюрьму. Другой борец за демократию в Пекине, Жэнь Вандин, также вышел из тюрьмы в начале 1989 г. и публично вступил в ряды демократического движения, в результате чего ему не удалось избежать участи повторного ареста. Десятилетние тюремные пытки не уменьшили их воинственности, что достойно нашего восхищения.

Я больше всего помню, как Фу Шэньци спросил меня прямо на встрече:

«Что такое троцкист?»,

«Какова организация Гонконгской лиги Гема?»

С середины 1970-х годов троцкисты были очень изолированы в Гонконге. Однако движение за внутреннюю демократию имело в то время очень высокую репутацию. Причина проста: другого левого политического направления, которое глубоко критикует бюрократическое правление и предлагает политический путь вперед, просто не существует. Позже, когда я был в тюрьме, я продолжал размышлять об этих политических проблемах. Перед тем, как попасть в тюрьму, я немного сомневался, есть ли в Китае безнадежная бюрократия. Попав в тюрьму, все от уст до сердца верят, что бюрократия должна существовать, она должна быть безнадежной, и она обязательно будет сметена в могилу истории.

Судя по моей работе во внутреннем демократическом движении в 1979 году, я думаю, все поймут, что КПК арестовала меня только потому, что я активно участвовал в демократическом движении. Однако, когда на допросе я наткнулся на китайские учебники уголовного права, я понял, что вопреки тому, что я себе представлял, вся деятельность, которой я занимался, на самом деле гарантировалась китайской конституцией, и даже по их законам я не нарушал никаких законов. уголовное право вообще. Что действительно нарушило Конституцию, так это лицо, имеющее власть, которое задержало и судило меня, а не я, задержанный и судья. Неожиданно лицемерие бюрократической судебной системы выявило в моем деле большой изъян.

Глава III 1982 и 1983 годы: суд и приговор

 Суй Цзянь Фу Цзы № 64 муниципальной народной прокуратуры Гуанчжоу в 1982 году зафиксировал обвинительный акт против меня следующим образом (копию обвинительного акта см. в Приложении 1):

«Подсудимый Лю Шаньцин, мужчина, 29 лет, из города Хуэйчжоу, провинция Гуандун, национальность хань, высшее образование, был продавцом гонконгской компании Jinbaolun Electronic Originals, проживал в комнате XXX, здании XX, деревне ХХХХ, Гонконг. Был задержан 27 декабря 1981 года по делу о контрреволюции, а арестован 5 января 1982 года с санкции этого суда. По делу о контрреволюции подсудимого Лю Шаньцина муниципальное бюро общественной безопасности Гуанчжоу завершило расследование и 3 июля 1982 года передало его в этот суд для рассмотрения и судебного преследования. Прокурор установил, что уголовные факты подсудимого заключались в следующем:

Обвиняемый, Лю Шаньцин, был антикитайской и антикоммунистической силой в Гонконге.С января 1980 года по декабрь 1981 года он несколько раз проникал в Гуанчжоу и Шанхай, чтобы встретиться с контрреволюционерами Хэ Цю, Чэнь Эрджин и Фу Шэньци. (все осуждены по отдельным делам).Передают реакционные книги и периодические издания, пропагандируют контрреволюционные идеи, поддерживают и помогают им в контрреволюционной пропаганде и подстрекательстве, пытаются свергнуть режим и социалистический строй народно-демократической диктатуры .

В январе 1980 года подсудимый Лю Шаньцин и контрреволюционеры договорились укреплять связи и сотрудничать в действиях внутри страны и за рубежом. Подсудимый предоставил Хэ Цю реакционные издания, такие как «Трагедия китайской революции» и «Военные новости», а также собрал нелегальные издания, такие как «Дорога народа» и «Свободный разговор», и привез их обратно в Гонконг. В июле того же года подсудимый последовательно подстрекал Хэ Цю и Чэнь Эрцзина, клевета на Коммунистическую партию Китая как на «ненастоящую политическую партию рабочего класса, она стала коррумпированной и выродившейся, создала бюрократический класс» и призывала им «…выпустить издание», а потом кричали: свергнуть режим нашей народно-демократической диктатуры, «мобилизовав рабочих на демократическое движение».

В июле 1980 года подсудимые Лю Шаньцин и Хэ Цю сговорились отправить людей по всей стране для объединения незаконных организаций, планировали провести «Всекитайский конгресс народной прессы» в Гуанчжоу, а также активно поддерживали и субсидировали Хэ Цю для создания «Национальной Ассоциация народной прессы Китая». , в попытке сформировать политическую силу для сотрудничества с антикитайскими и антикоммунистическими силами, чтобы бессмысленно создавать контрреволюционные аргументы.

В марте 1981 года подсудимый Лю Шаньцин передал Хэ Цю 120 юаней, 400 гонконгских долларов, а также имя и адрес иностранного журналиста, находившегося в Пекине, чтобы подтолкнуть Хэ Цю к поездке в Пекин для осуществления контрреволюционных связей и созыва иностранных На пресс-конференции было решено, что Лю Шаньцин будет сотрудничать в создании общественного мнения в Гонконге, чтобы противостоять и подрывать выполнение законов штата.

В феврале 1981 года подсудимый Лю Шаньцин пробрался в Шанхай и подстрекал контрреволюционера Фу Шэньци, заявив: «Я надеюсь, что в Китае появится независимая политическая сила, которая будет играть против ЦК». социализму, только учась у польских профсоюзов, таких как Польша, и ваше демократическое движение должно развиваться в этом направлении». Он также выделил 100 юаней Фу Шэньци для проведения контрреволюционной пропагандистской деятельности и получил нелегальную публикацию «Ответственность», чтобы вернуть ее в Гонконг.

Вышеуказанные факты были тщательно подтверждены органами общественной безопасности и получено большое количество косвенных доказательств и свидетельских показаний. Однако подсудимый был высокомерным и контрреволюционером, продолжал пропагандировать реакционные речи и упорно сопротивлялся просвещению правительства.

Суд считает, что:

Обвиняемый Лю Шаньцин является антикитайской и антикоммунистической силой в Гонконге, неоднократно проникал в Гуанчжоу, Шанхай и другие места для ведения контрреволюционной пропаганды, вступал в сговор и поддерживал контрреволюционные элементы Хэ Цю, Фу Шэньци и др. к разгулу контрреволюционной деятельности, подстрекательству масс к сопротивлению, подрыву выполнения национальных законов и указов.Этот акт серьезно угрожает политической власти нашей народно-демократической диктатуры и социалистического строя, нарушает положения статьи 102 Уголовного кодекса Китайской Народной Республики и составляет преступление контрреволюционной пропаганды и подстрекательства. Чтобы защитить политическую власть народно-демократической диктатуры и социалистической системы, а также обеспечить плавный ход строительства «четырех модернизаций», настоящим возбуждается государственное обвинение, и ваш суд требует, чтобы подсудимый Лю Шаньцин был наказан в соответствии с к закону. 』

Обвинительное заключение было написано прокурором Чжан Дамоу от 25 августа 1982 года.

Когда обвинительный акт оказался у меня в руках, мои фантазии действительно рассеялись. До этого мой менталитет был таким, чем дольше тянулось мое дело, тем хуже было бы для КПК, и я не знал, как объяснить это внешнему миру, поэтому лучшим способом было драться и молоть. Возможно, из-за этой фантазии я был наиболее решительным в своей воле в этот период. Я думал, что даже если не выпущу, то убью, если захочу, или запру, если захочу. Я уже сдался, и мне уже все равно. стать еще одним героем через восемнадцать лет.

Идея убить себя не возникла из ниоткуда, а была фактически запугана бюрократами коммунистической партии, когда они допрашивали меня, Это произошло после семи последовательных судебных процессов. Выяснилось, что после семи ночей безрезультатных судебных процессов группа, которая занималась мной, ушла, а режим особой изоляции от других заключенных и тюремных надзирателей и сотрудников общественной безопасности был отменен, зато началось марафонское обвинение. Вначале допросы были почти каждый день, иногда днем, иногда ночью, туда-сюда, и те три-два старых вопроса. «С какой целью вы пришли?», «Кто вас сюда послал?», «Что вы собираетесь делать?». Мой способ иметь с ними дело — молчать. Физически они меня не смутили, по-прежнему говорили о вежливости и не применяли наказания, а рано утром заявили, что «мы вас казнить не будем». Ни Ван Сичжэ, ни Хэ Цю никогда не подвергались пыткам. Но даже если бы они были наказаны в то время, я думаю, что я бы выступил против них. Конечно, лучше бы не мучить, избежать боли плоти и крови. В ответ на мое молчание они иногда меняли свою стратегию обвинения, надеясь найти лазейку.

Один из способов — использовать выговор, чтобы проверить мое отношение. Но со мной не так просто спутаться. Когда они ругали, иногда я их ругал, око за око, и прямо делал выговор. Что касается так называемой праведности, то иногда чем больше ругаю, тем веселее, они не имеют ко мне никакого отношения.

Второй способ - напугать, как напугать? То есть вы не знаете, что натворил контрреволюционер, если вы не обернетесь, не признаетесь в сотрудничестве и не объясните преступление, то теперь никак не выжить, только тупик. В то время, хотя у меня была случайность, я был гораздо более напуган и чувствовал, что для этого может быть какое-то основание. До официального суда иногда думают, что он действительно может закончиться обезглавливанием. Тем не менее, в то время я сдался, думая, что было бы хорошо иметь возможность выбраться, но было бы хорошо, если бы меня застрелили. Так напуган и напуган, до сих пор не может напугать имя.

Третий способ — обман. Мне говорили, говори, говори, если будешь говорить, мы тебя отпустим и так далее. За эти глупости я их не слушаю, не обращаю на них внимания, поэтому эта дорога снова перекрыта.

Четвертый метод — смягчение, так называемое смягчение — это оглашение и хвастовство политикой правительства, например, снисходительностью к откровенности и строгостью к сопротивлению. Иногда даже серьезные, многословные для огласки. Я не слушаю эти великие, пустые слова, чтобы они снова получили пощечину.

Когда не было предъявления обвинения, меня препроводили обратно в одиночную камеру на втором этаже. Домик очень маленький, чуть больше кровати в ширину, чуть больше двух метров, но не три метра в длину. В одном конце комнаты на земле лежит деревянная доска — это кровать, справа от двери — приземистый туалет, а рядом с ним — небольшой бассейн, который также используется для купание.

Зимой в камере холодно, как в снежной комнате. Одеяло укрывало его, но он совсем не чувствовал тепла. Когда наступает лето, хотя холода и ушли, комары неутомимы, и каждую ночь им приходится драться упорно и яростно. Когда я легла спать, чтобы избежать комаров, мне пришлось накрыть голову одеялом, но через некоторое время стало так жарко, что повалил дым. уснуть.

На следующую ночь борьба повторилась. Только позже я узнал, что комары в центре заключения Хуанхуа были тривиальными, но ядовитые комары в центре заключения Шаньтоу были действительно сильными.У заключенных, прибывших оттуда, не только было много шрамов от комаров, но они никогда не утихали.

Пол камеры очень высокий, метров пять вверх или вниз. Самое удачное, что на высоте более трех метров было открыто окно для проветривания и света. У меня нет часов, поэтому у меня нет представления о времени, есть только различие между днем ​​и ночью. Даже понятие времени лишено.Для цивилизованного человека это очень болезненная вещь.

Хотя за окном не на что смотреть, внизу есть проход, и изредка люди ходят, но лучше посмотреть, чем ничего. Поскольку окно высокое, единственный способ выглянуть — поставить деревянную доску, используемую в качестве кровати, у стены, а затем встать на край доски, схватившись за край окна и железные ветки.

Диета была скудной, только каша и соленый чай, и только один или два куска мяса каждую неделю, что было совсем не питательно. Вода - стакан воды каждый день, а потом я все время просила лишний стакан кипяченой воды.

Вскоре после входа в центр заключения вы можете прочитать «Nanfang Daily», а новости о беспорядках в Гонконге в канун Рождества были прочитаны в «Nanfang Daily». Раньше я читал книги и говорил, что тюрьма - лучшее место для учебы, но это не первое место в центре заключения Хуанхуа. В этой камере днем ​​можно читать при естественном освещении. Ночью там только 30 -Горящая лампочка висит высоко, так темно Очень, совсем не могу читать. Позже я придумал способ смачивать водой полотенце и бросать его в лампочку, чтобы эластичные нити в лампочке перекрывались и укорачивались, а испускаемый свет был сильнее, так что я едва мог читать. Просто срок службы лампочек, изготовленных таким образом, сильно сокращается, и они часто перегорают.Тюремщик очень сердится и часто хочет заменить ее мне, но не может достать ручку.

Но даже если лампочка достаточно яркая, это бесполезно.Хотя я просил прочитать книгу, они просто отказались одобрить ее почти через полгода. Поэтому на деньги, которые у меня были, когда меня арестовали, я купил три книги: «Капитал» Маркса, «Сон о красных хоромах» и «Идиот» Достоевского. В тот день, когда я получил эти три книги от тюремщика, мое состояние было неописуемо. ​

Я досмотрел "Идиота" всю ночь в первую ночь. Глубоко тронута трагической судьбой героини Натастасьи Ферифной. Хотя у меня будет возможность в будущем прочитать в тюрьме "Преступление и наказание", "Обиженные и оскорбленные", "Бесы" и другие произведения Достоевского, я думаю, что самым гениальным является "Идиот".

"Сон о красных хоромах" я много раз смотрел в тюрьме. Читая эту книгу, я заметил в себе странное явление. Всякий раз, когда я открываю каждую страницу книги и читаю ее, сюжет до и после, отношения между персонажами и даже каждое слово мне так живо видны, что читать совсем не интересно. Но как только Ци Цзай закрыл книгу, он все забыл. Думаю, это проявление длительного одиночного заключения, которое затрудняет концентрацию памяти и мышления. Теперь, когда я вышел из тюрьмы, этого странного явления больше нет.

История «Сон о красных хоромах» до сих пор глубоко запечатлена в моей памяти. Однако читать «Капитал» в то время было в убыток. Поскольку мышление не может быть высококонцентрированным, при чтении этого весьма абстрактного классика политической экономии обычно читается предложение, не понимая, что оно означает. Таким образом, было бы неинтересно читать это больше, поэтому я несколько раз пытался и не мог понять, поэтому я сдался и не понимал Das Kapital до Мэй Цзяньши.

В то время я жаждал книг. Это большое изменение по сравнению с прошлым мной. Хотя я поступил в Гонконгский университет, который является так называемым высшим учебным заведением, я всегда держался на расстоянии от книг, можно сказать, что я университетский неграмотный. Мне очень помогла жизнь в тюрьме, когда я мечтала счастливо сидеть в библиотеке, окруженной книгами. На самом деле, с тех пор, как я провел время в центре заключения, у меня развилась сильная тяга к книгам Лю Шаньцин, неграмотная в колледже, ушла в прошлое.

В более поздний период в центре заключения Хуанхуа охранник был в поездке в «Амнистию благодати Хуан», и он проявил инициативу, чтобы сказать мне, что в центре заключения есть книги, и они могут брать книги, и спросил меня, могу ли я Я хотел их. Конечно, я говорю да. Позже были отправлены две книги. Одна книга о политике, так что не читайте ее. Хотя другая книга состоит из восьми частей, одну или две из них можно прочитать, а книга о поэте Ай Цин меня глубоко тронула. Выяснилось, что во время Культурной революции, как и другие известные интеллектуалы и писатели, Ай Цин, народный поэт, тоже потерпел неудачу и был сослан на Северо-Запад. После того, как Ай Цин сел в поезд, друг генерала пришел на вокзал, чтобы проводить его.Он не смог найти его на станции, поэтому использовал микрофон поезда, чтобы попросить Ай Цин выйти и встретить его. Большинство пассажиров, которые были изгнанниками, знали, что Ай Цин, поэт коренных народов, также был в машине, и они были очень взволнованы. Но Ай Цин знал, что друг генерала хотел его видеть, и что пассажиры в машине были в сутолоке, но он не смел выйти из машины, и не смел признать это за пассажирами. На самом деле, в этом эпизоде ​​запечатлена бесконечная печаль борьбы Культурной революции.

Хотя Ай Цин не осмелился встретиться с друзьями генерала, я случайно дважды встретил Ван Сичжэ, когда находился в центре заключения Хуан Хуа. Одна поездка была во время допроса, и когда он шел по коридору, он увидел, что тюремщик держит мужчину с белыми волосами, точно такого же, как Ван Сичжэ, который шел по другой стороне коридора издалека. Я был очень счастлив, когда увидел это. Еще одна поездка была во время стрижки в коридоре.Я сняла очки и увидела, что кто-то сидит рядом со мной.Я не могла видеть ясно, но я почувствовала доброе сердце.Это оказался Ван Сичжэ. Сначала он назвал меня Лю Шаньцин, и после того, как я ему ответил, он сразу сказал, что деньги были на лекарственные материалы, имея в виду, что он хотел, чтобы я сотрудничал с конфессией, и сказал, что деньги, которые я ему дал, не для продемократического движения. , а на лекарственные материалы. , дабы отстоять свою невиновность. В то время мой разум не смог вовремя среагировать, и я не понял, что он сказал.Поразмыслив, я понял, что он имел в виду, и почувствовал в душе немного неудовлетворенность и разочарование.

Я помню, что когда мученик КПК Дэн Чжунся был арестован и заключен в тюрьму, его собирались расстрелять.Тао Чжу, который уже был в тюрьме, но не на складе, попросил заключенного спросить о поведении Дэн Чжунся, когда он был в воздухе. Услышав это, Дэн Чжунся был очень взволнован, задал хороший вопрос, а затем громко сказал: «Я родился коммунистом, и я стану коммунистом, когда умру!» Когда Тао Чжу узнал об этом, он громко сказал у железных ворот. , братья, если у вас есть деньги, вы поможете Дэну для Дэна.Большой брат, этот хороший человек покупает еду. В результате, за месяц до казни другие заключенные заплатили за еду для Дэн Чжунся, и он даже не съел ни одной еды заключенного.

На самом деле, задолго до того, как я увидел Вана Сичжэ, один заключенный принес воду и тихо спросил меня: «Вы Ван Сичжэ?», «Я Лю Шаньцин». боится, что Ван Сичжэ тоже находится в этом центре заключения. Во время пребывания в центре заключения Хуанхуа я был очень слаб и часто простужался, мне было трудно сосредоточиться во время чтения, мне было трудно думать, иногда я был даже иррационален. После Праздника середины осени 1982 года меня перевели в центр заключения Танцзян, расположенный в пригороде, где воздух чище. Меня тоже заперли в одиночной камере на втором этаже, но она была шире, чем камера Хуан Хуа, примерно пять метров в ширину и шесть метров в длину, и окна были больше. Что касается других аспектов, он похож на Хуан Хуаке.

Я до сих пор помню, как, выпустив ветер, я тихонько подергал травку на наружной стене, тайком отнес ее обратно в камеру, снял с одеяла немного ваты, выложил за железную решетку окна и побрызгал ею. с водой каждый день., Он был поднят в течение длительного времени, и трава стала очень большой. Пока тюремный охранник не осмотрел помещение, заключенные, следовавшие за охранниками, нашли его.Хотя их как обычно вытащили и выбросили, все смеялись. Каждый раз, когда я думаю об этом маленьком эпизоде, у меня все еще тепло на сердце.

В другой поездке я увидела из окна толстую заключенную, которая, когда шалила, выла, как сова, отпугивая толстую женщину, чтобы она убежала, как мышь. Я до сих пор помню смущение, когда она убежала, как мышь.

В центре заключения Танцзяна произошел еще один эпизод, связанный с Ван Сичжэ. Однажды у меня был громкий разговор с заключенным по диагонали через железные ворота, он спросил меня, чем я занимаюсь, и я сказал, что участвую в продемократическом движении. Выслушав, он сказал, что знает Ван Сичжэ. Когда я спросил его, как он познакомился с ним, он сказал, что все в Гуанчжоу знали Ван Сичжэ, и он также сказал, что это было так ужасно, что вам все еще приходится работать с ними. В то время я думал, что, по крайней мере, жители Гуанчжоу не забудут Ван Сичжэ.Когда-нибудь, когда демократическое движение возродится, статус предшественника демократического движения обязательно будет подтвержден.

Во время пекинского демократического движения в 1989 году Ван Сичжэ и я оба думали так, но все выглядело несколько неожиданно. Если мне не изменяет память, либо Вуэр Кайси, либо другие лидеры студенческого движения в Пекине однажды сказали о движении за демократию в период Стены демократии, что прошлое есть прошлое, игнорируйте его, мы начинаем с нуля и так далее.

Вернувшись в Гонконг, я еще более странно услышал подобные слова, говоря о том, что продемократическое движение в ваш период качественно отличалось от нынешнего. Если история может просто отбросить прошлое и начать все сначала, возможно, мы уже вошли в идеальное царство.

Словом, в СИЗО ждало формальное судебное разбирательство, а после предъявления обвинения последовал и суд. Месяц-два назад или чуть раньше прокуратура прислала кого-то для отправки обвинительного акта, когда я успел подготовить свою защиту. Я спросил его, какой суд он проводит, и ответ был открытый суд. Как только я услышал, что это открытый суд, я подумал, что на этот раз его расстреляют, потому что мои следователи угрожали мне расстрелом. Кстати говоря, молодой человек, который прислал обвинительное заключение, был очень высокомерным и действительно отругал меня. Я отругал, вы не судья, это не ваше дело. Он сказал, что я закон, который полностью отражает чиновничий менталитет.

Во всяком случае, когда я получил обвинительное заключение и вернулся в камеру, я думал, думал и не мог не пролить три-две слезы, которые были редкими слезами за десять лет тюремной жизни. На данный момент я просто скучаю по А Цин в своем сердце.Чем больше я думаю об этом, тем больше я чувствую себя дорогим, и чем больше я думаю об этом, тем больше я чувствую, что увижу тебя в следующей жизни. Больше всего меня беспокоило то, что она не могла себя содержать или слишком грустила. Мои родители не придавали этому особого значения, просто потому, что они активно занимались спортом с момента поступления в университет, редко обращали внимание на моих родителей, да и родители как будто немного не одобряли меня.

Однако, хотя грусть исходит из глубины души, люди более решительны и решаются, даже в сцене обращения в суд они должны бороться с ними до конца и практиковать судебные баталии. Я попросил у людей в прокуратуре копию Уголовного закона Китая, потому что я понятия не имел, что такое статья 102 Уголовного закона в обвинительном заключении, поэтому я попросил его дать мне копию Уголовно-процессуального закона Китая. Он сказал «нет» и попросил меня спросить у начальника изолятора, не хочет ли он. Я подумал, что это странно, но потом получил копию из центра заключения. По уголовно-процессуальному закону, выданному СИЗО, я подготовил защиту, но из-за своего слабого духа в то время я не мог написать ничего очень блестящего, но все же написал.

Основной аргумент таков:

Чтобы сказать, что я контрреволюционер, нужно доказать, что я контрреволюционер, это их работа, но они не могут предъявить никаких оснований, чтобы доказать, что я хочу свергнуть государство и коммунистическую партию одновременно. , а одна коммунистическая партия не может считаться контрреволюционным преступлением по уголовному закону, если я одновременно не свергну коммунистическую партию нации. Кроме того, нет свидетелей этого. Говорят, что я занимался контрреволюционной пропагандой и подстрекательством, но пропаганда и подстрекательство направлены на массы, но никакой пропаганды и подстрекательства к массам я никогда не вел.

Во-вторых, поскольку это дело так затянулось, оно нарушает процедуры, предусмотренные уголовным законом, поэтому меня следует немедленно освободить. Однако, хотя книга по самообороне написана так, как написано, в моем сердце было запланировано самое худшее. Люди из прокуратуры еще раз спросили меня, нужен ли мне защитник, и я сказал, что да. Оказывается, согласно Уголовно-процессуальному кодексу Китая, защитником может быть адвокат или член семьи. Я попросил членов семьи выступить в роли защитников, надеясь, что это превратится в действительно публичный допрос, но они необоснованно отказали в этой законной просьбе. Поэтому им пришлось найти мне адвоката. Тот, кто привлекал меня к уголовной ответственности, тоже хвастался на ходу, говоря, что мы юристы, возвращающиеся к адвокатам, суды к судам, и мы не будем их путать. Я подумал про себя прямо сейчас, судьи и адвокаты, боюсь, вы все та же енотовидная собака.

Когда адвокат за пятьдесят пришел с молодой помощницей, он сначала сказал, что я могу выбрать кого-нибудь другого для защиты. Я спросил его первым, мое дело так затянулось и нарушило уголовно-процессуальный порядок. Он уклонился от моего мнения, что вызвало во мне безымянную ярость, пожурив его за то, что за адвокат, и сказал, что хочет меня защищать, но не защищает мои интересы в соответствии с законом и борется с властями. В то время я уже решил не сотрудничать с этим так называемым адвокатом. В другой поездке он сказал, что я виновен, и спровоцировал меня снова сделать ему выговор.Его молодой помощник был так напуган, что даже дрожал, когда говорил.

Перед тем, как пойти в суд, адвокат поболтал со мной и спросил, почему у меня так много времени, я сказал, что использую свой отпуск, а он спросил меня, есть ли у меня деньги и почему. Я сказал, что это ради справедливости, и он потерял дар речи, услышав это.

Незадолго до суда произошел еще один эпизод. Помню, два раза несколько высокопоставленных чиновников, особенно СИЗО, просили выйти посмотреть, диалога в принципе не было, я слышал только их вздохи. Я думаю, что причина, по которой они пришли ко мне, была в том, что это было выше их ожиданий, и я боролся до конца, пока не возникла ситуация, которую они не ожидали и не хотели видеть. Я был каким-то крутым парнем.

Я думаю, что на юге Китая, среди продемократических активистов, которые были заключены в тюрьму, я должен быть более жестким. В день суда 7 февраля 1983 г. я и еще двое заключенных рано вышли из изолятора и поехали в здание суда. С браслетом на спине я сидел в последнем ряду с двумя другими заключенными, одному за шестьдесят, другому за пятьдесят. Мне очень нравится ездить в суд и из суда, потому что я слишком долго сидел в тюрьме, и с кем-то действительно приятно поболтать, кроме того, я также могу смотреть на пейзаж за окном. темная и однообразная тюремная камера, меня все больше поражает вид из окна на внешний мир.Интересны и трава, и деревья. Помню, как я смотрел налево и направо, когда был в машине. Я был очень счастлив, без малейшего беспокойства, без малейшего чувства страха. Помню, что самая интересная сцена была, когда я увидел молодую женщину с большим животом, высокомерную и чванливую. Сделано очень величественно, как большая беременная сука, исполненная материнской гордости и нерушимого величия.

Я спросил старого заключенного, зачем он пришел. Он сказал, что открыл магазин электротоваров в Гонконге и принес ему письмо. Полиция опознала его как гоминьдановского шпиона. Он все время называл его невиновным. Я в сознании!" Я утешил его и сказал: "Тогда не бойся!"

Другой, за пятьдесят, показал, что он из Гуанчжоу.Он был кадровым и занимался экономической коррупцией.Он тоже был в плохом настроении.Пришлось уговаривать его не бояться,не бояться.

Когда я вышла из машины, я была одета в леденящий душу костюм трудовой реформы, и меня препроводили в вестибюль. В нем было много людей. Я не знал, пришел ли я слушать свое дело. небольшая комната, которая была полна Двадцать-тридцать следователей с напряженными лицами и невыразительными лицами, не нужно тщательно различать их, и вы можете видеть, что эти так называемые аудитории являются просто марионетками, устроенными для заполнения зрительного зала, чтобы замаскировать гласность моего допроса. Коммунисты такие: им всегда приходится много работать над тем, во что не верят ни они, ни другие, как будто логика Гитлера была верна: ложь, сказанная тысячу раз, становится правдой, сотни раз становится правдой.

Впереди сидели судья, несколько присяжных, все из которых были кадрами или набраны с завода, а также прокурор. Около девяти часов в суде. Судья снова сделал фальшивое шоу и спросил меня, есть ли у меня какое-либо мнение о его ведении дела, и если бы у меня было мнение, я мог бы попросить изменить его. Я подумал про себя, что тебе следует перестать это делать, и обменять, разве можно обменять на того, кто посмеет действовать на совесть и отпустит меня прямо? Так что он ответил, не нужно менять, у меня нет мнения.

Так что допрос начался как репетиция спектакля. Прокурор посмотрел обвинительное заключение и зачитал его слово за словом. Затем последовала моя самооборона, конечно, я выдвинул очень резкую защиту и опроверг по пунктам, в основном основываясь на подготовке в следственном изоляторе к совершению преступлений, а это статья 102 Уголовного кодекса: «За в целях контрреволюции совершить следующие деяния: Один из виновных наказывается лишением свободы на срок до пяти лет, арестом, общественным надзором или лишением политических прав, а главарь или иной тяжкий преступник наказывается к лишению свободы на срок не менее пяти лет 1. Подстрекательство масс к сопротивлению или подрыву выполнения государственных законов и указов 2. Контрреволюционные лозунги, листовки и другие средства пропаганды и призывы к свержению политической власти диктатуры пролетариата и социалистического строя». И так называемая контрреволюция, согласно статье 90 Уголовного закона: «Те, целью которых является свержение политической власти диктатуры пролетариата и социалистического строя ,поставить под угрозу Действия Китайской Народной Республики все контрреволюционные преступления.По этим двум статьям меня вообще не могут обвинить,потому что хоть я и противник бюрократической диктатуры в идеологии,я поддерживаю социализм,а это только чтобы полностью реализовать социалистическую демократию, социализм, в котором народ действительно является хозяином страны, поэтому статья 90 для меня недействительна.Что касается поведения, демократическое движение на Юге в то время в основном требовало только свободы печати и закона для реализации гражданских прав, гарантированных конституцией.Это не нарушает Национальные законы или декреты.Во-вторых, я никогда публично или в частном порядке не подстрекал к массам.Поэтому статья 102 не применяется, поэтому я также должен быть освобожден.

Ответ прокурора моей защите был самой абсурдной сценой за весь процесс, настолько абсурдной, что она напомнила мне «Незнакомца» Камю. Герой Камю не из-за политических убеждений, а все-таки боролся до конца на суде, глубоко прочувствовал абсурдность существования. В этом смысле он вышел за рамки суда и вынесения приговора, хотя и ценой своей жизни.

Прокурор встал и еще раз дословно прочитал обвинительное заключение. Сторона,которая держит власть в суде и реализует право убивать и убивать,даже пол приговора не мишенью для защиты защитника.Я думаю трудно найти подобные примеры в древнем и современном Китае и за границей.Коммунистическая партия это хвастовство о правовой системе.В процессе перечитывания,разобрал для себя. Поэтому я сказал судье, что он не стал отвечать на мою защиту, а просто еще раз прочитал обвинительное заключение. Судья проигнорировал это, подождал некоторое время и снова спросил меня, есть ли у меня какие-либо вопросы, и я сказал, что нет. В чем проблема? Этот суд используется вовсе не для того, чтобы отличить правое от черного и белого, а для того, чтобы по ходу дела, как фарс, посадить меня в тюрьму и надеть так называемый юридический плащ, в чем проблема? Это не похоже на настоящего слушателя, это просто инструмент, используемый для того, чтобы притвориться, что допрос публичный Если это настоящий публичный допрос, я могу сказать всему миру!

На самом деле, мне нужно ждать десять лет. После того, как я вернусь в Гонконг, я теперь могу полностью обнародовать этот «открытый» судебный процесс. Судья услышал, как я сказал, что проблем не было, и объявил десятиминутный перерыв. . Стоит упомянуть защиту адвоката перед отложением судебного заседания. Он вслух сказал, что я молод и невежествен, что мной пользуются другие, и надеется, что суд отнесется к этому снисходительно. Однако, в конце концов, он пошел против обычной звучности адвокатов и добавил вполголоса: «Я считаю, что Лю Шаньцин невиновен». .Смущает,и я очень шокирован,потому что вся его защита строится на моей вине,а он использует другие факторы,чтобы судиться с судом.Последнее дополнение,но переворачивает предыдущий основной довод,само собой,последняя фраза его Искренность Слова, предыдущая защита, неискренни. Это еще раз разоблачило лицемерие системы допросов на материке. Хотя он говорил о своей совести тихим голосом, я думаю, что когда он это сделал, он проявил редкое мужество.Я надеюсь, что после моего случая мужество, которое он проявил в этой ссылке, не потянуло его вниз Вздохнул с облегчением.

После возобновления суда судья зачитал приговор, который, должно быть, был давно подготовлен. Согласно приговору по уголовному делу от 11 февраля 1983 года, который я получил от народного суда промежуточной инстанции Гуанчжоу, меня судили в первом суде по уголовному делу народного суда промежуточной инстанции Гуанчжоу.Обвинителем был Чжан Да, прокурор народной прокуратуры Гуанчжоу. Заговор, председательствующий судья - Чжан Жуй, два народных заседателя - Сюй Каомо и Ян Ханмэй, а также секретарь Ван Баого. Моим защитником является Чжан Гунпу, юрист офиса юрисконсульта Гуанчжоу.

Основное содержание решения (копию см. в приложении 2) таково: Этот суд подтверждает, что подсудимый Лю Шаньцин был антикитайским и антикоммунистическим элементом, и с начала 1980 г. до конца 1981 г.. (Далее в основном повторяет обвинительный акт, в котором зафиксирована моя так называемая незаконная деятельность): Вышеупомянутая деятельность подсудимого Лю Шаньцина направлена ​​на свержение нашего народно-демократического режима и социалистического строя.Вышеизложенные факты ясны, а доказательства убедительны и достаточны. .

Этот суд считает, что подсудимый Лю Шаньцин вступил в сговор с Хэ Цю и другими контрреволюционерами с целью контрреволюции, злобно нападал на социалистическую систему моей страны и народно-демократическую диктатуру, вел контрреволюционную пропаганду и подстрекательство, сопротивлялся и подрывал осуществление государственных законов и указов, и попытка свержения народа.Демократический режим и социалистический строй составили преступление контрреволюционной пропаганды и подстрекательства.Преступление тяжкое, и он отказался признать себя виновным. В целях защиты народно-демократической диктатуры и обеспечения беспрепятственного хода дела социалистического строительства этот суд в соответствии с фактами, характером, обстоятельствами и степенью вреда преступления, совершенного подсудимым, руководствуется статьями 90, 102 и 100 Уголовный закон Китайской Народной Республики. В соответствии со статьей 52 и статьей 35 "Китайского народного уголовно-процессуального закона" приговор был следующим:

Подсудимый Лю Шаньцин был приговорен к 10 годам лишения свободы с лишением политических прав на три года (наказание исчисляется со дня исполнения приговора; задержанным до приведения приговора в исполнение - один день содержания под стражей). конвертируется в один день заключения). Если вы не удовлетворены этим решением, вы можете подать апелляционную жалобу и копию в этот суд в течение десяти дней со дня, следующего за днем ​​получения решения, и подать апелляцию в Высший народный суд провинции Гуандун.

Когда я услышал вердикт судьи, я больше всего нервничал из-за приговора, а когда наконец услышал, что приговор десять лет, то почувствовал, что «мокрый и мокрый» — это не смертный приговор.

Судья спросил меня, хочу ли я подать апелляцию, и у меня все еще была какая-то остаточная путаница в голове, я все еще думал, что чем дольше, тем лучше для меня, поэтому я отвечу, когда вернусь в изолятор. В итоге я утверждал, что в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством я просил зафиксировать мою защиту, и у судьи не было другого выбора, кроме как сделать это.

То, что я хочу записать, это фраза: «Мой Лю Шаньцин был приговорен к десяти годам заключения не по моему личному несчастью, а по несчастью времени».

Итак, суд распустился. Когда я оглянулся, лица всех зрителей по-прежнему ничего не выражали, кроме одной женщины средних лет, которая ласково посмотрела на меня и улыбнулась глазами, полными сочувствия. А когда все встали и ушли, адвокат все так же был очень подавлен, сидел неподвижно, как будто ему было грустно, и не смел поднять на меня взгляд.

Когда меня выводила придворная полиция, я случайно наткнулась на стул при ходьбе, и придворная полиция чуть не споткнулась от усталости.

На обратном пути в центр задержания я снова был с двумя заключенными. Они спросили, на какой срок меня осудили, и я сказал, что десять лет. Я спросил, на какой срок приговорили старика, и ответ был десять лет. Младшим тоже десять лет. Увидев, что они оба очень подавлены, я быстро сказал: «Не бойся, все в порядке, пока ты не заболел». Он также сказал, что надеется, что мы окажемся в одной тюрьме и что он будет счастлив получить хороший уход Я сказал, что это кажется невозможным. Как мне описать свое настроение? Просто всадите мне в сердце большой камень, теперь это ничего, десять лет, ну не надо обезглавливать, хотя это немного дольше, чем первоначальная оценка в пять лет. Но я все еще был счастлив и расслаблен в своем сердце, и по пути я осматривал пейзажи, как будто бабушка Лю впервые вошла в сад Гранд Вью.

Когда я вернулся в изолятор, чтобы расписаться и войти на склад, тюремщик любезно спросил меня, на какой срок я был приговорен, я сказал, что десять лет, и он сказал, что десять лет - это десять лет.

Согласно уголовному законодательству, я подал апелляционную жалобу в течение десяти дней после получения приговора. Как прошла апелляция? Цитируя сначала официальное заявление, согласно приговору по уголовному делу первой палаты уголовного процесса Высшего народного суда провинции Гуандун от 18 марта 1983 г., председательствующим судьей апелляционной палаты является Го Пиндуань, судьей - Лу Кайян, а исполняющий обязанности судьи - Чжао Цзюнь, секретарь - Чжэн Сяорун. В постановлении (копию см. в Приложении III) говорится:

Этот суд считает, что заявитель Лю Шаньцин в целях контрреволюции агрессивно проводил контрреволюционную пропаганду, чтобы подстрекать, клеветать и клеветать на Коммунистическую партию Китая и социалистическую систему, а также вступал в сговор, поддерживал и финансировал контрреволюцию. -революционеры Хэ Цю, Фу Шэньци и другие планировали создать нелегальную организацию и публиковали нелегальные издания, создавая контрреволюционные теории и стремясь свергнуть народно-демократическую диктатуру. Его действия составили преступление контрреволюционной пропаганды и подстрекательства. Первоначальный вердикт был основан на правильном применении закона, приговор был уместным, а разбирательство было законным. Таким образом, в соответствии с положениями статьи 90 и статьи 122 Уголовного кодекса Китайской Народной Республики вынесено следующее решение: апелляция отклоняется, а первоначальное судебное решение остается в силе. Это решение является окончательным.

Официальная статья не может сказать правду, можно сказать, что так было и в прошлом, и в настоящем, а фактическая ситуация такова: в общей сложности Апелляционный суд открывался дважды. В первый раз, когда меня привели в зал суда, я посмотрел налево и направо, увидел судью и секретаря, поэтому поспешно запротестовал и потребовал открытого суда и публичного слушания. Судья сказал, что Высокий суд не обязан обнародовать это, а я сказал, что это противозаконно. Судья проигнорировал меня и спросил, на что я хочу подать апелляцию.Я увидел, что это не публичное слушание, и мне показалось бессмысленным что-либо говорить, поэтому я просто сказал это вскользь, чем закончилось первое слушание в Высоком суде.

Второе судебное заседание через несколько дней, на этот раз после того, как меня отвезли в здание суда на машине, повели в другую комнату, на этот раз там был только последний судья апелляционной инстанции. На первый взгляд мне показалось, что этот судья в свои 50-60 лет сильно изменился за несколько дней. Несколько дней назад он был великолепен, прям, сидел высоко передо мной, а сегодня он кажется старомодным, и он изменился в другом человеке. Я присмотрелся и увидел, что одежда на нем была другой. В последний раз, когда он был одет, возможно, был кусок картона или что-то еще, чтобы поддерживать его, и он выглядел таким высокомерным. Люди сразу стареют.

В этом так называемом апелляционном слушании один на один все предрешено, он понимает, и я тоже. Судья, казалось, был заинтересован в том, чтобы воспользоваться этой возможностью, чтобы поговорить со мной. Я сказал, что по вашему уголовному закону никакого контрреволюционного преступления я не совершал. Он сказал, что просто считает, что я совершил контрреволюционное преступление и должен быть приговорен к тюремному заключению. Я снова разозлился и отругал его, сказав: «Вы были судьей во время Культурной революции. Такая фраза тронула шрам в его сердце, и он сразу же был убит горем, и он не мог сдержать слез. На этот раз я на самом деле отвернулась от гостя и сказала что-то, чтобы его утешить.Он немного поплакал, прежде чем сказать, что он не был судьей во время Культурной революции.

Потом думал об этом,конечно нет.Во времена Культурной Революции вы судьи были несчастными.Судили тех,кто судил людей,судили тех,кто судил людей,а тех кто убивал людей убивали.Причем суды были еще более причудливые а приговоры были еще более странными. ,убийство еще более нелепым.Кажется, судья должен был так сильно страдать в то время, что он был убит горем, когда он упомянул прошлое. Я спросил его, что он делал во время Культурной революции. Только тогда он успокоился и пришел в норму, сказав, что то, что он сделал, меня не касается, поэтому слушание закончилось, и апелляция, естественно, была отклонена.

Оглядываясь назад на свою работу в течение всего периода предъявления обвинений и допросов, я могу сказать, что я был в основном первоклассным, око за око и спорил. Но однажды, я думаю, после более чем полугодового задержания я не выдержал давления и на какое-то время растерялся и признал свою политическую принадлежность. Я думаю, что обвинение почти закончилось, и я признался, что был корреспондентом Лиги Гема.Они сказали, что я боюсь, что это не так низко! Я сказал, что являюсь членом Постоянного комитета Лиги Гема, и написал какие-то простые материалы, принадлежащие Лиге Гема, но даже не ответил на самые простые и самые распространенные вопросы о движении отечественной демократии. Но слабость была только один раз, и за все время предъявления обвинения я больше ни разу не растерялся. Я знаю, что принадлежу к Лиге Джемма, что является секретом для внешнего мира.

Глава 4 1970-1978 гг. Участие в политических движениях

 Когда я был студентом колледжа, я был очень активен в политике, чтобы найти выход. Когда я поступил в колледж в 1973 году, «Молодежное движение за радикализацию» практически закончилось. Цзэн Шуцзи и Ли Цзефен были последними из «Молодежного движения за радикализацию», а я принадлежал к поколению «Молодежного движения за радикализацию». В академии, поскольку я был склонен к радикальности в своих действиях, а националистическая фракция принципиально не участвовала в общественных движениях, и они считали меня немного хулиганистым и пролетарским, они считали меня чуть ли не смертельным врагом. В плане социализма я к ним относительно близок, но в силу их темпераментной направленности они придают большое значение теоретическому обсуждению, а я делаю упор на действие, так что это совершенно несовместимо.

За пределами академий «Молодежное движение за радикализацию» оставляет за собой четыре отдельные политические фракции. Я совершал «паломничества» одно за другим. Первый – это «70-е». С 1970 по 1972 год «Объединенный фронт рабочих и студентов 1970-х годов», инициированный Лао Ву и Мо Чжаору, был важнейшим ядром молодежного радикального движения.Они впервые создали первое радикальное движение в Гонконге в то время. публикация «Раз в две недели в 1970-х», а затем организовала общественные движения, в основном запустила китайское движение и движение в защиту рыболовства, а его ведущей идеологией был анархизм. Он был лидером движения, когда фракция квинтэссенции не пришла к власти и импульс «Молодежного радикализационного движения» не ослабел. Позже, после троцкистской тенденции к двукратному расколу, сила состава сильно ослабла. В то время человеком, с которым у меня было больше всего контактов, был Фу Лаобин, и у меня сложилось о нем хорошее личное впечатление.

Однако мое впечатление от "Семь Ноль" плоское, в основном из-за двух факторов. Во-первых, люди из "Семь Ноль" не признают себя анархистами и говорят, что у них нет набора политической идеологии. Что мне делать? делать с набором? Во-вторых, в то время "Ци Зеро" говорил, что никакой организации быть не должно. Я хотел организовать движение. Если бы не было организации, нечего было бы и делать.

Вторая группа – «Раскрытие». Сейчас об этой группе мало кто знает. Выяснилось, что когда в 1970 году была создана «70», Тань Ляньхуэй, Чэнь Ихань и другие также начали издание под названием «Еженедельник старшеклассников» и в частном порядке учредили ленинскую политическую партию. Это первая политическая партия династии Цин в Гонконге. Их основными тенденциями в то время были национализм и марксизм-ленинизм с ярко выраженным антиколониальным привкусом. Однако в молодежном студенческом движении она не так хороша, как «Семь-ноль», и роль авангарда не ясна. Вероятно, в 1972 или 1973 году они закрыли «Еженедельник для старшеклассников» и, как и «Гема Лига», сосредоточили свое внимание на рабочих и издали рабочий журнал «Эксплуатация». разоблачение» было довольно близко к троцкистскому направлению.

Однако два события изменили эту ориентацию «разоблачения». Первое произошло, когда в 1974 году «Лига Гема» запустила «Четыре антидвижения» (т. е. против повышения цен, против безработицы, против бедности и против бедности). время угнетения), поскольку первоначальный общественный резонанс был достаточно хорошим, а импульс достаточно большим, часть активистов, воссоединившихся в «Откровении», в своих действиях вполне соответствовала «Лиге Гема», что задевало сектантские настроения малая группа "Откровения".Начинают отдаляться от "Гема Лиги". Во-вторых, после провала «Четырех антидвижений» атаке подверглась «Лига Джемма».С одной стороны, со стороны ортодоксальных левых, от левых газет к профсоюзным изданиям и даже периферийным изданиям. , такие как "Pangu Monthly", которым руководит Фэн Кэцян, Ли И "70-е" (предшественник сегодняшних "90-х") и так далее. Другая сторона исходит от консервативных сил, наиболее явно отраженных в средствах массовой информации. Во всяком случае, «разоблачение» с тех пор приняло поразительный политический оборот в отношении маоистов. По иронии судьбы, инцидент на площади Тяньаньмэнь произошел в начале поворота «Откровения» к маоизму в 1976 году, поэтому группа быстро распалась, и, как и другие маоистские группы, это не было случайностью. В то время у меня было очень хорошее впечатление от «Откровения». Но после выпуска, когда я повел студентов «Нового института молодежи» посетить «Откровение», Хуан Юйчжэнь из «Откровения» сказал мне, что у них много проблем, и на самом деле даже «Новый институт молодежи» хуже. После ее самосноса у меня, естественно, уже нет надежды.

Третьей группой, с которой я связался в то время, был «Социалистический молодежный клуб», возглавляемый Ли Мином, который опубликовал «Новое течение мысли» и фактически был молодежной периферийной организацией «Китайской революционной коммунистической партии», китайского отделения Четвертый Интернационал. По моему мнению, "Социальный молодежный клуб" - достаточно интровертная организация троцкистского толка, и его члены, такие как Сичан, начали нападать на других членов при мне, не члене, что заставляет меня думать, что это бессмысленно. , так что у меня посредственное впечатление.

Четвертая - "Лига Гема". Поскольку они издают ежемесячный журнал "Военные новости", который иногда называют "Военные новости". Меня больше всего впечатляют "Военные новости". Когда я впервые попал на "Военные новости", они как раз проводили семинар для рабочих по обсуждению борьбы в Шри-Ланке. Я думаю, что они сделали это очень серьезно. Атмосфера знакомства и обсуждения была очень хорошей, и участники были серьезными рабочими. . Кроме того, я знал остросюжетную направленность "Военных новостей", так что она больше подходила мне по вкусу, а в то время я вообще был акционистом. Я думаю здесь или должен кратко представить «Молодежное радикализационное движение» в начале 1970-х, разделение и интеграцию троцкистов, рост антитропшизма и то, что произошло до того, как я присоединился к «Лиге Гема». Здесь я могу использовать только термин «Гема Лига» того времени.

До «Молодежного движения за радикализацию» в Гонконге в 1970-х годах наиболее важной среди молодых студентов была маоистская традиция. Однако из-за левых беспорядков 1967 года деятельность маоистов среди студентов носила довольно скрытный характер, некоторые группы, такие как «Группа социального обслуживания студентов колледжей», были в основном латентными организациями маоистов. Два студенческих протеста, имевших место в 1969 г., «Февральское движение за реформы в Гонконгском университете» и демонстрация в Чжухай, были в основном спонтанными акциями. Филиппины, Австралия полны студенческих протестов. Характерной чертой международного молодежного студенческого движения того времени была тенденция Новых левых, которые выступали как против капитализма, так и против традиционных левых, представленных Советским Союзом и Китаем. Конечно, среди преследующих Новых левых есть анархизм, марксизм, партизанщина и множество других запутанных и незрелых политических течений. В Гонконге, после двух студенческих движений, «Семь нулей» олицетворяли силу Новых левых. С самого начала своей миссией «Семь Ноль» ставила социальные движения. Два основных вида спорта в то время, Китайское спортивное и рыболовное движение, были фактически запущены на социальном уровне «Семь ноль», что привлекло участие студентов колледжа.Поэтому студенческая группа поставила студенческую газету на первое место, а студенческую союз последний, и вложил в движение. Поэтому позже люди думали, что студенческий лидер был тогда лидером студенческого движения, но это было красивое недоразумение. Но вполне правильно будет сказать, что главный редактор студенческой газеты в то время был радикальнее.

Хотя масштаб молодежного радикализационного движения в то время был невелик (по сравнению с периодом продемократического движения 1989 г.), процесс радикализации был очень глубоким. В ходе промысловой кампании фактически начался процесс политизации. Оглядываясь назад, можно сказать, что политизация года развивалась двумя разными путями. Внутри академии началась политизация вокруг национализма, антиколониализма и антикапитализма. Результатом раскола стала «фракция национальной квинтэссенции», принимающая маоистские тенденции социализма китайского типа, и левая «социальная фракция», поддерживающая социальную борьбу и дистанцирующаяся от проблем Китая. Но политически «социалистическая» дальше не пошла и в дальнейшем распалась.

Вне академий политизация происходила в основном в «семидесятые годы», и основные подразделения почти повторяли исторические подразделения периода Первого Интернационала: марксизм или анархизм? Но упомянутое здесь марксистское направление в основном основано на противостоянии сталинизму. После того, как старые троцкисты Лу Цзычунь, Ван Фаньси, Сян Цин, Пэн Шужи и Чэнь Билан вмешались в политику Гонконга и Франции соответственно, марксистские тенденции превратились в троцкистские и присоединились к Четвертому Интернационалу. В 1973 г. троцкистские тенденции в основном доминировали в "70-х". Однако, поскольку в то время внутри "70-х" было две тенденции, троцкистские тенденции не были объединены, поэтому анархисты обратились по очереди. Это должно сохраниться внутри "70-х". Семь Ноль», но два раскола — это троцкистские тенденции. Внутри Четвертого Интернационала, первоначально представлявшего троцкистское движение, существовали глубокие разногласия по вопросам радикализации молодежи, вьетнамской революции, борьбы в Латинской Америке и даже Культурной революции в Китае.Фракция большинства и фракция меньшинства во главе с американской ветви; Пэн Шужи, бывший ветеран КПК, ставший троцкистом вместе с Чэнь Дусю, является одним из лидеров фракции меньшинства.

Среди троцкистских тенденций «Семи нулей» Лао Ву представлял тенденции большинства, а Ли Мин представлял тенденции меньшинства. В то время существовало еще одно серьезное различие между двумя фракциями, и это был вопрос о старых троцкистах.Оказалось, что многие китайские троцкисты приехали в Гонконг примерно в 1949 году. В первые дни они также занимались издательской работой, профсоюзной и массовой работой. Он постепенно исчез, без публикаций, без конференций и без организаций развития. Но когда появилось молодое поколение троцкистов, они несли «даосизм» и хотели возглавить молодых троцкистов. В связи с этим люди со стороны старого У считали, что так называемая «революционная коммунистическая партия Китая» существует только номинально и что троцкистская организация должна быть восстановлена, но сторона Ли Мина поддерживала «революционную коммунистическую партию» и подчинялась ей. руководства этой партии. Поэтому под руководством Пэн Шужи и «Революционной коммунистической партии» Ли Мин и анархисты объединились, чтобы исключить сторону Лао Ву. Новости» этого портала.

Вскоре анархизм внутри «Семь ноль», в свою очередь, исключил Ли Мина из организации, и они опубликовали «Левый берег», ориентируясь на учащихся средних школ за их политическую работу. В 1974 году, когда мировой капитализм разразился первой всеобщей рецессией после войны, инфляция и безработица сильно ударили по рабочему классу Гонконга, и рабочие спонтанно боролись за защиту своих интересов и против необоснованного увольнения. В это время начали действовать «Военные известия», которые успешно вмешались в несколько столкновений, в результате чего в более поздний период им удалось завербовать рабочих с сильным боевым духом, чтобы сформировать «Рабочий комитет» и запустить «Четыре антидвижения». С другой стороны, поскольку мишенью «левого берега» были учащиеся средних школ, даже студенты колледжей в то время начали терять интерес к политике, конечно же, среди учащихся средних школ не было большого развития, и «Военные новости» вскоре заняли первое место. инициатива требовать объединения молодых троцкистов, поэтому дело дошло до «Движения четырех анти». Раньше молодые троцкисты были объединены. К сожалению, при поддержке «Революционной коммунистической партии» (так называемого китайского отделения Четвертого Интернационала, именуемого «Центральным отделением») в последний момент слияния Ли Мин и один или два других человека откололись. и учредил «Социальный молодежный клуб». Вернемся к развитию маоистских тенденций. В первые дни существования Молодежного радикального движения, поскольку у ортодоксальных левых не было конкретной политики в отношении «Молодежного движения за радикализацию», многие студенты с маоистскими тенденциями присоединились к движению.

После начала промысла в 1971 году маоистские тенденции стали более явными. «Клуб защиты Дяоюй», представленный Чжоу Луи и другими, в основном использовал национализм, вызванный «Движением защиты Дяоюйдао», надеясь привести к «объединению движения Китая» и превратить «Защиту Дяоюйдао» в единый фронт КПК. наступление на массовом уровне. После вступления в 1973 г. левые более четко определились, что генеральная линия заключалась не в том, чтобы заниматься социальной борьбой, а в том, чтобы помогать Китаю развивать дружественные Западу дипломатические отношения. В рамках этой генеральной линии «фракция национальной квинтэссенции» выступила против линии студенческого движения, похоронившего студенческое движение в 1970-е годы. В дальнейшем некоторые видные деятели «фракции национальной квинтэссенции» хвастались, что они лидеры пламенной эпохи, но на самом деле это было бессовестной ложью. Еще одной «священной» задачей маоистов после 1974 года было нападение на троцкистов. Более двух лет спустя Китай изменился, и как политическая фракция маоистам пришел конец. В то время левые нападали на троцкистов различными способами, и наиболее заметным из них было использование «политики лжи», которую использовали маоисты. В левых газетах, левых периферийных изданиях, студенческих изданиях, находящихся под контролем «националистической фракции», профсоюзных изданиях и мимеографическом издании «Молодежный бюллетень», предназначенном для нападок на троцкистов, троцкисты описываются не только как антикитайские, антикоммунистические Он был против народа и сначала был оклеветан как шпион Центрального разведывательного управления США, а затем, в связи с улучшением китайско-американских отношений, стал лакеем советского ревизионистского КГБ. Принципиально левые с самого начала не хотели вступать в откровенный политико-теоретический спор с троцкистами, потому что, если бы такой спор имел место, ядром проблемы определенно была бы бюрократия и социалистическая демократия. И эти проблемы, оказавшиеся самой слабой из маоистских, действительно существуют и риторикой их не прикроешь. Способ, которым левые избегают политических дебатов, состоит в том, чтобы воспользоваться тем фактом, что широкая публика в основном незнакома с развитием международного марксистского движения, и небрежно называют троцкистов шпионами американских империалистов и советских ревизионистов. В то время многие профсоюзные активисты заняли позицию «предпочитают иметь то, что имеют», потому что не знали, куда идти, поэтому многие сменили свою симпатию к троцкистам на позицию отчуждения. Одним из основных факторов, приведших к «Движению четырех анти» с самого начала и до его провала, было то, что кампания лжи маоистов сыграла роль в изменении отношения рабочих активистов к «военным новостям». В 1974 и 1975 годах маоисты осадили троцкистов и имели заметные последствия, т. е. троцкистов стали надолго изолировать в общественном движении.

После провала «Молодежного радикализационного движения» в 1973 г. и стихийной борьбы рабочих в 1974 г. в основном закончился провал троцкистского «Четырех антидвижений», начали формироваться государственные служащие и учителя. сосредоточить внимание на более широких социальных проблемах во второй половине 1970-х годов и поэтому были известны как группы давления, предшественники сегодняшних демократов. В то время эти новые профсоюзные движения и социальная борьба, которую они поддерживали, имели в основном две характеристики: первая заключалась в том, чтобы исключать все проявления радикализма, а вторая заключалась в том, чтобы избегать прямого столкновения с политическими проблемами. Другими словами, дерадикализация и деполитизация. Поэтому, какими бы большими ни были эти движения, они не начали процесс радикализации и политизации, как движение радикализации молодежи в начале 1970-х годов. Другое важное проявление состоит в том, что эти зарождающиеся движения политически прагматичны, то есть зачастую измеряются не принципами, а реальными результатами. Для этих зарождающихся движений троцкисты являются и политической группой, и радикальной организацией.Они не приветствуются консервативными силами и подвергаются критике со стороны левых.Поэтому наиболее удобный путь - унаследовать традиции "фракции квинтэссенции" и маоистской фракции , продолжали изолировать троцкистов. Это явление оставалось неизменным до 1976 года, когда в Китае произошли большие изменения, и идея Мао Цзэдуна начала рушиться. Вернувшись, я услышал от друга, что на самом деле ситуация не менялась до 1980-х годов. Я думаю, что дело обстоит именно так: если изолированному человеку нужно задуматься, изолированный человек может серьезно задуматься. Только после продемократического движения 1989 года у нынешних демократов не было другого выбора, кроме как включить этих радикалов в состав продемократических движений. Разобравшись в общей подоплеке, я вспомнил, что в студенческие годы бегал по этим радикальным организациям, на самом деле очень хотел прорваться через изоляцию и сблизить радикальные группировки со студентами, но после нескольких усилий это было еще безрезультатно. Важнейшим фактором, помимо подъема «националистической фракции», является упадок основного молодежного радикального движения.

Говорят, что когда я впервые зашел в штаб-квартиру «Лиги Джемма» на улице То Кваван Сан Шань, я увидел большой плакат с изображением Ленина и подумал про себя: «Военные новости» — это то же самое, что Коммунистическая партия. В это время я увидел портрет другого плаката и спросил госпожу Ву, которая впоследствии стала госпожой Ву, его тогдашней подругой, это Троцкий? Она сказала саркастическим тоном, что это был Маркс. Действительно, в то время я не мог отличить Маркса от Троцкого не только по внешнему виду, но и по мысли, просто смутно хотел заниматься революцией, но интуитивно ненавидел Ленина и пролетарскую революцию, как и многие молодые люди, начинавшие радикализировать. , Я естественно анархист и экзистенциалист. Конечно это всего лишь проявление политической наивности.Насколько я помню, Старик Ву имел намерение поглотить меня, но я еще ничего не знал о марксизме.Так называемая дверь глубока как море , если вы присоединитесь, как вы будете участвовать в студенческом движении в будущем. Поэтому, хотя я и чувствую себя похожим на «Военные новости» по темпераменту и практике, я все же не хочу развивать более близкие отношения. К началу 1976 года, как я уже сказал, в моем мышлении появились маоистские тенденции. В этом отношении я проявил собственный прагматизм. У троцкистов нет признаков изоляции, и они не участвуют в студенческих движениях, а только в рабочих движениях. Социалистическая фракция не очень развилась, и она с каждым днем ​​идет под откос, движется к мелкокружничеству, и мне, фракции действия с бандитско-пролетарскими тенденциями, это трудно терпеть. Наоборот, у маоистов большой простор для развития, по крайней мере, они могут реально работать, а после выпуска могут собраться, чтобы заставить некоторых рабочих учиться и работать, поэтому они обратились к маоистам в замешательстве. . К счастью, как только на четвертом или пятом курсе произошел инцидент на площади Тяньаньмэнь, всякие желаемые за действительное мысли о социализме в китайском стиле исчезли.

Однако после выпуска в 1976 году я все же присоединился к другим нынешним выпускникам (большинство из них из «Ассоциации католических колледжей и университетов»), чтобы основать «Новую молодежную ассоциацию» в Цуэн Ване. В первые дни руководство «Синьцин» было в основном маоистским. Для многих моих однокурсников окончание колледжа означает начало карьеры, для меня окончание колледжа заставляет меня быстрее принимать жизненные решения. По сравнению с тем, когда я впервые присоединился к "Военным новостям", я был гораздо более левым, когда я покинул университет. Идея о том, что рабочий класс должен быть хозяином страны и что система эксплуатации должна быть упразднена, была глубоко укоренившейся. Политически , я всегда думал о том, каким путем идти. Очевидно, что работа в ночной школе для рабочих «Синьцин» не дала мне удовлетворительного ответа. В то время другой член «Синьцин», Ду Чэн, сказал мне в частном порядке, что он тайно присоединился к «Лиге Гема». Причина, по которой он держит в секрете свою личность, заключается главным образом в том, что внешняя среда очень враждебна троцкистам. Чтобы облегчить свою работу, он скрыл свою личность, чтобы не быть изолированным после разоблачения. И присоединиться к «Лиге Гема». Он сказал, что если он не присоединится, не будет выхода и негде остановиться. В то время мы с Ду Чэном были старыми друзьями.Когда мы возвращались домой в Синьцин вечером, мы часто болтали после ужина вместе. Однако после того, как он раскрыл мне свою троцкистскую идентичность, он не занимался со мной политическими делами. Такая ситуация продолжалась почти год. В этот период я ​​часто спрашивал его о «Гема-лиге», поэтому я немного знал о «Гема-лиге» и чувствовал, что она политически близка к «Гема-лиге».

Почти год спустя Ду Чэн, кажется, решил поглотить меня и выставить это передо мной. Моей первой реакцией было то, что, как только я присоединюсь к троцкистам, у движения не будет будущего, и люди будут обязательно исключены. Но я согласен со всеми политическими взглядами, выдвинутыми Ду Чэном. Например, вы хотите социализма? КПК пала? Следует ли изменить бюрократию? На самом деле, в то время я также чувствовал, что согласен с основной политической позицией «Лиги Джемма», я уже чувствовал, что должен не вступать, и я не мог назвать причину, по которой я не вступал. Поэтому, когда во вторую ночь Ду Чэн заставил меня сделать политическое заявление, я согласился присоединиться.

В первые дни поступления я работал в специальной группе. В группе всего три участника, двое других — Лао Ву и Ду Чэн. Позднее к группе присоединились другие участники. В то время я не очень интересовался теоретическими вопросами. Я помню время, когда наша группа изучала политику на стадионе рядом с Новой деревней Ма Тау Вай.Старый Ву принес нам документ на английском языке, но я его совсем не читал.Потом Старый Ву очень подробно объяснил, а Ду Чэн казался очень заинтересованным. , Я слушал с удовольствием, но я был рассеян, как будто я не мог расслышать ни одной фразы, но я смотрел, как люди играют в футбол. Я был так впечатлен этим политическим исследованием, потому что оно заняло много часов! В это время "Лига Джемма" начала организационно развиваться по-новому. После поражения "Четырех антидвижений" в 1974 году все старые лидеры были деморализованы. Остался только Лао Ву. Остальные либо ушли, либо После выезда за границу это называлось политической учебой и поглощением опыта, но на самом деле ни одна из них не добилась плодотворных результатов.

После распада старого руководства тенденция к авантюризму обострилась, что привело к серьезным внутренним разногласиям. Логика авантюристов в том, что чем радикальнее действие, тем больше эффект. Как известно, при отсутствии массовой базы и отсутствии конкретных массовых настроений результат необдуманности приведет лишь к еще большей изоляции и неудачам в политике. Радикалисты из «Лиги Хема» на самом деле испытали трудности, вызванные радикализмом в 1975 и 1976 годах. Они провоцировали полицию и противостояли ей на улицах, что привело к тюремному заключению. Это «движение радикализации молодежи» с 1970-х годов. это первый раз, когда он был заключен в тюрьму, но в то же время агрессивные тенденции «Лиги Хема» в этот период дали консервативным группам давления еще больше поводов для беспринципного исключения.

Когда я вступил, "Гема Лига" хотя бы на время преодолела свой авантюризм, и организация стала несколько развиваться, в основном в плане студенческой работы.Помимо издания "Прогрессивные студенты", воссоединились многие учащиеся средних классов. С другой стороны, они работают среди наиболее политизированных университетских студенческих активистов и добились определенных результатов: даже если они не присоединяются, они политически близки к «Лиге Гема» и, можно сказать, сочувствуют ей.

После того, как эти отношения были установлены, когда в 1977 году разразился инцидент, посвященный Золотому юбилею, хотя учителя Золотого юбилея, возглавляемые маоистами, с самого начала строго остерегались троцкистов, после движения «Лига Гема» анализ инцидента Золотого юбилея и Критика лидерства, политически успешного, привлекает к тайному присоединению нескольких активных преподавателей и студентов. Об этом, я полагаю, мало кто извне знает.

В 1974 году Ли Мин отделился и основал «Социальный молодежный клуб», когда молодые троцкисты объединились. Самое благоприятное условие «Социального молодежного клуба» состоит в том, что он имеет финансовую поддержку старых троцкистов, чтобы они могли стабильно издавать «Октябрьское обозрение» и «Новую мысль». Их основной стратегией развития организации является политическое обучение. Большинство членов «Лиги Джемма» принадлежат к студенческому движению, рабочему или общественному движению, и они часто являются активистами или лидерами. Члены «Социального молодежного клуба», за исключением небольшого числа тех, кто родился в «70-е годы», были в основном выпускниками политических курсов и имели сравнительно небольшой спортивный опыт. движения политически.Выдвижение собственной точки зрения извне сильно отличается от ориентации "Лиги Гема", которая пытается всячески вмешиваться.

Когда я присоединился к «Гема-лиге», «Гема-лига» и «Социальный молодежный клуб», которые изначально были отдельными, получили возможность снова объединиться.

Возникновение разных организаций на почве одних и тех же политических пристрастий является политически беспринципным и проявлением сектантства. Гонконгские троцкисты разделены, и суть проблемы исходит от старых троцкистов. Так называемая «Революционная коммунистическая партия», китайское отделение Четвертого Интернационала, на самом деле является почти политической партией на бумаге.Эти старые троцкистские партийцы, за очень немногими исключениями, в течение многих лет вообще не проявляли политической активности. Однако, чтобы сохранить свой статус, Постоянный комитет «Революционной коммунистической партии» объявил партию подпольной партией, работающей по мелкогрупповой системе, и хвастался, что в ней много членов. давным-давно существует. Психологию дерьма иногда действительно трудно понять. Что касается истинного лица «Революционной коммунистической партии», Чэнь Бин, покойный старый член «Революционной коммунистической партии», сказал, что он был полностью квалифицирован, поскольку изначально был членом Постоянного комитета «Революционной коммунистической партии». ". В 1975 году он возглавил еще одного-двух старых троцкистов, изъявивших желание принять участие в "Гема-лиге". Однако со стороны Четвертого Интернационала важнее всего ленинизм, и он неоднократно требовал организационного единства.

Старый Ву также поддерживает объединенную реорганизацию, но подчеркивает, что квалификация члена заключается в том, что помимо политического одобрения необходимо также участвовать в практической работе в действии. "Революционная коммунистическая партия" знает, что если она будет реорганизована таким образом, то большинство, если не все, члены партии не будут иметь права стать членами. Поэтому "Революционная коммунистическая партия" всегда оттягивала слияние путем: Красиво говоря, я думаю, что необходимо уточнить политическое понимание и разногласия. Как мы все знаем, яйца иногда могут быть придирчивыми, и удобнее всего использовать дискуссии для отсрочки, ведь независимо от того, большие они или маленькие, обсуждать и спорить можно бесконечно. Как молодежное крыло «Революционной коммунистической партии», «Социальный молодежный клуб» изначально шел в ногу с «Революционной коммунистической партией» и принял тот же подход к вопросу слияния. Однако политическое развитие меньшинств в Четвертом Интернационале изменило эту ситуацию. Выяснилось, что у меньшинства были серьезные разногласия с Пэн Шужи по ряду политических вопросов.

По иронии судьбы, когда Пэн Шучжи согласился с меньшинством, они не обнаружили проблемы с «Революционной коммунистической партией». быть ускоренным. А Ли Мин политически следовал за меньшинством, поэтому вопрос о слиянии изменился. Фактически, из-за таких политических разногласий «Социальный молодежный клуб» во главе с Ли Мином и «Революционная коммунистическая партия» оказались на грани раскола. Я видел, что Ву очень нервничал по поводу слияния. Поверхностная причина, по его словам, в том, что он надеется на то, что, объединив силы, он сможет сконцентрировать все свои усилия, развить силу вовне и усилить влияние Это не принципиальная разница, которую можно проверить и исправить на практике . Старый Ву был первым, кто начал движение в «Молодежном движении за радикализацию», и он не хотел долгое время быть вовлеченным в почти бесконечные и эффективные дискуссии на конференции по слиянию.Такой менталитет очень понятен. Однако, по моему наблюдению, он, возможно, в глубине души осознал, что у авантюристов внутри «Лиги Гема» вообще нет будущего, поэтому он надеялся как можно скорее слиться, чтобы пополнить силы и заменить этих авантюристов, но он может Я не чувствую этого, признаюсь себе, потому что все эти члены были с ним в течение нескольких лет.

Для того, чтобы участвовать в обсуждении слияния "Социального молодежного клуба" и "Гема Лиги", я стал открытым подпольщиком. Для меня обсуждение слияния было первой глубокой политизацией. Помню, что одной из основных тем была авантюризм с хвостизмом. На встрече «Социальный молодежный клуб» раскритиковал «Лигу Джемма» за агрессивность, считая, что радикализм — это все, а действия — это все. Это так называемая тенденция "спонтанности". Я думаю, что эта тенденция довольно часто спонтанно проявляется в массовых движениях. В ранних "движениях радикализации молодежи" "предпочтение левых правым" иногда было частью Девиз активистов, конечно, я и сам склоняюсь к такому.Самое главное "сделать это".Не будет действия, не будет ничего. Поэтому я, конечно, яростно защищаю «Гема Лигу» со своей точки зрения и со своего понимания. «Лига Гема» раскритиковала «Социальный молодежный клуб» за хвостизм. С момента создания организации, когда «Социальный молодежный клуб» начал кампанию? Когда вы ввязались в борьбу? В основном нет. По сути, «Социальный молодежный клуб» делал комментарии извне только после того, как движение развилось, а «Лига Гема» считала, что независимо от того, насколько правильными были такие комментарии, единственная ценность заключалась в том, чтобы преподать исторические уроки последующим поколениям. не могу помочь. Суть проблемы в том, что "Социальный молодежный клуб" находится в хвосте массового движения.

Еще одним вопросом, который, насколько я помню, обсуждался на собрании по слиянию, было будущее Гонконга и политическая модель после окончания британского колониализма. Моей первоначальной реакцией в то время было то, что 1997 год был настолько далек от 1978 года, что обсуждать его казалось излишним. Кто бы мог подумать, что после десяти лет заключения не за горами 1997 год, и это уже стало предметом беспокойства гонконгского общества.Вспоминая, что в то время две политически незрелые группы, «Лига Гема» и «Социальный молодежный клуб» уже успел Когда дело доходит до повестки дня, то видно, что материалистическая диалектика действительно дальновидна.

Что меня больше всего впечатляет, так это план нападения и управления, предложенный Ли Мином в то время.В принципе, все социальные слои избирают представителей в определенной пропорции для формирования парламента, что в основном соответствует концепции «Основного закона» позже КПК. Позже в тюрьме, когда я узнал о предложении Основного закона из газет, я почувствовал, что глубина мысли Ли Мина достойна восхищения.

Другой план, по моему мнению, был предложен Лао Ву, который представляет собой примерно парламентскую систему, состоящую из всех всеобщих избирательных прав. После обсуждения последний план был одобрен.Старый Ву был очень доволен этим результатом, сказав, что впервые с тех пор, как он встретил Ли Мина в 1971 году, Ли Мин не настаивал на своем мнении. После того, как собрание по слиянию решило вопрос о будущей политической модели Гонконга, объединение было достигнуто быстро. После воссоединения организация по-прежнему называется «Гема Лига». На мой взгляд, это был Праздник Весны 1978 года. С тех пор я полностью посвятил себя организационной жизни «Гема Лиги», и моя личность держится в секрете только от внешнего мира.

Насколько я понимаю, это слияние на самом деле двух политически незрелых фракций, по сути, небольших организаций в упадке, надеющихся изменить свою судьбу через объединение и двигаться к процветанию. Но на самом деле результат слияния — это как перевернуть двух больных и сложить их вместе, результат не лучше, а влияние друг на друга хуже. Когда я размышлял над этим вопросом в тюрьме, я подумал, что лучше будет не согласиться, хотя может быть та же участь, что и несогласие. На первый взгляд, когда слияние казалось сильным, было как минимум более 40 участников. Однако реальная работа после слияния не продвинулась. Первая проблема возникла неожиданно в публикации. До слияния, за исключением периода рабочего движения, «Гема Лига» имела многолетнюю ситуацию нестабильных публикаций, в этом отношении «Социальный молодежный клуб» работал гораздо лучше, более регулярно издавая «Новую мысль» и помогая в издание «Десятки» Ежемесячное обозрение. Однако объединенное издание «Военные известия» выходит нерегулярно. Это фактически отражает проблемы, созданные новой организацией после слияния. Вскоре после слияния опрометчивое крыло первоначальной «Лиги Гема» быстро впало в депрессию, либо действуя негативно, либо просто покинув организацию. Та же проблема возникла даже у ведущих членов, избранных в Постоянный комитет. В то же время члены «Прогрессивных студентов», родившиеся в первоначальной «Лиге Гема», также уходили на пенсию один за другим.

Эти два типа членов на самом деле составляют основу деятельности «Лиги Гема», поэтому они имеют большое влияние. У первоначального «Социального молодежного клуба» также возникли проблемы после слияния. Член образования Ли Мина начал создавать свою собственную маленькую секту. В то время я уже сказал: «Мастер (Ли Мин) изменился, но ученик (Ючжи) не изменился». Тем, у кого был самый напряженный конфликт с небольшой сектой Исцеления, оказался Ли Мин.После периода озорства эта маленькая секта становилась все более и более сектантской, и, наконец, стянула группу незрелых «быков» и беспринципно раскололась. Он вышел, заручился поддержкой старого троцкиста Сян Цина и основал небольшую секту, которая существует до сих пор.

Еще одним исследованием и обсуждением, оказавшим на меня большое влияние после слияния, было обсуждение проектов резолюций нескольких конференций Четвертого Интернационала. Я помню, что первое предложение было о социалистической демократии, и оно было написано Манделем, который предлагал поставить в центр борьбы на следующем этапе вопрос о демократии. В то время я принял этот взгляд и опыт Советский Союз и Восточная Европа в последние годы также подтвердили этот аргумент. Жаль, что после того, как Мандель предложил этот документ, против него выступили почти все основные лидеры Четвертого Интернационала, в результате чего должен был быть перезапущен другой проект — «Диктатура пролетариата и социалистическая демократия». согласен с этим проектом. Мандель делал это неоднократно. Его взгляды на послевоенный капитализм уже установили взгляд на «неокапитализм», но под критикой троцкистов «неокапитализм» стал «поздним капитализмом». Я чувствовал, что его настойчивость на первоначальном взгляде соответствовала Фактическое развитие Тайваня.В любом случае, большая часть «Лиги Гема» в то время выступила против первоначального проекта и приняла более позднюю резолюцию. Другие документы международной резолюции касаются афганской революции, вьетнамского вопроса и камбоджийского вопроса.

Насколько я понимаю, после прихода к власти афганского и камбоджийского режимов так называемые убийства и поджоги, все беды, вообще не должны поддерживаться. Однако некоторые члены во главе с Ли Мином внимательно следили за мнением международного меньшинства, полагая, что основная природа этих стран некапиталистическая, поэтому их следует защищать при противостоянии империализму. В то время, хотя у меня не было строгой теоретической базы, мое отношение к вещам было все-таки научным, и я определенно не стал бы переворачивать факты, фактически я ушел от маоистского направления мысли, потому что не мог утверждать, что площадь Тяньаньмэнь Квадратные репрессии были оправданы. Вот почему позже, в тюрьме, я окончательно превратился в марксиста-ленинца, действительно освоившего диалектику материализма. Напротив, в то время я ясно видел, что тенденция Ли Мина в конечном итоге приведет к идеализму.

Началось Движение Стены Демократии. После того, как я провел собрание демократического движения «Культурный тренд», я сразу же провел встречу с Постоянным комитетом «Лиги Джемма», чтобы обсудить вопрос о том, как работать демократическое движение. Мнение Ли Мина таково: если вы хотите вести работу демократического движения, сама организация должна была быть реструктурирована, чтобы она могла работать в подполье. Я возражаю против этого мнения и считаю, что мы не можем ждать реорганизации организации, чтобы начать работу демократического движения, а должны начать работу демократического движения немедленно. Во-вторых, я не думаю, что «Гема Лига» политически достаточно квалифицирована, чтобы уйти в подполье, я не думаю, что можно уйти в подполье, если организация не будет в определенной степени политически зрелой. Я чувствую, что более поздние факты подтверждают мое мнение. В любом случае, поскольку другие члены Постоянного комитета находились в то время в полудепрессивном состоянии, я мог через себя осуществлять демократическое движение.

У меня было много свободы в работе над демократическим движением, и, поскольку мой политический уровень в то время был на самом деле радикальным демократом, моя работа заключалась в том, чтобы развивать дружеские отношения с материковым демократическим движением, создавать экономические и сочувствующие силы поддержки за пределами , и вести работу с движением за внутреннюю демократию.Обсуждать конкретные тактические вопросы, типа идти вниз или нет, создавать ли Национальную ассоциацию народной прессы и т.д. Я думаю, что если Лао Ву выполняет реальную работу, ориентация должна быть на политическое вмешательство, идеологическое влияние и даже на вербовку людей и создание организаций по развитию. Цзэн Шуцзи из социалистической фракции в основном выдвинул аналогичную ориентацию, подчеркивающую политическое вмешательство.

Во всяком случае, когда я занялся работой продемократического движения, хотя это была работа "Лиги Джемма", во-первых, весь Постоянный комитет начал чувствовать себя подавленным. Во-вторых, потому что конкретная работа была слишком чувствительной. Постоянный комитет обсуждал только политические вопросы, а не конкретные вопросы стали моей основной работой. Лишь несколько других членов «Лиги Джемма» иногда помогают мне в продемократическом движении. Когда в Китае возникло продемократическое движение, «Лига Джемма» в целом пришла в упадок. Объединение не решило проблему, а, напротив, разными способами углубило первоначальный кризис. Однако появление демократического движения укрепило доверие к организации, тем самым косвенно укрепив жизнеспособность организации, замедлив темпы упадка и продлив срок ее существования. Легко понять, что продемократическое движение является стимулятором.В течение длительного времени «Лига Джемма» диагностировала Китай как бюрократическую страну и предлагала, чтобы под гнетом бюрократии люди проснулись и начали действовать. против этого рано или поздно. Теперь мы рассматриваем эту точку зрения почти как должное здравого смысла. Следовательно, это потому, что в Китае в 1989 году было движение за демократию.В Советском Союзе и Восточной Европе однопартийная диктатура была фактически покончена с властью народа.Однако более десяти лет назад этот здравый смысл сейчас кажется, что он не знаком с свидетельствами левых радикалов и часто подвергается различным теориям справа и слева. Жаль, что правильный взгляд на этот вопрос был более десяти лет назад, и прошло как минимум десять лет, прежде чем кто-либо или какая-либо фракция перешла в "Лигу Гема".

Глава 5. 1983–1984 годы: Бежим на помощь

 Отсутствует напрасно

Шань Цин, позволь мне сказать тебе прямо

Новость о твоем исчезновении пришла после Рождества.

Десятки детей старшего возраста собираются на Баффин-роуд

бежать за помощью

Бежать напрасно

Звать на помощь бесполезно

мы поднимаем руки

но не злой кулак

Нас всех волнуют споры на Фолклендах

Сколько золота стоит жарить

Является ли приобретение Landmark компании HK Electric жизнеспособным вариантом?

мы должны идти на работу завтра

Следите за ценой по телефону

Должен уйти с работы

Нам нужно пожениться еще больше

влюбиться в RV

более высокооплачиваемая работа

просто плевать на завтра

Шань Цин, вы, должно быть, потеряли работу.

Ваше будущее неопределенно

ты не мисс

почти шесть месяцев

ты не стоишь суда

Но вы должны быть осторожны

люди, которых вы посещаете

Это годовщина их ареста

О допросе не упоминалось

мы не можем спать

Потому что я думаю, что завтра будет процветание

Но вы с нетерпением ждете возможности проснуться среди ночи в одиночестве, чтобы увидеть демократический восход солнца.

мы все еще скучаем

Мы все еще бежим за помощью

 

Это стихотворение было написано моим другом-поэтом У Лунанем в мае 1982 года. Оно называется «Пропавший без вести Шаньцин». В то время я находился в центре заключения Хуанхуа и был заблокирован от всех коммуникаций с внешним миром.Естественно, я не мог прочитать это стихотворение и не мог знать, что мои друзья и товарищи по оружию создали «Комитет по спасению Лю Шаньцин». ", и у них не было возможности узнать, что они и я. Мои родители посетили информационное агентство Синьхуа и офисы неофициальных членов двух бюро, но все они были неэффективны, и связались с правительством Гонконга, полицейским участком , и иммиграционное бюро. Секретарь безопасности ответил, что китайская сторона заявила, что я являюсь гражданином Китайской Народной Республики и "задержан властями за незаконные действия").

Говорят, что влиятельные в обществе люди также хранили молчание и оставались незамеченными. Неудивительно, что Ин Люхуэй первоначально описал мое местонахождение на материке как «большое исчезновение».

КПК продолжает говорить, что хочет поддерживать верховенство закона, и это мое «большое исчезновение» на самом деле большая шутка и большая ирония. Согласно «Уголовно-процессуальному закону Китайской Народной Республики», принятому 1 июля 1979 г. на второй сессии Всекитайского собрания народных представителей пятого созыва и введенному в действие 1 января 1980 г., любое лицо, «содержащееся под стражей, не должно препятствовать расследованию. если он не задержан. За исключением случаев невозможности извещения, причина задержания и место содержания под стражей в течение 24 часов доводятся до сведения членов семьи задержанного или его подразделения» (статья 43).

Очевидно, что власти КПК этого не делали и грубо нарушили свои собственные законы.Единственная возможная защита состоит в том, что власти КПК не смогли уведомить членов моей семьи или что информирование членов моей семьи помешало расследованию. Невозможно установить без уведомления моей семьи. Правильно напишите мой адрес в обвинительном заключении. Так что, если только мой случай не в том, что, как только семья узнает, это помешает расследованию. В связи с этим я тоже не думаю, что это правильно. Все мои взаимодействия с продемократическим движением происходили на материке, как об этом узнали бы мои родители? Если власти КПК не боятся, что мое дело будет раскрыто, во внешнем мире возникнет шум, поэтому они избегают важных дел и скрывают правду любой ценой. Однако, вернувшись на 10 000 шагов назад, я мог бы также великодушно предположить, что во время расследования уведомление членов моей семьи действительно мешало расследованию со стороны органов общественной безопасности, и я был бы более великодушен, не спрашивая, почему это помешало расследованию. Несмотря на это предположение, китайские власти нарушили собственный Уголовно-процессуальный кодекс.

Почему я так красноречив? Потому что в соответствии с юридическими процедурами материкового Китая, после того, как органы общественной безопасности завершат расследование, они передаются в народную прокуратуру для рассмотрения и судебного преследования (или освобождаются от судебного преследования). Согласно «Обвинительному заключению» по моему делу, после того как Бюро общественной безопасности Гуанчжоу завершило расследование, оно было передано в Муниципальную народную прокуратуру Гуанчжоу 3 июля 1982 года, а 25 августа 1982 года против меня было официально вынесено обвинительное заключение». с обвинительный акт. Другими словами, решение о возбуждении уголовного дела означает окончание расследования. Согласно статье 50 Уголовно-процессуального закона «После задержания, если оно не препятствует расследованию или не может быть уведомлено, члены семьи задержанного должны быть уведомлены в течение 24 часов с момента задержания и места задержания. Или его часть».

Затем, после 25 августа 1982 г., ситуации «воспрепятствования следствию» уже не существовало, а «невозможность известить» не устанавливалась. Вопреки закону, следователь или допрашиваемый попирает судебную систему? Власти КПК нарушили закон и изолировали меня от моих родственников и друзей во внешнем мире.Мои родственники и друзья в Гонконге даже не знают, где я нахожусь, и даже не знают о моей жизни и смерти, что заставляет их волноваться и волноваться еще больше. без причины. Нормальные люди не могут понять причину такой практики, но бюрократический произвол в игнорировании жизни и смерти людей, правовой системы и посторонних запросов очевиден.

Вернувшись в Гонконг, мой отец рассказал мне о том, что произошло. Когда он говорил, я обнаружил, что он изменился: он избавился от привычки мелкого гражданина, который был верным, прилежным и боязливым старым рабочим, и изредка добавлял комментарий, мол, какое преступление заниматься демократией вне материк?? Нет греха. Разница мысли.

Вот как он рассказал, как побежал за мной в Янчэн и отследил мое местонахождение.

«Вы уехали на материк примерно на неделю, и мне позвонил ваш друг и сказал, что у вас проблема, что вы можете обидеть кого-то наверху, и что вы не можете вернуться в Гонконг. Он попросил меня найти способ отправиться на материк, чтобы найти тебя или что-то в этом роде. Я даже не искал его. Я не знал, что это будет так серьезно.

«По прошествии более месяца я до сих пор не получил от вас известий, и я начал чувствовать себя немного плохо, поэтому я начал подавать заявление на получение разрешения на возвращение домой, и я собирался вернуться на материк, чтобы найти вас. В то же время я пошел в полицейский участок в Гонконге, чтобы попросить их о помощи. , Полиция сказала, что вы, возможно, нарушили закон на материке, поэтому они так долго не спускались, и они не Пока не знаю новостей Спустя более месяца я получил разрешение на возвращение домой и действительно отправился в Гуанчжоу, чтобы найти вас.

«Когда я вернулся на материк, у меня вообще не было цели, и я не знал, где искать.

«Как только я (отец) въехал в Шэньчжэнь (запись въезда и выезда в разрешении на возвращение моего отца была с 12 по 14 марта 1982 года), таможня отнеслась ко мне как к серьезной проблеме. Я уверен, что Он был в черном списке. Они тщательно обыскали мой багаж и изъяли мои документы.Они спросили меня, что я собираюсь делать, и я сказал, что у меня нет новостей о моем сыне, и поехал в Гуанчжоу, чтобы найти его.Потом я прождал больше часа и привез В другом расследовании я спросил, что случилось, и они сказали, что ваше новое разрешение на возвращение домой, кажется, немного отличается. Они снова провели расследование и спросили, что я собираюсь делать, и я прямо сын Лю Шаньцин,у которого Он пропал в конце февраля.Спрашивали где искать.Я сказала не знаю.Не знаю где искать.Когда меня выпускали с таможни,почти все пассажиры ушли Так что я отправился прямо в Гуанчжоу.

«Когда я приехал в Гуанчжоу, я остановился в отеле Xinya. Я взял такси и отправился в Бюро общественной безопасности. Я не знал, в какое именно, но в итоге я отправился в полицейский участок в здании Наньфан. .Я зашла и спросила о вашем местонахождении.Они сказали,что не знают.Я спросила,был ли нарушен закон?Они сказали,что отправят в суд,и я спросила,могу ли я вернуться в Гонконг?Они ответили что я мог вернуться в место происхождения, что естественно относится к делу после отбывания наказания.Результата нет.

«После двухдневного пребывания я изначально хотел уйти. Но я не смог достичь своей цели. Шань Цин, ты все еще не знаешь, где ты, поэтому я хотел пойти в полицейский участок, чтобы спросить. в такси и велел водителю ехать в полицейский участок.Он спросил, в какое бюро общественной безопасности я иду, и я подумал про себя, что не знаю, в какое идти, поэтому я сказал ему, что самое большое общественное Служба безопасности была одна, и он отвел меня в городское бюро.

«Городское бюро хочет, чтобы человек, который меня принимает, знал о вашем деле. Он сказал, что Лю Шаньцин нарушил закон штата и в настоящее время будет допрошен. Я спросил, каков закон, но он не раскрыл Я просил вас увидеться, но он не был уверен. Я сказал, что мы с женой оба старые, мы стали полагаться на наших детей, мы надеемся, что страна поймет и так далее, и я спросил если бы я мог написать вам.Он сказал,что если это поможет ему исповедаться в своих грехах и исправиться,то он может,иначе нет.Я тогда подумал.Думать,писать или не писать не имеет никакого эффекта,поэтому я не писал в то время."

Мой отец ездил в Гуанчжоу во второй раз с 17 по 19 июня 1982 года и в третий раз с 23 по 25 марта 1983 года. Каждый раз, когда я бегала между бюро общественной безопасности и судом, каждый раз, когда я просила о встрече, меня не одобряли. Однако кадры соответствующих ведомств не забыли провести ему «промывку мозгов», т. е. так называемую идеологическую работу, в надежде через него повлиять на мое признание вины. Когда я поехал в Гуанчжоу в третий раз, мой отец использовал оборотную сторону ежедневной производственной ведомости своей фабрики, чтобы написать письмо с ходатайством в Народный суд промежуточной инстанции Гуанчжоу:

"Я слесарь, мне пятьдесят девять лет. У меня одна жена и четверо детей. Дочь замужем. Второй сын - подмастерье. Наказание заслуженное. Прошу судей страны оценить трудности в жизни наших зарубежных соотечественников, пожалуйста, облегчите преступление моего сына и спасите нас от старости и беспомощности, неспособности есть и согреваться. Надеюсь, правительство родины примет это. Моя просьба» (23 марта 1983 г.)

Я думаю, что мой отец был изолирован и беспомощен в то время, и, возможно, у него были небольшие иллюзии относительно их пропаганды. Они думали, что Китай будет таким, как они сказали. Страна больше всего заботится о рабочих и сочувствует иностранным китайцам. Откуда он мог знать, что лучшее, что власти КПК делают с рабочими и иностранными китайцами, - это одурачивать их. Когда мой отец написал это письмо с признанием вины, 7 февраля меня уже приговорили к десяти годам тюрьмы!

Менее чем через неделю после того, как мой отец отправился в Гуанчжоу, чтобы найти меня в третий раз, моя мать и тетя вместе приехали в Гуанчжоу, чтобы разыскать мое местонахождение. Это было с 1 по 5 апреля 1983 года.

Воспоминания мамы таковы:

«Когда мы шли в Гуанчжоу, мы сначала пошли в Бюро общественной безопасности. Они сказали, что это не имеет никакого отношения к суду. Когда мы пошли в суд, они сказали, что это не их дело. передали в Бюро трудовой реформы.Сказал, что члены вашей семьи должны были знать, кто-то должен был сообщить вам, я сказал нет, никто никогда не информировал нас.Этот человек добросердечный человек, сказав, что я позвоню вам, чтобы связаться человек, ответственный за городское бюро, кто знает, кто откроет дверь Мы ждали у суда, ждали, ждали, долго ждали, и никаких новостей, человек сказал, почему бы вам не пойти в Бюро трудовой реформы, чтобы найти заключенных, приговоренных к заключению, несет ответственность бюро трудовой реформы, и он также написал Чжан Чжану: «Дайте мне записку с просьбой пойти в № 1 Сяочан Север», и мы вышли из здания суда. сесть на автобус, мужчина погнался за ним и сказал, что нашел человека, ответственного за Бюро общественной безопасности, и попросил нас сейчас же идти в дом № 1 Сяочан Север, кто-то вышел и подождал меня.

«Когда я встретил кадровика, он вернул машину, и мы поехали обратно в отель, чтобы сначала забрать вещи. Он сказал, что погода слишком холодная, и моя тетя не хочет туда ехать. кое-что для Лю Шаньцина. Я не знаю, что взять с собой. Я никогда не был в тюрьме в Гонконге. Я не хочу идти. Так что я принес тебе гонконгское печенье и рубашки.

«Перед тем, как встретиться с вами в СИЗО № 2, этот человек объяснил мне правила. Он ничего не может сказать о политике, революции и т. д. Он может быть уверен, что я не знаю, что такое политика и революция. на улице не разрешается об этом упоминать., разрешается говорить только о семейных делах, иначе вас не допустят к нему и приведут обратно.Также сказал, что лучше всего уговорить вас признаться в своей вине, и написать письмо в будущем, чтобы убедить вас признать свою вину и так далее.

«Когда я увидел тебя, Шань Цин, я даже не мог говорить. Я не знал, что сказать. Я спросил тебя, что случилось, и ты сказал, что они сказали, что ты виновен в контрреволюционных преступлениях и приговорен к десяти годам. Я видел, что Ты выглядишь вялым, твой дух очень беден, ты, кажется, вот-вот рухнешь, и твое сердце очень грустно. Позже, когда ты думаешь об этом, у тебя появляется какая-то уверенность, и ты говоришь мне, не надо. Бойся, среда рано или поздно изменится, пока есть демократия, Она сразу выйдет, и ты сразу сможешь вернуться. Я думаю об этом, это для того, чтобы утешить себя и утешить меня».

Примерно через месяц мой отец снова навестил меня в центре заключения Тань Цзян. С тех пор он и моя мама приезжали ко мне два раза в год, иногда вместе, а иногда порознь. Сначала он был обманут этими кадрами и написал мне такое письмо:

"...Вы встали на неверный путь, возвратитесь рано, любовь и праведность ваших родителей для вас, и поддержка, которую вы ожидаете в свои более поздние годы, можете ли вы поддержать своих родителей, ваши родители не будут жаловаться на вас, и то, что ты не любишь делать, Твои родители не будут тебя заставлять это делать или ругать.В твоей жизни несколько десятков лет, надо дорожить своим временем, мы не можем тебе помочь, только ты можешь помочь себе, усердно работать,ваши родители сделали все возможное.это наше собственное,дисциплина страны-это закон нашего народа,и мы должны хорошо ему следовать.наша страна становится все сильнее и сильнее,а международная репутация становится все выше и выше выше.В этом слава нашего народа.Научи,боюсь,что мы не сможем воссоединиться в этой жизни.Спокойно и ясно видеть путь, по которому нам нужно идти,и иметь возможность максимально выучить китайский язык. Мандарин — это язык нашей страны, и его можно использовать по всей стране. Слушайте мое учение и стремитесь вернуться домой пораньше, мы ждем вашего возвращения. Если вам что-то понадобится, пожалуйста, напишите домой».

Позже, судя по тому, что он мне рассказывал, его мышление изменилось, и он думал, что я вообще никакого преступления не совершал, поэтому просто не стал меня уговаривать.

По воспоминаниям А Цина, дело Ян Вэя «Китайская весна» 1986 года оказало наибольшее влияние на его отца. Ян Вэй публично использовал личность «Китайской весны» для распространения листовок в Шанхайском университете, но был приговорен всего к двум годам тюремного заключения Мой отец очень рассердился, когда узнал об этом, сказав, что Ян Вэй был приговорен только к двум годам тюремного заключения. лет за его фактические действия.Просто если вы дадите Ван Сичжэ немного денег, вы будете приговорены к десяти годам заключения. А Цин сказал, что с тех пор мой отец изменил свое отношение и начал встречаться с некоторыми из моих друзей, например, с отцом Гань Хаованом, объявившим мне голодовку, а также начал раскрывать свой первоначальный опыт беготни по материку. До этого он был осторожен и не хотел прикасаться к моим друзьям, а я боюсь вместо этого причинить боль мне.

Сказав это, когда мне вынесли приговор, я вернулся в центр заключения и стал ждать, чтобы отправиться в тюрьму Мэйчжоу. Однажды в начале апреля в изоляторе меня известили, что идет допрос, и я был ошеломлен. Я провела меня в подземный коридор, который был снаружи здания. До сих пор помню, что был солнечный день, и я увидела на обочине старика. Он как будто знал обо мне и ругал меня», Полезно умереть." Мол, я его игнорирую. Тюремщик, который взял меня, был добр ко мне. Когда я увидел свою мать, я снова был ошеломлен. Потому что я всегда думал, что мои родители будут игнорировать меня. И когда я увидела, что моя мать одна, я подумала про себя, значит, мой отец игнорировал меня, откуда я тогда знала, что мой отец трижды приезжал за мной в Гуанчжоу, бегая между бюро общественной безопасности и судом. .

Я увидел, что глаза моей матери были красными, и у нее, казалось, была новая стрижка для меня, что заставило меня рассмеяться в моем сердце. Увидев меня, она скопировала то, чему ее учили кадры, говоря, что вы должны слушать слова правительства, исповедоваться в своих грехах и подчиняться закону. Когда я это услышал, я разозлился, не выдержал и тут же отругал ее. Когда мама давала мне что-то, я не мог не ругать ее снова. Я видел, как она принесла то и это, но не принесла книги, а то, что я больше всего хотел, и то, что я хотел прочитать во сне, оказалось книгой. Она спросила меня, какую книгу я хочу? Но я не мог ответить, потому что, когда я был в Гонконге, я был действительно невежественным, не читал и не читал газет и не знал никаких известных писателей, поэтому какое-то время не мог ответить.

На самом деле, когда я был в центре заключения, когда я читал «Nanfang Daily», я увидел книгу, упомянутую в газете, которая мне показалась интересной, поэтому я скопировал ее, но не взял с собой. за эту встречу.Я был в плохом психическом состоянии и не имел памяти., так что какие книги вы хотите, вы можете сказать им только при общении с родителями в будущем. Например, письмо, которое я написал своим родителям в апреле 1984 года, было в основном с просьбой о книгах.

"Дорогие родители: я получил письмо и письмо. Пожалуйста, не присылайте мне еду в Шэньчжэнь. Тайцзи-цюань и консервы мне ни к чему. Мой четвертый брат женат, и я очень счастлив. Надеюсь, они понимают любовь. .Любовь есть только Она может быть произведена только на основе отсутствия сравнения.Вы не присылаете мне книг, я очень зол.Пришлите, пожалуйста, следующие книги: 1. Избранные произведения Достоевского; 2. Избранные произведения Толстого; 3. , Антология Горького, 4. Чернышевский «Что делать», 5. Антология Чехова, 6. Английские романы Хемингуэя, 7. Английские романы Диккенса, 8. Антология Гюго, 9. Бальзак «Человеческая комедия», 10. Словарь кантонского диалекта , Hakka и Teochew; 11. Полная версия Международного фонетического алфавита; 12. Японский словарь. Shan Qing, 15 апреля 1984 г.»

В любом случае, ругая ее при первой встрече, это был не последний. Позже, когда я встретил своих родителей, я часто злился и плохо себя вел. Потом, наверное, привыкла, настроение успокоилось, а когда начала размышлять, пожалела, что так поступила с родителями.

Однако самым большим ударом для меня на этой встрече стало письмо от Акина, которое принесла мама. Цин сказал в письме: «Если ты признаешь себя виновным, будешь соблюдать закон и хорошо исправишься, я буду ждать тебя». На самом деле, когда я ранее цитировал письмо А Цин к своим родителям, я удалил два предложения для удобства описания, и оставил их здесь, чтобы добавить их.После письма я был очень взволнован, я думал, что я так яростно борюсь с ними. вот, и вы пытались убедить меня сдаться, так что я попросил листок бумаги и немедленно написал письмо А Цин, но я был так взволнован.Это беспорядок, но главное, что я не прошу виноват, и я не борюсь за реформы, я не виноват!

После возвращения на склад на душе было так грустно, что я не могла больше терпеть, слезы все текли, я и не мечтала, что умру здесь, и мой самый родной человек даже уговорил меня склонить голову. Я не ненавидел ее, я просто был зол. Это была самая незабываемая и эмоциональная сцена в моей тюрьме. После возвращения в Гонконг, когда я однажды упомянул об этом другу, я не мог не расплакаться. Однако, уже тогда я также знал, что независимо от того, что я выберу, А Цин обязательно дождется меня.Перед тем как отправиться в Гуанчжоу в последний раз, я как-то пошутил ей, что если меня поймают, ты выйдешь замуж.Бар ! Наверное, потому, что я выразился неточно и научил ее неправильно понимать, что я имею в виду, думая, что если я скажу, что если меня арестуют, то она проигнорирует меня и выйдет замуж, На самом деле я хотел, чтобы она меня не ждала.

После столь долгого пребывания в тюрьме я никогда не сомневался, что А Цин не станет меня ждать. После возвращения в Гонконг кажется, что многие люди ждали А Цин десять лет, что очень странно.Когда репортер задал этот вопрос, я ответил, что это не удивительно, не удивительно, многие люди такие, Ван Сичжэ жена, не ждущая Ван Сичжэ был с Ван Сичжэ более десяти лет? Услышав это от меня, некоторые люди говорят, что Лю Шаньцин — шовинист. Я не согласен, поэтому я не сомневаюсь, что А Цин не будет ждать меня ни за что, просто потому, что настоящая любовь не имеет сомнений и основана на полном доверии.

После того, как я впервые встретился с мамой, изолятор не позволил мне воспользоваться своим правом на общение с семьей, я постоянно просил общаться с другими, после того, как меня осудили, я просил снова общаться с семьей. охранник сказал, что все в порядке. Я написал много писем своим родителям. Но был шанс, я видел, что все письма, которые я им писал, были размещены на столах кадров, а мне их вообще не присылали. был слишком сложным и прямо сказал о моих чувствах, или это было по другим причинам?, я не знаю, в любом случае, общение с семьей действительно должно начаться после отправки в тюрьму Мэйчжоу.

Глава 6. 1983–1985 годы: феномен Мэйцзяньского монстра

 Люди говорят, что школы — это воплощение общества, на самом деле тюрьмы — это не только воплощение общества, но и трагическое отражение внешнего мира. Многие заключенные даже говорили, что Китай — это большая тюрьма, а мы сидим в маленькой тюрьме. Потом я долго жил в этом микрокосмосе тюрьмы, и иногда мне всегда хотелось визуально назвать внешний мир, но не мог найти подходящего имени. Пока однажды вечером, когда наша эскадрилья выстраивалась на перекличку на детской площадке, я услышала по телевизору мультфильм «Приключения в стране лжецов» и очень обрадовалась, не так ли? Разве наша страна, страна, наряженная в величие, не страна лжи?

Оглядываясь на историю последних пятидесяти лет, Мао Цзэдун, основавший страну, был большим лжецом. Он тот ублюдок, который знает самую бессовестную и бессовестную ложь большинству людей, и который лучше всех умеет говорить без счета и сводить счеты после осени. Если верх не правильный, то низ будет кривым.

В период «Трех газет и одного журнала» реальность всей страны заменили лишь несколько простых и красивых воловьих шкур, о которых знает почти весь мир. Даже после прихода к власти Дэн Сяопина ситуация совсем не изменилась, и если вы посмотрите на пушки Ли Пэна и Юань Му во время продемократического движения 1989 года и Движения 4 июня, то уже кое-что увидите. .

В тюрьме мы проводим общие собрания или собрания небольших групп почти каждый день. Я называю их собраниями для хвастовства, потому что, хотя люди, которым приказывают слушать, редко верят в это, люди, отвечающие за хвастовство, не обязательно в это верят. , ответственность ниже, состоит в том, чтобы хвалить каждый день и ночь, быть последовательным и выполнять его, верите вы в это или нет, это другой вопрос.

Когда я был в центре заключения, потому что я был в одиночной камере, я мало что знал об этом, но как только я попал в тюрьму Мэйчжоу, это было похоже на попадание в другой мир, так что давайте начнем с самого начала.

Скажем, после того, как меня приговорили в феврале 1983 года, я знал, что рано или поздно меня посадят в формальную тюрьму.После полугода по-прежнему было тихо, и я не знал, где отдохнуть в будущем. Задолго до Праздника Середины Осени однажды у меня была возможность громко поговорить с заключенным в соседней камере, и он сказал, что скоро отправится в путь, и что я тоже пойду. Я спросил его, откуда он это знает, и он сказал, что видел мое имя в списке.В то время я думал, что он просто говорит о ковбоях, но не принял это близко к сердцу.

Через два дня, перед рассветом, тюремщик велел мне собрать вещи и спуститься вниз для проверки, и тогда я понял, что эта поездка действительно будет в дороге. писали в то время были в основном жалобы и возражения.Говоря о материалах и т.п., нет личного ощущения и т.п. Я с ним свирепо поссорился, но он всего лишь хотел его задержать, и в итоге я ничего не мог с ним поделать.На самом деле цель моей ссоры заключалась в том, чтобы сообщить братьям на соседнем складе, что я уезжаю.

Когда я был в дороге, оказалось, что несколько человек специально сопровождали меня, чтобы взять фургон Тойота.Это считалось особым обращением.Вообще машину взяли более десяти человек.Эти люди были не из Танцзянского центра заключения,ни из Тюрьма Мэйчжоу. Я думаю, что это было отправлено бюро Лаогай, и он был очень вежлив со мной.Он сказал мне, чтобы я не создавал проблем по пути, иначе он будет использовать снотворное, чтобы иметь дело со мной. Я подумал про себя, что не нужно с ними спорить. Поэтому он надел кандалы, сел в машину и всю дорогу осматривал пейзажи. Это было очень приятно. Таким образом, все началось рано утром и просидело в тюрьме Мэйчжоу до 4 часов дня. .

Эта тюрьма расположена в уезде Мэйсянь, на северо-востоке провинции Гуандун, недалеко от Шаньтоу. Как только я подошел к воротам тюрьмы Мэй, меня уже ждал начальник отдела тюремной администрации Лю и сказал мне не разговаривать с другими заключенными, чтобы не быть избитым. Я подумал про себя, что вы хотели изолировать меня и, конечно же, не хотели, чтобы я общался с другими людьми. Только позже я узнал, что в тюрьме Мэй ко мне относились по-особому: перед моим приходом заключенные проинструктировали сокамерников не общаться со мной, поэтому было видно, что они очень нервничают из-за меня.

В то же время моим учителем был назначен другой заключенный, осужденный на исправительные работы, Цай Цянь. По фамилии Цай из Чаочжоу, ему за 40. Кадры отражали слова и поступки со-преступника), когда я пришел в, он отсидел в тюрьме 15 лет и был обвинен в убийстве. Выяснилось, что в первые дни Культурной революции Цай Цянь был глупым солдатом (то есть Народно-освободительной армии).В день свадьбы он погнался за старым долгом соседа в пять юаней за невесту в год. Вскоре после этого развелся со своей титульной женой.

Находясь в тюрьме, он специализировался на преследовании заключенных, за что получил прозвище «монстр», что означает, что он сам ест плоть, кровь и жиры. Тюрьма послала его охранять меня, и это стало одной из его заслуг в будущем, позволив ему досрочно выйти на свободу.Спустя всего 17 лет меня освободили после того, как я провел в тюрьме Мэй около двух лет. Почему хозяин в тюрьме? Выяснилось, что хоть тюрьма Мэйчжоу и создавалась специально для заключенных, ее организация ничем не отличалась от организации общепроизводственных частей.

После того, как заключенные были заключены в тюрьму, они были распределены по отрядам: в тюрьме Мэйцзянь было десять отрядов, два отряда машиностроения, которые производили автозапчасти для внутреннего рынка, и еще один отряд ремонтной техники, который отвечал за производство пресс-форм и техническое обслуживание. работы; пескоструйный отряд, отвечающий за плавку чугуна и чугуна; кузнечный отряд, отвечающий за кузнечное дело и формовку, все изготавливающие автозапчасти; деревообрабатывающий отряд, отвечающий за производство мебели, и я полагаю, что он также занимается маркетингом на внутреннем рынке. ; сельскохозяйственная эскадрилья, отвечающая за выращивание овощей и птицеводство, снабжение тюрем и некоторые поставки за пределы рынка; инфраструктурная эскадрилья, в дополнение к некоторым работам по обслуживанию внутренних зданий тюрьмы, также выполняла внешние проекты; медицинская эскадрилья, отвечающая за здоровье и медицинская помощь в тюрьме и жилой отряд, отвечающий за питание в тюрьме. За исключением небольшого размера медицинского отряда и кухонного отряда, в каждом отряде более 100 человек, и каждый отряд разделен на более чем десять групп, которые разделены на один и тот же склад.Группа из двух человек.

В 4-ю эскадрилью меня направили, то есть в машиностроительную эскадрилью. Наша повседневная жизнь похожа на производственную. Так же, как и простые рабочие, мы должны каждый день ходить на работу по восемь часов. также фильмы время от времени, как отечественные, так и зарубежные, и боевые искусства являются основными.

После работы каждый день почти всегда есть эскадрилья, заказанная для изучения политики, которая представляет собой конференцию хвастовства. В производственной единице принята система ученичества.Во-первых, оно необходимо для производства, чтобы облегчить передачу навыков.Во-вторых, варвары используются для управления варварами.

Цай Цянь отвечал за то, что научил меня механическому скрайбированию. Пока он не вышел из тюрьмы, у меня были с ним очень плохие отношения, по той простой причине, что он льстил кадрам, а я в основном сопротивлялся. Фактически, в первый же день в тюрьме он начал соприкасаться с микрокосмом общества. Прежде чем войти в тюрьму, я провел начальника Лю в мастерскую. Когда я встретился с производственными кадрами в кадровой мастерской, ввалилась чуть ли не половина заключенных на работе, и они вмешались, чтобы спросить мою фамилию, какое преступление я совершил и к какому сроку я был приговорен.Очень странно. Когда я остепенился и прожил дня три-два, я почувствовал себя еще более странно.Оказалось, что в тюрьме в то время была как будто очень демократичная атмосфера, а внешний мир был намного хуже внешнего мира. Интенсивность слов была сильнее, чем то, о чем мы с Ван Сичжэ говорили раньше.То, что мы с Ван Сичжэ не осмелились сказать, они выкрикивали беспринципно. Некоторые заключенные даже открыто хвастались тем, что воюют с партией, и говорили это с ликованием. В то время у заключенных в тюрьме была не только свобода слова, но и поведения, дисциплины почти не было, и они находились в состоянии анархии.

Только позже я узнал, что это странное явление имело место, в основном в 1982 и 1983 годах, когда внешний мир был наиболее хаотичным, старая идеология рухнула, политика открытости и экономическая реформа только начинались. , и в дополнение к подавлению движения за демократию, у многих местных высших должностных лиц нет единого мнения, поэтому следующее не может следовать, дисциплина заброшена, а коррупция, злоупотребление служебным положением и экономические преступления внезапно процветают. По словам заключенных, Шаньтоу, прибрежный город, был самым хаотичным, потому что в то время контрабанда и наживы были в самом разгаре. В городе Шаньтоу почти каждые несколько домохозяйств кого-то арестовывают за контрабанду. В то же время, поскольку верхние уровни еще не объединены, общее направление неясно, а сердце кадров неуверенно, и они не знают, что будет в данный момент, поэтому управление кадрами в тюрьма была значительно ослаблена, а внутренняя дисциплина ослаблена до невообразимой степени. Внутри тюрьмы царил хаос, и самым очевидным из них были драки. В случае потери порядка происходят не только одиночные, хулиганские, но и более серьезные групповые драки, то есть драки группа на группу, один отряд воюет с другим отрядом, или заключенные из одной деревни бьют заключенных из других деревни.Мертвые люди не редкость. В прибрежных городах Шаньтоу очень хаотично, поэтому Шаньтоуский центр заключения очень хаотичен.

В центре заключения Шаньтоу могут происходить всевозможные абсурдные вещи. Кадры тюремной охраны даже считали тюремную камеру опасным местом и не осмеливались входить в нее легкомысленно. Директор попытался взять в руки электрическую дубинку и пошел на склад, чтобы проучить нарушителя спокойствия, но даже электрическую дубинку заключенный украл, и он в смущении скрылся. На самом деле анархия в тюрьме настораживает, и охранникам приходится арестовывать заключенных и заходить на склад группами.С одним разберутся несколько, и заключенного не поймают, пока он не выдохнется. Также судили, что, когда тюремный охранник заглянул в дверь, чтобы посмотреть, что происходит на складе, он ударил заключенного бамбуковым шестом, и это было почти возмещено, когда его вставили в глаз. Заключенный проделал дыру в стене и забрался в сарай поиграть, что было пустяковым делом. Неудивительно, что на семейных собраниях заключенные незаметно брали немного денег и просили тюремщика купить сигареты и еду от их имени.

В этот период в центре заключения Шаньтоу даже были проблемы. В то время был заключенный, который очень хорошо играл на гитаре, имел много трений с кадрами и много раз бил кадры. Однажды он порезал себе палец, написал кровью на рубашке слова «Бороться до конца» и вынес ее из склада, как флаг. Что касается влияния, то весь склад обернулся бунтом, и в конце концов, конечно, был подавлен. Позже, когда политика ужесточилась, несколько человек, возглавивших беспорядки, были схвачены и расстреляны, и этому гитаристу, естественно, не удалось избежать катастрофы.

Хотя центр заключения Шаньтоу получил свое название из-за хаоса, тюрьма Мэйчжоу не была легкой задачей. Причина в том, что заключенные в тюрьме Мэй являются либо людьми Чаочжоу, либо людьми Хакка.Людей Чаочжоу часто переводят из центра заключения Шаньтоу.Когда они находились в центре заключения Шаньтоу, они уже сформировали клики и сеяли ненависть.Придя в тюрьму Мэй, они встречались.В прошлом, когда враги были врагами, они просто хотели спровоцировать вечеринку.

Когда я попал в тюрьму Мэй, это был поворотный момент, когда временный хаос подходил к концу.В это время вышеперечисленное запустило «Тяжелое и быстрое движение», используя железный кулак для борьбы с преступлениями и их убийства. , и хаос в тюрьме Мэй, в дополнение к убийству людей.Помимо сдерживания заключенных, начальник тюрьмы также должен лично выйти вперед, вызвать руководителей банд заключенных и сказать им, что с прошлым покончено ,и что впредь не будет допущено больше провокаций и мести,иначе тюремное начальство уже не будет вежливо.Вкупе с тем,что движение по пресечению убийств все еще на слуху,поэтапно снизились случаи избиений заключенными .

Когда я был в заключении, состояние анархии еще не кончилось, поэтому, хотя тюремные власти и предписывали мне не связываться с другими заключенными трудовой реформы, фактически они не могли это контролировать.Хотя Цай Цянь был предан как собака, как мог Я не предаю коммунистическую партию?Хоть я и обижен,но ничего не могу с этим поделать.Надо заметить,что если я приручу,то заслуга будет принадлежать ему,главе трудовой реформы.Наоборот,если Я непослушный, он будет обвинять кадры. Когда офицеры видели, как я разговариваю с другими заключенными, они часто приказывали им уйти.

Я помню первый день или два в тюрьме, болтая с вором по имени У Ятай на втором этаже.Инструктор по фамилии Цзян указал вниз и велел ему не разговаривать со мной.В то время я почувствовал, что зову заключенного подальше от меня. Мне было очень плохо.Большое оскорбление,я так разозлилась,что чуть не хотела схватить цветочный горшок и швырнула его на голову инструктору. Когда я вошел на склад в первый день, несколько заключенных подошли, чтобы подвергнуть меня перекрестному допросу и спросили, как меня зовут, и я прямо ответил Лю Шаньцину. Когда они услышали, что я говорю на просторечии (кантонском диалекте), они великодушно ответили, как сильно я им нравлюсь, а когда они спросили, какое преступление я совершил, я прямо ответил «контрреволюционное», что добавило им благосклонности. знали, что я абердинка, на меня смотрели по другому., так что меня не только не били и не пинали, а я с ними познакомился. Излишне говорить, что те, кто первыми пришли допросить меня, были самыми смелыми, самыми безжалостными и самыми беспокойными тиранами. Многие новички в тюрьме не радуют глаз, либо их слова мелькают, и их приходится бить, чтобы пройти испытание.

Почему у вас хорошее впечатление о просторечии и абердинском, и уважение к "контрреволюционному"? Оказалось, что в то время в Китае закончилась старая мода на уединение и самосохранение, сосредоточившись на бизнесе и наживании состояния.Все стали смотреть на деньги.Когда все посмотрели на всю страну, то обнаружили, что Гуанчжоу и южные Гуандун был уникален из-за своей близости к Гонконгу, поэтому к людям, говорящим на кантонском диалекте, относятся по-разному. Абердин родом из этого процветающего и благородного места, и они привыкли видеть мир, поэтому, конечно, к ним нужно относиться по-особенному. Когда речь заходит о «контрреволюционерах», их обычно считают мелкими шпионами, а поскольку они осмеливаются щипать бороду коммунистической партии, то объективно злятся на них, поэтому имеют высокий статус. Поэтому среди самых беспокойных людей небезызвестен и я, просторечный «контрреволюционер» Абердина.

В то время один из первых следователей по фамилии Го и Юнлун был супертираном, который избивал людей на каждом шагу, и избивал их очень жестоко. Как только прибыло «тяжелое и быстрое движение», он стал мишенью номер один и был расстрелян первым.

Что за парень это "тяжелое и быстрое движение"? Оказывается, Дэн Сяопин только что сказал, что Китай сам начал движение, а слова все еще были в его ушах, поэтому он запустил «тяжелое и быстрое движение», цель которого — положить конец хаосу и навести порядок в тюрьмах. и общество с помощью жестких мер.Это единство верхних уровней., совместное выступление по наведению порядка в ситуации. Те, кто тяжелее, приговариваются к более тяжкому наказанию, а те, кто быстрее, должны закрыть дело как можно скорее. После начала этого движения тех, кто совершает новые преступления, и тех, кто совершает тяжкие преступления, быстро расстреливают, а совершивших супружескую измену часто осуждают за изнасилование. В тюрьме то же самое, расстреливая, добавляя приговоры, отменяя поквартирный учет и высылая на северо-запад, чтобы усмирить заключенных, покончить с состоянием анархии и восстановить репрессивные порядки прошлого. Когда меня посадили, случилось так, что до заключенных уже дошли слухи об убийстве, и все были в опасности, потому что в прошлом были групповые драки и беспорядки, и очень немногие заключенные трудовой реформы не участвовали. Выражая все виды поведения, он уже не осмеливается действовать так легко, как в прошлом.

Говорят, что при общении с Го Юнлуном сначала на игровой площадке была проведена очень напряженная и страшная встреча. считали, что кадры боялись, что заключенные будут использовать их для совершения убийства.Расправились с Го Юнлуном и др. Заключенный, обвязанный всевозможными цветами, стоял перед нами. После того, как кадры подали три заявления и пять тренингов, а также протрубили о вышеупомянутой политике, они встали на колени, согласно Го Юнлуну, и зачитали приговор. Приговор был определен судом на основании материалов, представленных тюремными кадрами. Осужденные к ссылке или даже к расстрелу не знали до самой смерти, что опровергнуть защиту в течение всего процесса невозможно. После торжественного собрания все вернулись на склад. Наверху мы увидели глупого солдата, который сопровождал Го Юнлуна к овощному полю неподалеку, поставил его на колени и выстрелил ему в спину сзади, убив его. Я стоял наверху и видел своими глазами сцену расстрела.Я испытал совершенно особое чувство.После звука выстрела вокруг как будто стало очень тихо.Когда я смотрел эту сцену,я на самом деле плакал.Даже от гуманитарного точка зрения, я также против смертной казни. За ужином обнаружил забавную вещь: оказалось, что людей расстреливали днем, а на ужин добавляли свинину. Также после расстрела группа должна будет провести собрание, а заключенный должен будет выразить свою поддержку. Когда подошла моя очередь, я, как обычно, ничего не сказал, все остальные пересчитали его и выразили свою поддержку, но я всегда был упрям ​​и молчалив. Кроме того, я на самом деле против смертной казни, и у меня нет причин поддерживать коммунистическую партию в убийстве.

Слушая болтовню старых заключенных, расстрел заключенных в первых материковых тюрьмах был еще более варварским. Во-первых, тюремное начальство использовало разрывные бомбы для казни.После единственного выстрела в голову голова была разбита, а мозг разбросан.Заключенные и семьи заключенных были возмущены. Позже было много ссор, и вышестоящим было известно, что использование дробовиков запрещено. Во-вторых, расстреляли не одного человека, а с членов семьи погибшего попросили взять 50 центов за боеприпасы, что было недопустимо печально.

После того, как Го Юнлун был застрелен, тюремные власти решили прибегнуть к новым уловкам, чтобы запугать его.Метод заключался в том, чтобы найти пятерых самых непослушных заключенных, которые несли бы трупы. Среди пятерых заключенных одним из них был Ву Ятай,которого я упомянул первым.Когда они подошли к трупу,они были ошарашены.Каждый из тупых солдат дал им пощечину первым.Самый "привлекающий внимание",зная,что плечи сжались , и лицо полегчало, и боли было не так много. Получив пощечину, чтобы поприветствовать друг друга, один поднял руку, другой поднял ногу, а третий поднял голову, и все пятеро работали вместе, чтобы поднять ее. Я слышал, как они говорили, что эта работа по переноске трупов проста на словах, но ужасна в выполнении, ты не веришь? Одного из лифтеров, Линь Шуньсяна, этот ужас не мог обеспокоить, поэтому он отправился на Северо-Запад.

Этот Линь Шуньсян — пожилой мужчина из Чаочжоу, ему 50-60 лет, он родился в бедной крестьянской семье, принадлежит к моей группе и живет со мной на одном складе. На самом деле, он не сделал ничего плохого снаружи, он просто прелюбодействовал с людьми. На самом деле, такого рода супружеские измены — это просто понятие, оставшееся с феодальной эпохи, в Гонконге это не что иное, как внебрачная связь, и нет ничего более уродливого, чем супружеская измена. Трагично было то, что у старика Линь были проблемы с судьей, и он даже угрожал женщине подать на него в суд за изнасилование, иначе и мужчины, и женщины будут сурово наказаны. Эта женщина напугала судью.В этой среде, где есть только власть мужчины, и где есть власть закона, у нее не могло не быть выбора, кроме как подчиниться желанию судьи, и она должна быть насильницей с лучшими доказательствами , поэтому судья вынес суровый приговор и приговорил его к 15 годам лишения свободы. Старик Линь был умным человеком, хорошо играл в шахматы, в тюрьме его называли «шахматным королем», как известно, если он ошибся в этом цвете, то проиграл в игре все. Попав в тюрьму, старик Линь — неплохой человек, и он надеется проявить позитивный настрой и добиться смягчения приговора, что само собой разумеется. Мало ли они знают, что он мог из-за этого превратиться в пепел.Кроме того, в глазах арестантов, хотя этот старик и не имеет обиды, лицо у него омерзительное, поэтому он завел вражду с другими. Однажды рубанок сломался, и старик Лин взялся его починить, но винты не были затянуты туго, а вместо этого рубанок был поврежден, что привело к катастрофе.

Следует отметить, что в глазах Коммунистической партии производство является самым важным, а человеческая жизнь - самым ценным, поэтому инструменты производства, естественно, очень ценны.Коммунистическая партия всегда пропагандировала, как жертвовать жизнью и защищать собственность, который четко отразил эту концепцию. Поэтому кадры, естественно, были очень рассержены на старика Линя, а некоторые, питавшие к нему ненависть, раздували пламя, говоря, что он преднамеренно саботирует, поэтому у кадров сложилось о нем худшее впечатление. Не выдержал старик и реакции кадров, думая, что я чинил рубанок из добрых побуждений, а потом мысль уничтожить, так что настроение еще хуже. Это превратилось в порочный круг. В глазах кадров старик действительно сопротивляется, и с ним будут обращаться еще хуже. В конце концов, его будут считать наихудшим типом, и его пошлют нести труп . Старик Линь был публично унижен и хотел поднять мертвое тело, и был очень зол. Кроме того, опыт ношения трупа был очень ужасен. С тех пор мне часто снились кошмары и я перенес сильный удар. Я часто говорил мне, что в тюрьме Мэй, он больше не мог стоять, и кто-то хотел причинить ему вред, и наконец-то он наконец автоматически подписался.Идите на Великий Северо-Запад, сказав, что больше не будете скучать по этому месту и отправляйтесь на Великий Северо-Запад, чтобы сбежать. После того, как он отправился на Великий Северо-Запад, было неизвестно, сбежит ли он или останется, будет ли он жить или умрет.

У Ятаю, который нес труп со стариком Линем, повезло больше, чем ему. Отец вора У Ятая тоже был закоренелым бандитом, частым гостем в тюрьме, и в конце концов умер в тюрьме, а мать повторно вышла замуж за другого, так что он с детства скитался по свету, зарабатывая на жизнь драками и воровством. . Прежде чем приехать в Мэйцзянь, он начал отбывать семилетний срок на чайной ферме Мэйцзянь и затаил обиду на отца и сына. Этот У Ятай крутой парень, и он не боится ударов.Согласно тому, что он сказал мне, он много пинал кадры с детства, и постепенно он познал правду. Говорят, что когда отец и сын забили У Ятая до смерти, он сказал отцу и сыну: несправедливость и долг, вы так сильно избили меня, пока мой У Ятай выживает, я клянусь убить вашего отца и сын. Позже, однажды, окна и двери комнаты не были заперты.У Ятай действительно искал что-то, чтобы найти мясницкий нож, которым убивали свиней, и использовал его, чтобы убить отца и сына. Мясник, об этом позже стало известно людей, и чайная ферма тоже знала, что она стала слишком большой, и рано или поздно что-то случится. К счастью, "тяжелое и быстрое движение" еще не прибыло.После того, как прокуратура нашла кого-то, кто разбирался в деле, его перевели в Мэйцзянь. Позже, когда пришло движение, сам У Ятай сказал, что это расследование может спасти ему жизнь: если он останется на чайной ферме, то наверняка умрет.

В самом деле, после начала «движения за подкрепление и расторопность» беспрестанно расстреливались и казнились новые аресты в обществе или возмутившиеся в тюрьмах. Есть еще много примеров суровых приговоров и более суровых приговоров.

В этот период А Чинг следил за материком в Гонконге и беспокоился о моей безопасности до слез, опасаясь, что со мной что-то случится. Перепады настроения были такими же, как когда я впервые исчез. Но я ясно вижу в нем, что острие этого движения состоит в том, чтобы навести порядок и расправиться с уголовными и экономическими преступниками, а уж точно не с такими политическими заключенными, как мы.

Сказав это, после того, как Ву Ятай был переведен в тюрьму Мэй, он все еще любит драться и создавать проблемы. Однажды он был арестован с несколькими другими заключенными и отправлен в одиночную камеру.Посреди ночи он неожиданно развязал свои кандалы, открыл дверь камеры и освободил еще нескольких заключенных.Он пошел к ближайшему с/х эскадрилья., украл между прочим живую утку, вернулся ощипать перья, зарезал ее, сварил и съел.После полноценного обеда тихо вернулся в карцер. Позже кадры случайно нашли утиные перья, а после тщательного расследования узнали об истории с кражей уток посреди ночи. На самом деле, у них в то время даже не было еды, и они не боялись сидеть в заключении.В любом случае, когда другие заключенные ходили по камере в течение дня, у некоторых из них всегда были какие-то сигареты и пакеты. чтобы они наслаждались.

Когда началось «тяжелое и быстрое движение», У Ятай был немного напуган, и его уже арестовали и раскритиковали еще до того, как он принес тело. Более того, на мой взгляд, непокорность прошлых неприятностей У Ятая была не идеологической или политической, а результатом того, что с детства никому не было дела до этого. После того, как Коммунистическая партия запугала его, кадры снова использовали мягкие навыки, как будто они заботились о нем, и попросили его быть хорошим человеком, поэтому он смягчил приговор и дал ему новую надежду. Помимо того, что он был тронут, он постепенно начал верить в Коммунистическую партию. Я был с ним хорошим другом, и он подарил ему одежду, когда вышел из тюрьмы. Просто после того, как он начал наивно приближаться к коммунистической партии, я постепенно отдалился от него. Людям всегда везет и не везет.

Если Ву Ятаю повезло, то группе Шэнь Сюэци повезло меньше. 20-летний парень по фамилии Шен был приговорен к пожизненному заключению за грабеж. У него нет культуры, его легко хвастаться, он непослушный и не знает смерти, и не боится смерти.Он сделал себе имя в боях, и даже отряд Мэйцзянь знает, что Шэнь хорош в бою. Он ненавидел "серых людей" (то есть заключенных, посыпающих кадры пеплом) и коммунистическую партию.Однажды один кадр рассказал ему о нем, он одной рукой схватил нижнюю часть кадра и чуть не убил его. Он уважал политзаключенных и любил с ними общаться, а поскольку они были против коммунистической партии, в свободное время болтал со мной и играл в шахматы. Все остальные политические заключенные в тюрьме Мэй были мелкими шпионами, доносившими в Гоминьдан мелкие донесения. Когда пришло движение, ходили слухи, что Шэнь Сюэци собираются убить, потому что, кроме борьбы и неприятностей, он не работал круглый год. тюрьма ничего не могла с ним поделать. Он опять попал в беду и надел кандалы.Он таскал свои кандалы, прыгал на заборе, лез на крышу, кричал, что собирается покончить жизнь самоубийством, и никого не пускали наверх. быть убитым, вызывая проблемы в тюрьме хаос. Рядом с крышей стоит пост.Кадр сказал,что если не спустишься,то он тебя с поста расстреляет.Он совсем не боится.Видно,что он уже сдался.Как его материал, суд просил его убить его в пример, чтобы он уговорил его спуститься добрыми словами, и он не оставил его в беде. Излишне говорить, что мой мастер, Цай Цянь, очень не хотел, чтобы я общался с ним, но он действительно боялся его, поэтому мне было нелегко атаковать. Конфликт с ним переносится нелегко.Есть человек по имени Шен, который соревнуется с другими, чтобы смотреть телевизор в телевизионной комнате.

Однажды в воскресенье мы с Шэнь Сюэци играли в шахматы, и кто-то сказал ему идти вниз. Когда я спросил его, что происходит, он сказал, что начальник (т. е. кадр) попросил его пойти на завод, и он имеет к нему какое-то отношение. Как только он ушел, он исчез, и игра так и не была закончена. Оказалось, что кадры нашли четырех лидеров трудовой реформы, чтобы поприветствовать его, и мой мастер Цай Цянь был одним из них.Если он хотел, чтобы его связали, как Шэнь Сюэци мог хотеть быть униженным, поэтому он боролся с ними. Эти четыре головы Лаогая были первоначально завербованы кадрами, чтобы линчевать их, поэтому, не говоря ни слова, они избили его так сильно, что его тело распухло, и он потерял сознание.Его повесили и дали голове Лаогая ударить его кулаками. После линчевания и избиения Шэнь Сюэци, известный своими драками, впал в шок. Увидев, что он так зол, сотрудники отнесли его в медицинский кабинет и приняли стимулятор, чтобы едва спасти ему жизнь. Избиение оказалось местью за арест со стороны подвергшихся нападению кадров. Что касается линчевания кадров в тюрьмах с помощью трудовых реформ, то в прошлом это было обычным явлением, так что неудивительно. Конечно, анархический период — это другое слово.

Вместе с Шэнь Сюэци уроженец Чаочжоу по имени Яо Сунлин был приговорен к семи годам заключения за грабеж. Когда он находился в Шаньтоуском следственном изоляторе, он вместе с другими заключенными однажды отнял деньги у другого заключенного и избил его с покрытой головой.В результате этого человека забили до смерти и приговорили к 15 годам.Сидев в заключении, он тоже отпустил какое-то время после моего приезда. Я думаю, что он вдумчивый и внимательный. Я играл с ним в шахматы один раз, и когда он упал духом, я сознательно проиграл ему, и он довел дело до конца. На тот момент он уже участвовал в драках и находился в заключении, и ему очень хотелось одуматься и найти выход. Просто, когда начались учения, его арестовали без всякой причины, а затем заключили под стражу, и он был застрелен из-за того, что несправедливо сопровождал Шэнь Сюэци.

Другой с Шэнь Сюэци был уроженцем Чаочжоу лет двадцати с большими глазами и был заключен в тюрьму за драку и грабеж, отбыв шесть или семь лет тюрьмы. Как только я вошел в тюрьму, я узнал этого большеглазого мальчика, который был на арене с детства. Выяснилось, что он попал в тюрьму за драку в возрасте семи лет и вырос в тюрьме. Следы комаров по всему его телу, но он забавный персонаж. Было время, когда врач заключенных, как обычно, приходил на площадку и выходил диагностировать и принимать лекарства для больных.Этот старый доктор шутил, как говорил о древних временах в баньяновом дереве, болтал и смеялся с заключенными , а также говорит Большеглазому мальчику больше не драться. Большеглазый Зай с улыбкой ответил, что мы — противоречие среди людей, но мы — противоречие с доктором, потому что заключенный врач — гоминьдановец.

Большеглазый Мальчик, Шэнь Сюэци и остальные флиртовали друг с другом, и они также очень ненавидели серого парня. После тренировки Big Eyed Boy был арестован и помещен в тюрьму. Позже срок увеличили до пятнадцати лет, и он был сослан на Северо-Запад. Перед выходом из тюрьмы кадры забрали его обратно на склад, чтобы собрать личные вещи. Они случайно встретили "большого плохого парня" Чэнь Юэ и отругали его нецензурной бранью. Этот большой плохой парень сказал, что борется с плохими люди и нехорошие вещи и "доклад о дюйме" в Коммунистическую партию.Он убил несколько человек и смог сократить свой срок на три года.

Главой группы Шэнь Сюэци был на самом деле уроженец Чаочжоу по имени Яо Цзиньшуй.Он был заключен в тюрьму за изнасилование и отсидел двенадцать или три года в тюрьме.Когда я попал в тюрьму Мэй, ему было около тридцати, и срок его заключения почти истек. Этот человек по фамилии Яо на самом деле является мастером группы Шэнь Сюэци.Он специализируется на подстрекательстве людей за его спиной, но не говорит открыто.У него есть способности к работе.У него один из лучших навыков вождения в тюрьме. Он был хитрым от природы и был известным лжецом в тюрьме. Он часто берет у меня книги, а я его не люблю и настороженно отношусь к нему, поэтому почти не общаюсь с ним. После упражнения он, Шэнь Сюэци, Яо Сунлин, Большие Глаза и другие вместе были отправлены в изолятор и стали ждать лечения. В то время все знали, что беда неминуема, и в результате ему пришлось спасать свою жизнь, но хотя срок его заключения подходил к концу, его приговорили к пожизненному заключению.

Когда жизнь Шэнь Сюэци и других заключенных оборвалась, собрание расстреляли как обычно, что было похоже на первый раз, поэтому я не буду вдаваться в подробности.

После того, как кадры расправились с двумя группами людей по движению, хотя в тюрьме Мэй было расстреляно менее десяти заключенных, многие были приговорены к дополнительным срокам. В это время даже кадрам стало немного грустно на душе, и они больше не хотели, чтобы люди умирали вот так. Считается, что выступление Яо Сунлина перед его смертью оставило глубокую тень на кадрах. Находясь в заточении, он ругал Шэнь Сюэци день и ночь, говоря, что прозванный Шэнь убил его, и не важно, умрет ли Шэнь Сюэци, он хочет сопровождать его до смерти. И он умер так, и конца ему не было видно, потому что он уже решил исправиться. Позднее сотрудник сказал, что Яо Сунлин однажды встал перед ними на колени, плакал и умолял отпустить его, он действительно раскаивался, что очень огорчало директора завода и сотрудников, но материалы уже были переданы в отдел. суда эта судьба. Так грустно, все еще грустно, обиженные все еще обиженные, люди все еще должны умирать. После этой битвы кадры могут задуматься и осознать, что бардак в тюрьме на самом деле является следствием их собственной небрежности.Если движение хочет расстрелять людей, они должны представить материалы и найти кого-то для отправки на смерть.Что мертвые человек сказал, что это не настолько серьезное преступление, что смерть необходима. , многие просто озорные выходки. Поэтому после смерти Яо Сунлина кадры прекратили выпуск материалов, арестовали и расстреляли их. А арестовав несколько человек и отправив их на смерть, преступники действительно испугались. На самом деле, в то время «тяжелое и быстрое движение» также вызвало панику в обществе. Прелюбодеяние считается изнасилованием, воровство считается грабежом. Слушая старого заключенного, кажется, что атмосфера ужаса вернулась в первые дни освобождения. Даже в тюрьме Мэй я также нашел несколько примеров суровых приговоров.

Например, был дурак по имени Ло Вэйхуан, который в будние дни мало ел мяса, однажды он пошел на рынок и по прихоти украл у других два килограмма свинины, после еды он был обвинен в грабеже и нападении на сотрудника полиции, и он будет приговорен к десяти годам заключения. Когда он сидел в тюрьме, заключенные всегда любили с ним шутить, мол, бояться нечего, теперь можно есть свинину раз в неделю, ведь коммунистическая партия заботится о тебе.

Другая несовершеннолетняя Яо Фэйфу из округа Мэйсянь, которая только что поступила в среднюю школу, училась в том же классе подростков-правонарушителей.Когда женщина лет тридцати ехала на велосипеде по мосту, ее поймали на траве и подвергли групповому изнасилованию. Говорят, что прозванный Яо не более серьезен и стреляет только в гениталии людей из водяного пистолета. Позже он был арестован полицией, а тот, кто взял на себя инициативу, естественно, был расстрелян.Яо по фамилии был несовершеннолетним и должен быть приговорен к заключению в центре содержания под стражей несовершеннолетних по китайским законам.Он не мог быть приговорен, поэтому полиция заперла его в следственном изоляторе до достижения им 18 лет, приговорен к пожизненному заключению. Когда он сидел в тюрьме, надзиратель тоже весьма сочувствовал ему и слышал, что дело можно было бы опрокинуть, но это было трудно объяснить, потому что в тот день был расстрелян директор, поэтому было неудобно опрокидывать дело и смягчать приговор. предложение, так что он должен был отпустить его. Этот Яо Фэйфу на самом деле джентльмен, я смотрю на него и не понимаю, почему он тогда так растерялся.

Как было сказано выше, в процессе наведения порядка в тюрьме, кроме вложений и увеличения сроков запугивания, было запущено еще одно движение на Великий Северо-Запад. Когда это движение было впервые предложено выше, было неясно, что оно означает, поэтому я должен размышлять о нем ниже. Какие-то "серые мужики" трудовые реформаторы, которые хотят только угодить кадрам, но не знают, что перевод на Северо-Запад - карательный, вот и бредут по стенгазете в тюрьме, мол, все должны активно откликнуться на призыв, подать пример для себя, и призвать всех подписываться на такие как.

Когда дело доходит до митинга, как говорится, все умеют умирать, и даже если не хотят идти, то не смеют кричать против этого лозунги. Как обычно, я молчал, как будто смотрел спектакль Я был единственным в тюрьме Цюаньмэй, кто долгое время был таким же кадром, как я. Поэтому на раннем этапе Великого Северо-Западного движения, хотя автоматическая регистрация и была возможна, на самом деле тюремные власти отбирали трудноуправляемых заключенных и отправляли их. Первая группа отправила более 100 человек, в каждом отряде более 10 человек.Эта группа людей оказала довольно сильное сопротивление.Когда они прыгнули в поезд, их расстреляли. Позже Великое Северо-Западное движение приняло драматический оборот. Оказалось, что некоторые заключенные считали, что вместо того, чтобы каждый день сидеть в тюрьме здесь, в Мэйцзяне, без будущего, лучше отправиться на Северо-Запад, чтобы изменить окружающую среду, или вырваться в новый мир. Кроме того, некоторые люди раздувают пламя, говоря, что на самом деле Северо-Запад не холоден, и каждый день есть баранина, чтобы согреть живот, разве это не весело. Поэтому те, кто записался на Великий Северо-Запад, были настолько воодушевлены, что кадры хотели выйти вперед, чтобы остановить их. Один из заключенных даже пытался добраться до Северо-Западного Китая, вместо того, чтобы отсутствовать на работе в прошлом, он не останавливался, пока поездка не была завершена. На самом деле, на этом большом северо-западе не холодно, многие люди действительно не выдерживают, побывав там, и много жалуются. Когда Яо Цзиньшуй приехал туда, его жизнь полностью изменилась: он стал главой Лаогай и производил такое впечатление, что его публиковали в газете Лаогай. Молодой насильник написал заключенному в тюрьме Мэй после поездки на Северо-Запад, что жизнь на Северо-Западе очень тяжелая и там нет баранины. Пленные нашей эскадрильи ушли на Великий Северо-Запад.Должно быть авария,поэтому скоро исправительный офицер эскадрильи поедет на Великий Северо-Запад лично(ответственным кадром каждой эскадрильи является инструктор эскадрильи,а так же есть производственные капитан (начальник завода) и ведущая бригада, два-три офицера). Когда сотрудник исправительного учреждения вернулся, он лично сказал нам на собрании, что когда он поднимется на этот раз, если он увидит, что заключенные непослушны, они снимут с себя одежду и замерзнут голыми в снегу. это не шутка. На самом деле, поскольку на Великом Северо-Западе содержатся одни из самых суровых заключенных в стране, методы дисциплинарного воздействия здесь жестокие. В этот момент заключенный прислушался, и иллюзия Великого Северо-Запада полностью развеялась. Спустя долгое время я ничего не слышал о Великом Северо-Западе. До 1988 или 1989 года я читал газету «Лаогай» и узнал, что в Синьцзяне произошло землетрясение, стены домов кадровиков и их семей рухнули, десятки кадровиков и членов их семей погибли, осуждены.

Как упоминалось выше, как только я попал в тюрьму, меня отправили к моему мастеру Цай Цяню, и этот реформатор труда также взял другого ученика Ван Юйчжуна. Я был в тюрьме десять лет, и единственным человеком, который когда-либо дрался с кем-то, был этот Ван Юйчжун. Он из очень молодой семьи Хакка из хулигана, у которого были отношения с несовершеннолетним двоюродным братом и который был приговорен к семи годам тюремного заключения. Его отец был сельским деятелем. Когда он был в тюрьме, он дрался и создавал проблемы на каждом шагу. Однажды перед толпой я крикнул, что нас обманула коммунистическая партия, что заставило всех смотреть на нас. Что касается работы, то сначала я каждый день списывала на болезни, а потом стало нормально. Когда групповое собрание было впервые проведено, Ван Юйчжун, как и я, не признал себя виновным, потому что он вел себя жестко, у меня изначально было хорошее впечатление о нем и были некоторые контакты. Но он был слишком забавным, я начал развивать свой ум, усердно учиться и в будущем много делать с коммунистической партией, так что мне было нечем его развлекать. Если так пойдет и дальше, возникнут трения, отношения испортятся, и Цай Цянь будет провоцировать друг друга, доставляя друг другу еще больше проблем.

Другими словами, однажды я понял, что он плохо отзывается обо мне за моей спиной, поэтому я был так зол, что не мог больше этого выносить. Ван Юйчжун тоже был в ярости, он вскочил и ударил меня, я не сняла очки и боялась сидеть в заточении, поэтому взяла верх. Когда он увидел, что я истекаю кровью, он тоже немного испугался, но я как будто отпустил его, я думал, что я слеп на один глаз, а у меня есть другой глаз, поэтому я смело избил его, но вместо этого одержал верх и догнали его до угла, и вскоре нас остановили другие заключенные. У меня было несколько швов в уголке глаза, но, к счастью, глаз не пострадал. Из-за моего особого статуса и очередной травмы Ван Юйчжун попал в беду, примерно раз в месяц его называли и критиковали на общем наблюдательном собрании, и ему приходилось платить за мои очки. Странно сказать, что после драки злость у всех исчезла.Хоть они и не общались, но и ненависть оборвали. Позже он вел себя хорошо, и срок его заключения был сокращен на один год.

Коммунистическая партия постоянно говорит, что хочет уничтожить классы, но, как сказал Юлуоке, именно коммунистическая партия придает наибольшее значение классовому происхождению. В обществе, конечно, люди с хорошим прошлым часто имеют преимущество, но даже если они совершают одно и то же преступление, они также им пользуются. «Гном» тому пример. Карликовая девочка — грязный номер, потому что она родилась очень невысокой и похожа на свекровь. Ему было за сорок, и его мать умерла от голода во время Большого скачка. Просто его дедушка думал, что он невысокого роста, а перерождение Ву Даланга часто побуждало его дочь снова выйти замуж. Эта девушка-гном отличается от Ву Даланг тем, что над ней нельзя запугать, и она немного робкая, поэтому берет нож, топор и порох, чтобы отомстить иностранной семье. В результате дед был зарублен топором, жизнь матери не была спасена, а жена сломала ему руку летающим ножом. Он поджег дом, сам забрался на крышу, ударил себя ножом в горло, сильно истек кровью, но был спасен. Убийство и поджог должны караться смертной казнью в материковом Китае. Но он родился в красной пятерке, поэтому ему пришлось спасать собаке жизнь и был приговорен только к пожизненному заключению.Позже он также дважды смягчил срок и просидел всего тринадцать лет.

Пример привилегий НОАК можно увидеть из опыта Лю Шаочжоу. Молодой Лю Шаочжоу был солдатом в деревне.Однажды он столкнулся с людьми на улице.Когда вспыхнул конфликт, он вытащил свою саблю и вонзил ее в сердца людей. Позже, когда снаружи поднялся переполох, войска были вынуждены разобраться с ним. Как только Лю Шаочжоу услышал эту новость, он за ночь поднялся на гору с ружьем, послал войска, чтобы выследить его, окружил его кругами и попросил сдаться. На самом деле, эти сыновья и дочери не были обучены убивать.Он был настолько зол, что оставил пулю в кармане для собственного удовольствия, поэтому он хотел стрелять наугад и умереть вместе. Он и не подозревал, что пистолет был испорчен, в нем не было деталей и он не мог стрелять, поэтому его арестовали. Если бы это были обычные люди, было бы странно, если бы они не стреляли на поражение и не сопротивлялись аресту. Но он был членом Народно-освободительной Армии, поэтому его отпустили и осудили на 12 лет мягко, Он ненавидел, что это очень не нравилось местному населению. Лю Шаочжоу был приговорен к более чем 12 годам легкого приговора, но он остался в военном центре заключения, чтобы отбывать наказание. В военном изоляторе он очень свободен, даже входит и выходит, но его работа изменилась с солдата на выращивание свиней и овощей. И вообще, просидев три и более года, люди со стороны не обращали внимания, его восстанавливали после смягчения приговора и возвращали на прежнюю должность. Солдаты охраняют друг друга, это видно. Но этому Лю Шаочжоу не суждено иметь такую ​​удачу. Однажды одна из свиноматок, которых он вырастил, была весной, и комбат сказал ему немедленно обнять и найти хряка для спаривания, потому что по прошествии времени свиноматка не хотела спариваться и не могла родить поросят. Лю Шаочжоу подумал, что это будет очень унизительно, попросил меня подержать голову кабана для спаривания, поэтому я открыто не подчинился, поспорил с командиром батальона, был арестован и наказан. Лю Шаочжоу не мог рассердиться и хотел уйти из армии, поэтому он попросил перевести его в официальную тюрьму. Только тогда я попал в тюрьму Мэй, и когда я вошел в тюрьму, я понял, что по сравнению с тюрьмой Мэй жизнь в военном центре заключения была раем. Как так называемое светлое будущее было загублено свиноматкой в ​​охоте.Известно, что эту случку нужно обслуживать осторожно.

Поначалу у меня были с ним какие-то контакты, но позже я понял, что он все еще состоит в компартии, тайно шпионит за мной, и отношения, естественно, стали отчужденными. Класс происхождения отражается на опыте заключенного, даже если он серый человек или реформатор труда. Самое большое преимущество того, чтобы быть отморозком и лидером, проводящим реформы через труд, заключается в том, что вы можете притворяться тигром в тюрьме, вы можете рассчитывать на смягчение приговора в тюрьме и можете работать легко. Выяснилось, что тюремщики всегда выбирали людей, связанных с партией.

В дальнейшем, когда процветала экономическая преступность и высокопоставленных чиновников отправляли в тюрьму, они не сидели в обычных амбарах, а жили одни в чистых амбарах. Полгода, как обычно, это был повод для условно-досрочного освобождения по болезни, и с тех пор он освобожден от закона и вернулся на волю.

Что касается вопроса о «справедливости», то, по мнению Коммунистической партии, он относится к разряду буржуазных прав человека и является просто ложью. Если тюрьма является отражением общества, то когда дело доходит до сознания заключенных, я думаю, что она эквивалентна государству в ранний период освобождения до Культурной революции. Кадровая контрмера заключается в проведении промывания мозгов политическим образованием. Всегда есть три или четыре вечера в неделю для политических занятий. Другая – встреча жизни, это групповые встречи, которые проходят на складе в составе 12 человек. Поскольку в эскадрилье более десяти складов и только шесть или семь кадров, групповые собрания обычно не посещаются кадрами. Политическое изучение в основном для того, чтобы отождествлять себя с политикой и движениями того времени. Например, в 1983 году главное было научиться «брать тяжелое и следовать быстрому движению». Необходимо сказать Коммунистической партии, что это лучше быть расстрелянным и приговоренным, чтобы быть лучше.

Группа сначала прочитает чтение начальника трудового лагеря, а затем поочередно выскажет свои чувства.Обычный заключенный не может не хвастаться этим, но постарается пройти испытание. В моей группе сначала я молчал с Ван Юйчжуном и Лю Шаочжоу, потом Лю Шаочжоу сдался, после этого Ван Юйчжун не выдержал. Каждый год в конце года некоторым заключенным приходится нервничать в течение месяца, потому что они должны подвести итоги года. В этом подведении итогов года, по сути, в государственных или коллективных производствах они должны проводиться везде, но в тюрьмах они проводятся очень серьезно.

Вначале, запугивая приказами кадров, проводились собрания разного масштаба, и заключенным предлагалось написать собственный черновик, содержание которого заключалось в обсуждении их отношения к признанию в своих преступлениях и соблюдению закона, их отношения к исправление трудом, их отношение к общению с другими заключенными, как составить план исправления на следующий год и другие мнения. После того, как проекты написаны, они обсуждаются один за другим на собрании группы, а после утверждения передаются на рассмотрение кадров. После утверждения они возвращаются заключенным. форма должна быть распространена, впишите название преступления и скопируйте сводку на конец года.

Есть и те, кто не может пройти группу, например, упомянутый выше старик Лин, сосланный на Северо-Запад. Когда был составлен первый отчет на конец года, я впал в крайность и просто не стал его писать. Кадры вызвали меня в дежурку через три-два дня, и просили слушаться и жестко, и мягко.Я не боюсь использовать вас в качестве примера, чтобы показать публике. Через месяц работы тюремное начальство настояло, чтобы я написал, иначе я не смог бы пройти тест. Я в порыве гнева написал, что я не виновен.В "Суровом, тяжелом и быстром движении" судьи виновны, когда не виновны, и виновны, когда не виновны. Кадры были в ярости и немедленно расправились с начальником отдела Лю, потому что я был непосредственно подчинен начальнику отдела Лю, и начальник отдела Лю отругал меня, когда увидел мое резюме. Когда кадр увидел, что я возражаю, он хотел побить меня, поэтому ушел с дороги. Или начальник отдела Лю подмигнул, чтобы остановить его, он не хотел меня злить. Других заключенных, помимо помещения в карцер, жестоко избивают кадры, если они не радуют глаз и непослушны.

Это заключение представляет собой маленькую комнату, внутри темно-темно, полчища комаров, одиночное заключение в маленьком туалете.

Позже я услышал от Ван Сичжэ, что камера заключения в тюрьме Хуайцзи была еще хуже, и он сидел в тюрьме до того, как совершил преступление. Там вода давно стоит, а деревянных досок нет.Зимой в воде спать жалко.К тому же попадешь в карцер - несколько месяцев просидишь в одиночке.Охранники даже более брутальные люди.

В тюрьме Мэй у камеры заключения есть другое назначение, то есть психически больные люди приговариваются к тюремному заключению. Когда я находился в одиночной камере, рядом со мной сидели два невротика, один из которых днем ​​и ночью что-то декламировал, чтобы признать себя виновным и подчиниться закону. А почему людей с психическими расстройствами не разбирают отдельно, а приговаривают к обычным тюрьмам?

По словам заключенных, получается, что многие судьи материкового Китая растеряны и небрежны, сумасшедшие притворяются глупыми, а приговоры правильные, что очень негуманно. На самом деле тюрьма не хочет просто так содержать этих невротиков.Просто Китай внедряет систему регистрации по месту жительства.При вынесении приговора указывается,что их регистрация по месту жительства будет передана в тюрьму.У них не было выбора, кроме как оставить их в камере заключения и есть две каши в день, и пусть они сами постоят за себя. Поэтому обычные дураки долго сидят в карцере, но самый долгий рекорд у нераскаявшегося и открыто выступающего против коммунистической партии заключенного — одиннадцать лет.

Еще один момент, который стоит упомянуть в заключении, это то, что мои ноги были повреждены железными кандалами, и я обнаружил, что шрамы не образовались. Если вы находитесь в заключении, вы должны выйти, и предусмотрено, что вы должны пройти проверку, то есть признать свою ошибку. Начальник отделения Лю с самого начала сказал мне, что если он напишет инспекцию, его отпустят. Я, конечно, не склонил голову сначала. Позже я каждый день приклеивал рисовое зернышко на стену, чтобы считать дни, а после того, как наклеил более 20 рисовых зернышек, люди были тщетны и хаотичны, и я больше не мог их сосчитать.

За день или два до того, как меня выпустили из заключения, случилось так, что мои родители впервые приехали в тюрьму Мэй, чтобы навестить меня. заключение было жалким. Кто знает, что кадры сделали свое дело, мама тоже сказала, да, да, и сказала мне слушать кадры, от чего я закурила, а когда я увидела, что мне принесли только две книги, я еще больше разозлилась .

Изначально, когда меня перевели в Мэйцзянь, они должны были сказать моим родителям, но эта процедура не была сделана. Я написал им, и сначала кадры попросили меня признать свою вину взамен, поэтому моим родителям потребовалось несколько месяцев, чтобы навестить меня после того, как я приехал в Мэйцзянь на полгода.

Приближается новый 1985 год, и «движение от тяжелого к быстрому» ушло в прошлое, но хотя общество уже не то, что раньше, тюрьма все еще как Китай в прошлом, одно движение за другим. Движение 1985 года называлось «Сообщения и разоблачения». Как «доложить и разоблачить»? Это самопроверка, признать факты и первопричины своих преступлений, и доложить о тех, кто не разоблачен, иначе в будущем они будут обнаружены и наказаны дополнительным наказанием. В то же время необходимо разоблачить тех, кто знает, что другие совершили наказание, а если они не сообщат об этом знании, то в будущем им будет предъявлено дополнительное наказание. Допустим, что эта тюрьма Мэйчжоу убила много заключенных с тех пор, как началось «Отзывчивое и быстрое движение», и атмосфера анархизма в прошлом была сметена.

После этой кампании «доложи и разоблачи» люди, естественно, паникуют, и это не проблема. В «разоблачительном» периоде есть еще один эпизод. Давайте поговорим об учителе хакка, которому за 60. Все называют его учителем, он изначально был членом коммунистической периферии и участвовал в деятельности агитбригады. Как только грянула культурная революция, вся семья была убита, а труп пришлось разрубить на куски.С тех пор он неразлучен с коммунистической партией и питает глубокую ненависть.

Его посадили за контрреволюционные преступления и осудили на десять лет, на семь-восемь лет раньше, чем меня. В тюрьме он опирался на старое и продавал старое, часто говоря, что в коммунистической партии нет человечности. У этого джентльмена тоже была шутка о сильном сексуальном желании, мастурбации в москитной сетке в течение дня и сообщении об этом в кадры. старая жена разорена, что заставляет всех смеяться и относится к этому как к развлечению.

В период «отчетов и разоблачений» движение не имело никакого отношения к учителю, но он добровольно пожертвовал собой, чтобы сообщить о преступлении, заявив, что во время Культурной революции вся семья его соседа была арестована и обезглавлена. из девушек, если ты пожертвуешь собой, я отпущу тебя.Эта соседка не знала, что сердца людей зловещи, но она верила этому и лишилась жизни.

Когда кадры увидели этот отчет, они, конечно, не стали им заниматься. Но этот учитель еще и крутой парень, который весь день преследует кадры и просит их заняться этим серьезно, в этом примере разоблачается лицемерие коммунистической партии, щепетильность кадров, взаимная защита недостатков друг друга.

Когда я показал вердикт своему учителю, я увидел раздел выше, обвиняющий меня в том, что КПК развратна и коррумпирована Учитель аплодировал, говоря, хорошо сказано, хорошо сказано, КПК действительно развратна и коррумпирована. Я думаю о продемократическом движении 1989 года, когда Коммунистическая партия была развращена и коррумпирована, и это уже давно стало общенациональным консенсусом.

В 1984 году произошел еще один беспрецедентный в тюремной истории материка случай, когда узники трудовых исправлений приняли участие в голосовании депутатов районного Собрания народных представителей. В то время были выдвинуты два человека, оба из которых были заместителями начальника тюрьмы Мэй. Получается, что в системе КПРФ часто есть пороки и неправда.Думаю, это удобно для "разгрузки" в будущем. Перед голосованием тюремное начальство, естественно, провело некоторую пропаганду и подготовку, и многие заключенные еще не знали, что делать, но все должны были проголосовать за то, что они называли. Насколько я вижу, многие узники трудовой реформы придают большое значение выборам, а некоторые знающие люди говорят, что право голоса — редкость, а осуществлением права голоса надо дорожить.

Что касается атмосферы, я также думаю, что немного демократии — это хорошее дело, сделанное Коммунистической партией. Что до меня, то с дюжиной заключенных в эскадроне я лишен права голоса, право голоса у меня есть, в отличие от обычных заключенных, поэтому я могу быть только сторонним наблюдателем. В том году арестов и расстрелов заключенных в тюрьме не было, потому что движение уже прошло. Просто на детской площадке была вывешена бумажка с фотографией головы расстрелянного наркопреступника в качестве предупреждения. Когда я увидел это, я узнал одного из стариков. Он был заключен в тюрьму по диагонали от меня в центре заключения Танцзян. Он весь день играл в шахматы с заключенными в своей комнате. Давайте сделаем это.

И однажды я увидел большую лужу крови на земле в туалете, что было очень странно. Позже другие рассказали, что это произошло из-за того, что кто-то так сильно избил полицейских во время слушаний, что из уретры вырвалось внутреннее кровотечение. Кстати говоря, в это время на складе находился мужчина по имени «Хэй Зай», которого во время совместного общения неоднократно избивали, позже у него появилось недержание мочи при мочеиспускании. Выяснилось, что во время судебного заседания ко мне применялись только моральные издевательства, а как только бытовые преступники были пойманы полицией, всякая вежливость была отброшена на задний план.

Когда я был в изоляторе, я видел, как несколько охранников вместе избивали людей, в тюрьме тоже были кадры, которые били людей, это было более жестоко в период «тяжелого и быстрого», а затем постепенно уменьшалось. В плане работы я в том году выступил неплохо и получил высокую оценку производственных кадров. Этот капитан часто просит меня признать себя виновным.Сколько у вас голов, Лю Шаньцин?Как вы можете быть более реакционным, чем Чан Кай-ши? Однако на работе он хвалил меня, думая, что я могу исправиться трудом, а только обязан исправлению мысли, и если я признаю себя виновным и отбываю наказание, то мне следует смягчить наказание. Я тоже знаю,что это факт,но просто игнорирую его.Самая большая головная боль для кадров-это мое отношение к исповеди и соблюдению закона.Другие зэки-исправники умеют читать ветер,поэтому они меня трахнут когда получат Дежурство, то есть ответственность за санитарную работу, такую ​​как доставка овощей и уборка.

Когда выше я упомянул о кампании "разоблачения и разоблачения", то почти упущено одно, то есть кадры просили заключенных каждый день "ходить в кино", то есть размышлять и пересматривать процесс совершения преступления один раз в день. Это психологическое насилие,конечно у меня нет проблем.Чем больше я думаю о себе,тем героичнее я становлюсь.Те,кто ограблен или временно запутался,чем больше они об этом думают,тем более горем становятся,и они будут подвергаться пыткам каждый день без причины.

Говоря о «фильмах», в тюрьме действительно есть фильмы, которые можно посмотреть, и большинство из них — фильмы о боевых искусствах, как я упоминал выше. Однажды ночью он снял вестерн под названием «Сын пекаря», заявив, что главного героя подставили другие, и судья знал, что он также приговорил его к смерти, чтобы защитить сильных мира сего. сын пекаря ушел на улицу Хуанцюань. Этот сын выделяется в фильме, он не виноват, виноват судья. Увидев преступников, он был очень впечатлен: многие из них были приговорены к легким приговорам за мелкие преступления или даже заключены в тюрьму за невиновность, но самым удивительным был «большой серый человек» Чен Юе, которому смягчили приговор за продажу Яо Цзиньшуй. Его посадили на 20 лет за то, что он имел сексуальные отношения с десятками женщин и был обвинен в изнасиловании. Он также громко заявил в фильме, что не виновен. На самом деле ситуация в то время, можно сказать, была неспокойной, что показывает сердца заключенных. Это результат путаницы в судебной системе материка. Другими словами, этот парень очень много боролся за кадры, и ему приходилось брать их себе.Позже у него сжалась правая рука, и ему надоели многие кадры, и он подобрал их по дешевке.

В этом году я тоже встретил двух "контрреволюционеров" в ремонтной роте. Мелкий тайваньский шпион по прозвищу «Толстая свинья» дважды сидел в тюрьме и после освобождения из тюрьмы не имеет денег, он просто написал письмо в отделение связи Тайваньского гоминьдановского разведывательного агентства с просьбой о деньгах, которое было перехвачено. властями КПК и снова приговорен.

Говоря о Гоминьдане, тогда он был опозорен в материковом Китае, но теперь он пользуется большим авторитетом в тюрьме. Например, молодой лжец Хакка сказал мне, что он обманул Коммунистическую партию и что после освобождения из тюрьмы он хотел стать гоминьдановским шпионом. В глазах многих исправительно-трудовых заключенных оказалось, что гоминьдановские шпионы были великими героями, а Гоминьдан — великим спасителем.Поскольку они боролись против коммунистической партии, многие исправительно-трудовые заключенные хотели вступить в Гоминьдан.

Другой контрреволюционер по прозвищу "Гао Лао" весьма талантлив. Выяснилось, что десять или восемь лет назад он объединился с шестью или семью людьми для подготовки оружия. Он планировал убить кадры в деревне, чтобы поднять восстание. Попал в плен. и приговорен к пожизненному заключению. Я сказал ему, что у вас нет выхода, чтобы бунтовать вот так, и нередко сообщники возвращаются, думая об этом.

В тюрьме находился и военный врач, который действительно принимал гоминьдановских солдат. Во время войны он отвозил солдат в Бирму для борьбы с японцами. Он остался во время освобождения. Позже он хотел поехать на Тайвань. Он связался со своей семьей на Тайване и был завербован. Он был заклеймен как шпион и отсидел два тюремных срока. Первый раз был в Северо-Западном Китае. По его словам, там совершенно высшие гоминьдановские офицеры, с его низшим чином. Хотя он часто критиковал Коммунистическую партию, он все же говорил, что кадры в то время были более просвещенными.

У этого гоминьдановского военного врача была связь с Лю Бинъяном. Он сказал, что более десяти лет назад Лю Биньян уже был гением, а когда стал редактором, то много говорил и ездил работать в Пекин. Лю пошел в министерство культуры, чтобы доложить министру.В то время чиновники на материке были еще очень простыми людьми, и пропускной режим не был строгим.Он пошел прямо к министру.Последний был на совещании и спросил чтобы он вернулся после ужина Юань. Лю пошел в ресторан, чтобы поесть, встретил военного врача и сказал об этом.

Когда я разговаривал с военврачом, он дважды сказал, что не хочет сочувствия.

После возвращения в Гонконг мой друг спросил меня, есть ли в тюрьме наверху гомосексуалы, и я сказал, что они есть. Например, есть парень по прозвищу «Редька Голова», который любит гомосексуальность, но и заботится о своем сердце.Если он не влюблен, его нельзя трогать. Он пытался играть в покер на другой стороне кровати средь бела дня, и он играл с другими на кровати, и даже нанял кадры для этого. Учитель с сильным сексуальным желанием тоже такой. Это один из факторов, который удерживает меня от него.

Еще один год прошел в мгновение ока, и итоги года здесь. На этот раз я научился быть хорошим, и я не очень старался снова избежать заточения и страданий. Я также написал сводную книгу. . Кадры также знали, что я был мертв в этот момент, и жесткое давление не подходило, поэтому я хорошо поработал и благополучно прошел тест.

Новый год в тюрьме – большое событие. Питание в тюрьме в будние дни трехразовое. Только вяленая редька или соленья на завтрак, капуста на обед и ужин, ни капли масла, и только раз в неделю добавлять овощи и 2 таэля свинины.Остаются только жирные. Во время Весеннего праздника питание оплачивается дополнительно, блюда подаются с мясом, открыта угольная печь, заключенные могут приготовить себе гарнир, заварить чай гунфу и взять трехдневный отпуск.

Помимо еды я смотрела кино и телевизор, играла в шахматы и карты, устраивала вечеринки.Я пригласила певческую и танцевальную труппу за 500 юаней.В труппе были девушки. Во время Праздника Весны также действует льготная тюремная система, которая заключается в том, чтобы дать заключенным десять дней и восемь дней отпуска, чтобы отправиться домой, чтобы навестить родственников. На первый взгляд эта система очень цивилизована, но на самом деле, если ты не будешь делать все плохое для кадров, тебя освободят условно-досрочно.

В этом году его получил Чэнь Юе.Он занимался проституцией, азартными играми, выпивкой и хвастовством.Он также несколько дней работал разносчиком, заработав несколько сотен юаней.

В 1985 году движение "сообщения и разоблачения" ушло в прошлое. Новым движением стало движение "Изучай социалистическую правовую систему". Основное содержание заключалось в том, что власти КПК считали, что все преступники не знают закона и неграмотны. , так надо было правовое сознание повышать. . В то время Бюро трудовой реформы составило и напечатало брошюру, которую раздали каждому, и все они изучали на конференции главу за главой, а в конце года требовался экзамен. Каждый должен написать несколько развлекательных слов, таких как признание и соблюдение закона.

Самое забавное, что есть новый юноша из Чаочжоу, который является насильником.Когда он пишет, то подробно объясняет подробности преступления, которое вывешивается на доске для газет на складе, и это выдается за шутку.

Во время учений я обнаружил, что некоторые заключенные действительно были вовлечены в трудовую реформу, им нравилось практиковать экзаменационные вопросы и использовать спорт в качестве ежедневной темы. На экзамене в конце года почти все они провалились из-за серьезности кадров и низкого уровня заключенных. Я признаю себя виновным и подчиняюсь закону, и я не отвечаю и не признаю первопричины преступления. Только позже я узнал, что большинство кадров в других тюрьмах выпускали воду «из котов», и их баллы были очень высокими.По сравнению с бюро трудовой реформы, кадры в тюрьме Мэй испытывали трудности. После этого урока кадры Мэйцзянь также научились хорошо себя вести в будущем, и они попали в объятия лживой страны.

В это время в тюрьме была введена новая система, то есть муштра.После работы они должны были заниматься на спортивной площадке.Я расценивал это как лишение их времени на отдых,игру или учебу.

Новым событием того года стал прием иностранных гостей. Иностранные гости были в основном из зарубежных китайцев.В то время политика открытости, международные отношения стали важными, и получение денег от бизнеса стало новой целью.Кадры в тюрьме Мэй также стремились использовать единственный ресурс в тюрьма, то есть рабочая сила исправительно-трудовых заключенных.Принимал несколько иностранных гостей. Встречать иностранных гостей хорошо для заключенного, по крайней мере, цивилизованно.Есть заморский китаец, который сидел в Малайзии, и он тоже сказал, что ему нужно проводить больше визитов, что очень интересно.

Я слышал, что французский автомобильный завод Peugeot изначально хотел сотрудничать с Мэй Цзянь для производства некоторых аксессуаров и отправил двух иностранцев в гости, что очень нервировало кадры, потому что кадры считали нас собаками, а мы устали и много работали для три дня.Кто знает?,так разозлился,что нас призвали драться и убивать.

Другая группа посетителей – студенты колледжей, в основном студенты факультета права и политики Шаньтоуского университета. В первый раз, когда пришли десятки студентов, я был на семинаре, и я проявил инициативу, чтобы поговорить с ними, и я автоматически представил Лю Шаньцин из Гонконга.Они были любопытны и спросили, почему я здесь, и я ответил, что занят в продемократическом движении. Как долго приговор, и ответ десять лет. Если вы не пожалеете о вопросе, вы не пожалеете об ответе. Как только это замечание прозвучало, студенты подняли шум, и они не пожалели об этом по системе Лаогай, они также знали, что для них это «большое событие» — прийти на практику политической работы. Студентка сочувственно сказала: «Ваша мать, должно быть, очень опечалена». На самом деле, по моим наблюдениям в то время, ученицы женского пола были более сочувствующими, а учащиеся мужского пола имели плохое отношение.

Когда студенты из Шаньтоу приехали в следующем году, все думали, что начальник отделения Лю впитал в себя опыт своих ранних лет, и он больше никогда не позволял мне принимать их, а оставил меня в отряде. Я видел, как они проходили мимо у ворот эскадрильи. Кто знал, что один из преподавателей подошел ко мне и спросил, не являюсь ли я студентом Гонконгского университета. Я был удивлен и спросил его, откуда он знает. Он сочувственно сказал что ваш директор тоже связан с нашим университетом.

В том же году произошел еще один несчастный случай: гоминьдановского шпиона осудили на семь лет, он учился в тюрьме на электрика и имел привилегию слушать радио и смотреть телевизор. После того, как он четко спросил, что я Лю Шаньцин, он сказал, что Тайваньская радиостанция сообщила, что гонконгский молодой писатель Лю Шаньцин был сурово приговорен материком. Я смеялся в душе, я был почти неграмотен, как я мог считаться писателем.

Еще одна необычная вещь, которая произошла в этом году, это то, что мои родители приехали в гости к моей сестре и двум ее сыновьям и сфотографировали меня на полароид. Я надеюсь, что она привезет эти тюремные фотографии в Гонконг для А Цин или других друзей и использует их для рекламы. Кто знает, кадры конфисковали их, когда они уезжали, оставив только одну. После того, как они вывезли их из Гонконга, они не опубликовал их в соответствии с моим намерением, чтобы поддержать импульс движения Кэмп Лю.

Я сделал необычный поступок и тайно отдал приговор матери. В гостях у родителей приговор привез с собой.Неожиданно в тот день было столько кадров.Оказалось, что все они пришли покурить бесплатные сигареты моего отца. В это время я сидела рядом с мамой,напротив отца.Я хотела вынести им приговор,но боялась быть обнаруженной.У меня был план,посмотрела на отца,и засунула приговор маме в свитер . Кто же знал, что карман у нее мал, приговор выставлен напоказ, а мать еще больше растерялась. Я просто подошел к отцу, чтобы отвлечь внимание, а мама поняла, сняла с меня кофту и закатала приговор. Во время второго интервью мама ее отругала, сказав, что не стоит впредь бездельничать. В следующий раз, когда мы снова встретимся, прошел год с тех пор, как я попросил своего отца рассредоточиться и сказать моим друзьям в Гонконге, чтобы они заключили большую сделку Чем больше, тем лучше. Я спросил отца, дал ли он его А Цин. Он сказал, что ей разрешено только копировать. Я был очень зол, поэтому каждый раз, когда я встречался, я пытался убедить отца отпустить его и сделать больше. Примерно в это же время мой отец рассказал эту историю, сказав, что Лян Яочжун и Лю Цзылянь убедили Ли Чжумина расспросить Лу Пина обо мне.Лу Пин сказал, что этот мальчик из Гонконга был очень крутым, и он не мог сказать вышеперечисленного. Позже я, наконец, убедил отца вынести решение, и оно было вынесено в Гонконге. Как только это произошло, я, естественно, пострадал в этом и снова сидел в заточении. Но это уже больше двух лет спустя, а я уже был морально готов.

Со мной одной расправилась страна в 1.1млрд человек и даже приговор не вынесли.Кто прав,кто прав а кто виноват,кто виноват,а кто оправдан,без следствия и исследований узнать где правда вранье.

В это время мастер Цай Цянь собирался уходить, и кадры из инфраструктурной эскадрильи перевели трех «серых людей», Лу Се, Тан Чжаосина и Чен Юе, присоединиться к Цай Цяню и следить за моей работой после его ухода. Первые два человека следовали за мной только в течение двух или трех месяцев, прежде чем их перевели, в то время как Чен Юе следовал за мной в течение года и стал моим учителем, хотя мои навыки были лучше, чем у него. Через год я наконец стал мастером. Проведя в такой тюрьме более двух лет, он хотя и не вышел из тюрьмы, но также многое понял в стране лжи.

Глава 7. 1986–1988 годы: тюремная реформа

 "Дорогие родители:

8 мая я получил восемь банок с едой. Пожалуйста, не присылайте мне больше еду. Но я хотел бы получить коробку лимонной фруктовой соли (бутылка или пакет подойдут, что дешевле).

Я послушала вас сейчас. Это значит признать себя виновным и служить закону, а также стремиться как можно скорее вернуться домой, чтобы увидеть А Цин Пожалуйста, передайте А Цин от меня привет. Мне действительно нечего сказать, но я напишу больше в будущем, чтобы сообщить о ходе моей трансформации.

до свидания.

горный зеленый

8 мая 1986 года».

 

В какой-то момент эпизод, когда я признал себя виновным и служил по закону, был самым разочаровывающим эпизодом моей десятилетней тюремной жизни. На самом деле, кроме всей системы, заставляющей меня признавать вину и постоянно напоминающей мне о том, что нужно поддерживать родителей, тюрьма еще и сделала большую работу с моими родителями. Позже, каждый раз, когда приходили мои родители, они всегда просили меня признать свою вину. Он даже подмигнул мне однажды, сказав, что будет бороться за смягчение приговора, а все остальное сделает, когда выйдет. Я долгое время оставался внутри, но я не знаю, действительно ли есть солидарность снаружи, и все вокруг меня это признают, а я нет.После долгого времени я всегда чувствую себя немного неловко. Короче говоря, мое сердце смягчилось, и я снова начал думать дико, поэтому я сказал своим родителям: «Ладно, ладно, я отпущу это». После более чем месяца, как это, он написал более 200 слов без разбора, говоря, что он признает себя виновным и надеется на исправление и смягчение, и спросил преподавателя, есть ли какая-либо амнистия. Кадры не просили меня предоставить какую-либо дополнительную информацию.Честно говоря, мне нечего предоставить.Движение на гонконгской стороне является открытым движением, а материковая сторона на самом деле довольно открыта.На самом деле, это также битва воли. Думаю, поэтому они не получили от меня никакой информации.

Тюремные власти были очень рады узнать, что я изменил свое отношение. Потому что в тюрьме Мэйчжоу очень мало людей все время не признавали себя виновными.Заместитель политического комиссара Луо также похвалил меня на тюремном собрании, сказав, что Лю Шаньцин из четвертой эскадрильи также признал себя виновным. Когда он этим похвастался, я сладко задремал, так что знаю, что другие заключенные расскажут мне потом. После признания вины моя основная позиция осталась прежней. Просто тюремное начальство изменило ко мне отношение, стало более раскованным, и не будет наказывать меня за ношение железных цепей на дежурстве так часто, как в прошлом, так что в этом году у меня была особенно живая и убогая жизнь.

В качестве примера возьмем экзамен в конце года по изучению спорта. Кампания 1986 года была направлена ​​на изучение социалистического нравственного воспитания.Как обычно, у всех был полный год обучения, а затем сдавали экзамен.После уроков предыдущего года кадры на этот раз были гораздо более расслабленными, и многие заключенные использовали предлог мочеиспускание, чтобы сходить в туалет, чтобы выйти из кошки. Я был самым смелым и вернулся на склад, чтобы найти книгу и скопировать ее. Кадры сказали мне не быть таким "волком", но это действительно позволило мне напортачить. Все остальные заключенные были в шоке, когда услышали Это.

Что более неловко, так это эпизод, в котором я соревнуюсь с людьми.

В то время мастерская, в которой я работал, была достаточно самостоятельной, и играть с несколькими людьми было легко. Когда мне нечего делать, я упражняюсь в сальто, ложусь на спину после тренировки, сбиваюсь, как зомби, и упражняюсь в переворачивании карпа. Хотя он еще не умеет кувыркаться, но хорошо справляется вперед, назад и колесами, и он один из лучших в тюрьме. Бедный и скучный, я вспомнил, что слышал раньше о золотых бубенцах и железных матерчатых рубашках, мне никто не давал советов, я тоже пришел попытать счастья и испытать своих лошадей. Когда мне повезло, я бил себя в живот. Я кувыркался несколько дней, и тренировался довольно основательно.Мышцы живота своего тела я начал использовать очень быстро, и я не чувствовал боли при ударе. Через несколько дней я набрался смелости и даже попросил других исправительно-трудовых заключенных попробовать избиение, и они снова прошли испытание, думая, что в этом нет ничего страшного. Если вы будете так практиковаться, вы будете смелее, и вы будете уверены, что вас сильно накачают, но вы не сможете попасть внутрь. С некоторых пор среди узников трудовой реформы битье в живот стало модным явлением. имя для себя. Другие, которые хотят учиться у меня, почувствуют боль или робость.

Говорят, что там был заключенный, занимавшийся ремонтом автомобилей, крепкий и известный своими драками. Он терпеть не мог со мной бить себя в живот, поэтому, естественно, он был немного несчастен в душе. И эти отморозки играют так же, как и мы, гонконгцы, слушающие стереосистемы, чем больше они слушают, тем более высококлассными они становятся. Сначала я просто сказал нет, он был известен своими драками и был высоким. Но он много просил меня, поэтому я согласился.Метод заключался в том, чтобы сесть на табуретку и схватить друг друга, а не драться друг с другом. Хотя он как буйвол, сильнее меня и имеет реальный боевой опыт, но у меня есть преимущество, то есть я недостаточно страшен и жесток. Большой парень робеет в душе, переворачивается и бежит, и потерпел поражение.

Большой парень проиграл, так как на кону так называемое лицо.В прошлом это не было потерей славы, поэтому он попросил апгрейд и бесплатный конкурс. Сначала я все еще не соглашался. Видя, что он много просил, я выполнил его желание. Было оговорено, что он не будет драться ни лицом, ни ногами. После семи-восьми боев я все же выигрывал больше и проигрывал. меньше. Чем больше он становился известным, тем больше это распространялось на другие эскадрильи, а некоторые люди даже приходили бросить ему вызов. Я сказал, что это просто для удовольствия, а не героя. На втором курсе я не признал себя виновным, и кадры начали меня лепить и драться с здоровяком в последний раз. На этот раз я был робким и запутался. Я избил его вверх ногами. хуже всего было, когда он испугался, он развернулся и убежал, но он не знал, что жилет без глаз дал ему солидный удар, и от боли родился мой пятый предок, а шестой предок вознесся на небеса.

В то время я не знал, когда выучил это, и меня били. Не втирай лечебное вино. Ты должен сидеть на коленях, как японцы, чтобы дышать. Следуй за мной, не смей создавать проблемы, так закончился эпизод конкурса.

Борьба на ринге — это боевые искусства, а с точки зрения литературы, я действительно участвовала в пении на культурном вечере. На самом деле, у меня нет особых певческих способностей, но я лучше, чем быть достаточно громкой и не бояться сцены. Я спела «Доброту Земли» на вечеринке, и она получила больше всего аплодисментов. заключенные говорили, что я лучше всех пою. На самом деле до этого, во имя репетиции партии, было весело закончить работу пораньше, чтобы подготовиться. Я также читал много книг Достоевского, Толстого, Тургенева, Чехова, Горького, Бальзака, Гюго, Золя, Дюма, Дюма, Диккенса, Ясунари Кавабата, Игучи Ясуши, Хемингуэя, Джека Лондона и других классиков, я видел большинство из них , а мне больше всего нравятся работы критического реализма 19 века. Однако произведения с сильной логикой, такие как классики Маркса и Ленина, я так и не смог прочитать и не восстановил. Другим изменением в чтении в то время был переход от литературных шедевров к чтению газет и периодических изданий.Я выписывал более десяти отечественных газет и периодических изданий и читал их день и ночь, поэтому после освобождения из тюрьмы старые друзья, знавшие меня, говорили, что Я приобрел много здравого смысла Сила газет.

В это время ушел даже Чэнь Юе, а я стал мастером и принял своего ученика Ли Гоюн. Это парень из Янчэна двадцати с небольшим лет, когда он сопротивлялся грабежу гонконгских туристов, организованному партией, он подстрекал свою партию нанести ножевое ранение жертве и первоначально был приговорен к смертной казни. По его словам, адвокат, защищавший его, сильно поспорил с судом, его несколько раз выгоняли из суда, в итоге он подал апелляцию и был приговорен к пожизненному заключению. Из его рассказа защиты я узнал, что через несколько лет адвокаты перестали быть официальными вассалами и начали защищаться независимо. На самом деле, это основное право человека, и оно должно быть там в первую очередь. Раньше ошибок не было, а сегодня есть ошибки, которые надо исправлять.Мы не можем просто думать, что Коммунистическая партия способствовала какому-то правовому прогрессу, а только исправлению ошибок, которых не должно было быть.

Подмастерье Ли Гоюн имел близкие отношения с несколькими простонародными мальчишками из другого отряда.Выяснилось, что эти люди сговорились сбежать из тюрьмы, тайком изготовили кинжалы и веревки, а затем подожгли людей пеплом. Ли Гоюн чудом избежал смерти. Он был пожизненным преступником. Если бы была небольшая ошибка, его бы расстреляли.

В этом году также произошел инцидент, когда глава Лаогай нагло избил молодых людей. В прошлом, до того, как меня посадили, при нормальных обстоятельствах, то есть в период анархизма, время от времени случалось, что начальник трудового лагеря открыто уничтожал и избивал трудовой лагерь. Убийство людей во время Культурной революции было обычным явлением. После входа в Мэйцзянь такое случалось редко.

Говорят, что есть человек по имени А Бинг из бедной и неграмотной семьи, невротик и умственно отсталый. Попав в тюрьму, из-за того, что он глупый человек, не проблема быть запуганным и растоптанным другими. Однажды в культурном зале из-за конфликта с людьми по поводу переключения телевизора он действительно избил веревками некоторых начальников трудовых лагерей. Когда я закончил работу, я взял его на людях и дал ему лекарство и алкоголь, чтобы залечить его раны.Когда другие заключенные увидели, что у всех такая же участь, они были уже несчастны.Теперь, когда они увидели меня в начальной стадии, они пришли поддержать меня Конечно, были и те, кто поддержал лидеров реформ, но их было единицы. Дело дошло до того, что на следующий день я пошел к начальнику отдела Лю и к прокурору, находившемуся в тюрьме, чтобы пожаловаться, но инструктор, который всегда защищал и оберегал реформатора, не осмелился сделать опрометчивое заявление. Прокурор тоже сказал что-то справедливое, сказав, что закон предусматривает, что заключенные не могут быть связаны.Позже начальник отдела Лю проделал хорошую работу, и вопрос был улажен. Я полагаю, что после этой битвы глава Лаогая хотел побить заключенных, и у него было больше совести.

Случай с огульным приговором судьи снова произошел с простонародным мальчиком Лю Вэйвэнем. Он был приговорен к семи годам за грабеж и отказался от апелляции. Это было во время движения "тяжело и быстро". Судья проигнорировал уголовный закон, но попытался Осужденный на пятнадцать лет, Лю Вэйвэнь был так зол, что не мог подать в суд.

Однако самым большим изменением в тюрьме Мэйчжоу в 1986 году стало введение контрактной системы. Более того, меняется не только тюрьма Мэйчжоу, но и тюрьмы по всей стране.Я думаю, что это самое большое структурное изменение в китайских тюрьмах с 1949 года. . . . Распределение власти в тюрьмах, предназначение дисциплинарных заключенных и жизнь заключенных претерпели фундаментальные изменения, которые лучше всего подытожить тем, что с тех пор тюрьма отложила в сторону политические и идеологические реформы и, подобно другие социальные слои, всячески старались дать деньги деньгам. Я не думаю, что есть в истории общество, чья огненно-золотая мечта могла проникнуть в тюрьму так глубоко, чтобы коренным образом изменить мировосприятие тюрьмы.

Контрактная система заключается в использовании тюрем в качестве производственной единицы для заключения контрактов на новом развивающемся рынке с целью получения прибыли Цель тюрем состоит в наказании и исправлении заключенных и не имеет ничего общего с получением прибыли. Сейчас внедрение этой контрактной системы направлено на получение прибыли, и между ними неизбежно будут возникать конфликты. Раньше тюрьмы финансировались, конечно, государством. Однако с середины 1980-х годов на эти средства стало оказываться огромное инфляционное давление, и если тюрьмы не захотят ничего делать, давление возрастет, и положение в тюрьмах ухудшится. На самом деле это общая проблема, с которой сталкиваются многие другие страны. Но тюремные кадры, я боюсь, им придется нести большее финансовое давление. Зарплата у кадров мизерная, и они тоже под давлением инфляции.Раньше они не были открытыми, и ни у кого не было возможности разбогатеть.Все страдали одинаково. Теперь, когда политика открыта, необходимо заниматься рынком и зарабатывать деньги, естественно, в первую очередь выиграют кадры экономических и торговых учреждений, а есть отличная возможность заработать. Даже небольшие кадры у власти на местном уровне используют свою власть, чтобы воспользоваться новыми вещами. такого рода изменения,

Это можно увидеть в следующих аспектах.

Во-первых, первоначально централизованные полномочия тюрьмы должны были быть переданы эскадрильям, поскольку производство основывалось на эскадрильях. По мере того, как производство становится все более важным, эскадрилья становится более мощной, а тюремный центр — менее мощной. Во-вторых, поскольку возможны противоречия в распределении интересов между эскадрильями и эскадрильями, стали меняться и отношения между кадрами разных эскадронов, и добавился фактор распределения интересов.

У эскадрильи больше силы, но сила первоначального инструктора по традиционному лидерству эскадрильи на самом деле постепенно ослабевает, и в конечном итоге его статус может быть просто устранен. Причина в том, что теперь эскадрилья находится в основном не в политическом командовании и с целью идеологической переделки, а в экономическом командовании, с целью получения большей прибыли, поэтому статус производственного капитана (т.е. директора завода) был повышен. Чем важнее прибыль, тем выше статус и власть директора фабрики и тем ниже статус надзирателя.

Для заключенных-трудовых исправлений в прошлом труд был для исправления, а хорошая работа была показателем хорошей исправимости, и она в принципе не имела прямого отношения к прибыли, а теперь труд ради прибыли, поэтому кадры изменили первоначальную устройство и практиковали практику современного рабства. Традиционный труд был увеличен с восьми часов в день до двенадцати часов в день. Есть две смены в день, одна смена с 9 до 9, а другая смена с 9 до 9. Иногда работать сверхурочно.

После повышения интенсивности труда, продления рабочего дня и перехода на двенадцатичасовую двухсменную систему прошлые жизни заключенных, естественно, сильно изменились. Самая большая разница в том, что политзанятия практически отменены: после 12 часов работы у кого еще есть время и силы на учебу? Более того, с прибылью в команде эти знания больше не важны для кадров, все подделка, если тюрьма не может делать деньги, а сама тюрьма превратилась в жадное производственное подразделение на безжалостном рынке, конкурирующем за прибыль. использовать прибавочную стоимость рабского труда заключенных.

После того, как система контрактов была впервые запущена, чтобы стимулировать энтузиазм заключенных, была также принята система контрактов между заключенными и эскадронами, то есть были бы бонусы для тех, кто выполнил основной фиксированный выпуск, который был простым материалом. стимул. Шутка, появившаяся сначала, заключалась в том, что рейтинг был слишком низким (это потому, что эффективность производства в прошлом была очень низкой), поэтому превышение было слишком большим, и заключенных, получивших контракт, можно было разделить на семь или восемьдесят юаней. месяц. В тюрьме Хуайцзи, где находится Ван Сичжэ, некоторые заключенные могут даже поделить более ста двухсот юаней, из-за чего тюрьма не решается их задержать, что вызывает недовольство.Позже заключенные зарабатывают более десяти-двадцати юаней в месяц, что стало обычным явлением, и у тех, кто очень много работает, есть три или десятки юаней. В количественном отношении многие осужденные на исправительно-трудовых работах работают очень тяжело, благодаря своей высокой производительности они заменили исправление мысли и помогли смягчить приговоры. Некоторые заключенные даже дрались до такой степени, что нуждались в витаминных таблетках, чтобы поддерживать себя.

Заключенным приходится работать подолгу, поэтому питание, естественно, улучшается, и мяса больше, а сверху есть каша и нарезанное мясо, чтобы пополнить силы заключенных. Хозяйство заключенного улучшилось, а еще он будет прибавлять себе еды.Тюрьма ослабила контроль над этим.

Политическое образование в стиле «промывания мозгов» и переформирование мышления уже существуют только на словах. Это опирается на двойную систему, то есть на сочетание труда и преобразования. Заключенных ежедневно оценивают по трудовой и умственной работоспособности. Когда вводились новые правила, было более десяти правил с бонусными баллами и более 100 вычетов, что напомнило мне конфуцианское «тирания свирепее тигров». Изначально было оговорено, что один балл может быть уменьшен на один день, но позже выяснилось, что многим заключенным начислялось много баллов, поэтому один балл был уменьшен до 0,1 балла. Я отказывался от участия в этой системе от начала и до конца, и мне уже все равно, если я буду сидеть 30 или более дней.Как я часто говорил кадрам, я не сбегу из тюрьмы, и я буду сидеть десять лет, пока ты высылаешь меня. Потом я действительно сидел десять лет, и дня было не много.

Самое смешное, что в рамках новой тенденции «смотреть на деньги» кадры когда-то пытались исправиться трудом и поощряли членов своих семей инвестировать или страховать. Например, гонконгец Чэнь Цзяньсюн был приговорен к пожизненному заключению за контрабанду. Чтобы смягчить приговор, он научил свою семью заказывать мебель для деревообрабатывающей бригады. Он также отправлял станки из Гонконга. бригадир в деревообрабатывающем отряде.Аут, не беда, если товар задержится, а отношения плохие. Я сказал ему, что было бы более экономично заплатить 3000 или 2000 юаней, чтобы получить косяки кадров и добиться смягчения наказания. На самом деле, при общей тенденции «смотреть на деньги» кадры быстро разлагаются, а наличие денег действительно заставляет призраков работать. Сказав это, позже я услышал, что Бюро трудовой реформы также знало, что заключенный вложился в этот трюк, и хлопот было слишком много.Если заключенный станет начальником в тюрьме, он станет миром? Так что это было запрещено.

Другая шутка заключается в том, что в коллективной мечте о наживе я не знаю, какой кадр придумал призрачную идею, предложив построить в Мэйцзяне отель под названием Мэйчжоу Гранд Отель, и даже тюремный склад можно было бы рассматривать сдается, может кто захочет там жить. Именно из-за помешанного на деньгах ума он может думать о любых нелепых и причудливых вещах.

В 1987 году событием, потрясшим тюрьму, была, конечно же, отставка Ху Яобана. Тюрьма была такой же, как фабрика в первые дни: утром было радио, но я его никогда не слушал. Однажды, когда призрак толкнул посланника, он услышал, что Ху Яобан уходит в отставку, и понял, что это большое дело. Я помню, как сказал Яо Фейфужи, что он видел, как я все время ругал коммунистическую партию, и шутил, когда я хвастался. В это время новости о студенческом движении уже появились в газетах, и заключенные впервые узнали о социальных волнениях снаружи.

Как ни странно, оказалось, что в обществе царил хаос, и направление линии верхней партии было не до конца ясно в течение дня, а нижняя партия находилась в растерянности. Например, инструктор моей эскадрильи, хотя он и был из «Банды четырех», был нехарактерен, когда произошло студенческое движение и инцидент с Ху Яобаном, думая, что он хочет понять мои мысли, он сказал, что нечего сказать. Инструктор знал, что я неправильно понял, что он имел в виду, и быстро сказал, что хочет обменяться со мной личными мнениями, и ничего больше. Когда я сказал, что проблем нет, я бы сказал, что ваша Коммунистическая партия находится в хаосе, а третья волна — это принципиально правая идеология. Он сказал, что это не обязательно вопрос технологии, а не политики. Он спросил меня, уйдет ли Ху Яобан и начнет новую культурную революцию, я сказал, что нет, такого условия нет. Я также сказал, что Чжао Цзыян и Ху Яобан принадлежат к одному типу, но он не согласился. Я спросил его, каково его мнение, и он сказал, что уже высказал это, но боится новой культурной революции. В любом случае, когда я узнал, что во внешнем мире существует еще одно студенческое движение, я, естественно, обрадовался. Позже, по известиям от кадрового состава другой эскадрильи, выяснилось, что университет Мэйчжоу тоже хотел бунтовать, но был подавлен рабочим коллективом. Однако я никогда не предполагал, что встречу в тюрьме одного из активистов нового студенческого движения.

Однажды на стройке возле медицинского кабинета я встретил молодого человека, поболтал с ним и спросил, зачем он пришел. Он заколебался и спросил меня, в свою очередь, поэтому я прямо сказал, что это демократическое движение. Его глаза загорелись, когда он услышал это, и он сказал, что также участвует в продемократическом движении. Выяснилось, что этот человек из Хуэйяна по фамилии Е был студентом колледжа.Хотя студенческое движение охватило города Китая в конце 1986 и начале 1987 года, оно было заморожено на три фута, а не на день, и студенты были готовы встать и бороться за это в течение определенного периода времени. Этот по фамилии Е — типичный активист, он вместе с другими студентами ехал на север, в Пекинский университет, и был тайно арестован полицией. Сначала я не знал, как с этим бороться. Я боялся, что что-то случится. Позже меня приговорили к двум годам легкого наказания. Видно, что начальство КПК знало, что студенты очень недовольны, и не осмелитесь стимулировать его.

После того, как он узнал, что я студент Университета Гонконга, он сказал, что также знает студентов Университета Гонконга и CUHK, а также сказал, что студенты Университета Гонконга не политизированы. Я сказал, что когда я был студентом, я тоже был политизирован, в основном в науке и технике. У него было противоположное впечатление: те, кто занимался гуманитарными науками, были более обеспокоены, а те, кто занимался науками, — нет. Сначала он подумал, что я тоже член их банды, занимающейся демократическим движением, я сказал, что нет, это было десять или восемь лет назад, а он сказал, что никогда об этом не слышал. Когда его спросили, слышал ли он о Ван Сичжэ, он ответил, что нет. Знаете ли вы троцкистов или нет, они очень молоды в политике. Конечно, я не упустил возможности дать ему политическое образование и сказал ему, что социализм на самом деле не провал, социализм — это идеал человека, он должен уничтожить эксплуатацию и угнетение, освободить общество и личность, а терпят неудачу только бюрократы.Бюрократия провалила социалистический эксперимент. Он также выразил свою поддержку этой точки зрения и серьезно пересмотрел марксистско-ленинскую ортодоксию. К сожалению, вскоре меня поместили на карантин, и у меня больше не было возможности связаться с ним.

Студенческие движения часто являются началом социальных реформ или революций, как убедительно показала история. Однако, если студенческое движение не интегрируется с другими социальными классами, оно обречено на провал — это тоже закон истории. Из студенческих движений, в которых я принимал участие, самым крупным было «Золотой юбилей» 1978 года, которое закончилось неудачей.

Золотой юбилей был, конечно, первоначально борьбой между учителями и учениками Цзиньси, школой и Министерством образования, но по мере развития движения оно вскоре достигло точки, когда если Цзиньсю и не поднялся из особой, индивидуальной борьбы к а В ответ на различные необоснованные явления в системе средней школы борьба потерпит неудачу.В то время действительно были социальные условия для расширения борьбы.Помню, что однажды мы мобилизовали более 200 учеников средней школы из средней школы Чэнь Шуцю чтобы ответить, и Чжан Вэньгуан также присутствовал в то время.Однако, поскольку руководство Цзиньси, ориентированное на учителя, не выбрало направление социализации борьбы, возможность мобилизовать большинство учеников средней школы была упущена.

Еще одна характеристика тупика Золотой Юбилейной Борьбы — исключительность лидерских ядер, с ними как субъектом, всякой поддержкой как объектом и только участием, даже без права на демократическую дискуссию. В результате, хотя троцкисты отвергли его на раннем этапе, после учреждения совместного собрания основные учителя также отвергли Ситу Хуа. Вернувшись в Гонконг, я случайно узнал, что степень ухудшения была связана с тем, что лидер учителей Чэнь Сунлин вступил в Ассоциацию образования только через десять лет, во время демократического движения 1989 года. не только отработали в средней школе Санью, но и разоблачили смерть школьной реформы в более развратной форме.

После того, как студенческое движение было подавлено и Ху Яобан ушел в отставку, линия стала ясной, и ситуация прояснилась.Кадры в тюрьме пришли в норму, и их отношение изменилось.Во время собрания отряда инструкторы поддержали вышеуказанную политику и не нужно сделать отдельное заявление.Говорили еще,что некоторые заключенные обычно газет не читают,читаю газеты во время беспорядков,не знаю о чем.

В этом году, потому что действовала контрактная система, хотя движение тоже было проведено, это только форма, поэтому я не помню, что это было за движение.

После того, как Ху Яобан ушел в отставку, ему, естественно, пришлось откликнуться на движение против либерализации буржуазии.Однако в то время все кадры в тюрьме мечтали нажить состояние.Классовая либерализация, поэтому групповая политическая конференция стала хвастливая конференция, и все были небрежны. Такого никогда не было в прошлом.

Что касается студенческого движения, то с моей стороны я могу найти три типичных объяснения: первое — это Чжан Дэюй, вор, осужденный на четыре года, можно сказать, что он вырос в трудовом лагере и имеет богатый социальный опыт. глава народа, конечно, чтобы показать поддержку студентов.

Второй пример — упомянутый выше Яо Фейфу, хотя он и ругал коммунистическую партию по будням и обладал чувством справедливости, но боялся, что это будет слишком хаотично, поэтому колебался между бюрократами и студентами.

Третий типичный пример — вонючий старик из деревни, родившийся в ортодоксальной коммунистической партии, поднимал вопросы о движении и поддерживал бюрократию, спрашивая, какой свободы хотят студенты.

Я ему просто ответила, эта свобода на самом деле очень проста, если ты в тюрьме, ты не свободен, если ты еще скажешь нет, ты должен выйти, когда тебя освободят из тюрьмы! Люди с немного большим социальным опытом, как правило, поддерживают студентов, в то время как люди с привилегированным прошлым, даже если они падают, склонны поддерживать бюрократов.

В 1987 году я не признал себя виновным, что изменило мою жизнь в тюрьме Мэй более чем на год.

С тех пор, как год назад я признал себя виновным, я ничего не сделал против своей воли и не очернил Коммунистическую партию. Борьба за мое сердце тоже сокращала срок на год-два.Я этого совсем не хотела.Выпускать сразу казалось безнадежным,но я уже решила дать отпор.Когда я встретила отца,он изменил отношение убедить меня признать свою вину. Это я рискнул. Зачем мне ваше прощение, и какое право вы имеете судить меня? Я очень зол. В любом случае, я все же сказал отцу, что собираюсь возразить. Он также сказал, что дело очень важное. Раз я возразил, лучше точно не будет, но он был морально готов и сказал мне, что это не так. что бы ни случилось, А Цин Ян позаботится об этом до конца своей жизни.

На том собрании я взял магнитолу, которую мне принес отец.Послушав ее более месяца, я написал записку, что я не признаю себя виновным, и что я не виноват.Инструктор сказал, что это Я совсем не признался в этом, поэтому тюремное начальство было шокировано, сообщило об этом в отдел тюремной администрации и представило его в Бюро трудовой реформы, готовое принять меня всерьез.

С тех пор я, естественно, напрягся, и у меня везде были проблемы. Я также перевел из камеры начальника отдела трудовой реформы № 1 Чэнь Шушэна, чтобы следить за мной. Этот человек был капитаном пожарной части. Как обычно, приговор был приговорен к четырем годам мягкого приговора.Через месяц или два пришло официальное решение.На собрании отряда было объявлено, что я отвечаю за Чэнь Шушэна.Другим заключенным не разрешалось разговаривать со мной.Чэнь Шушэн.

Эта политика изоляции оказала большое влияние на мой дух.Я стал самым низким узником трудовой реформы, и за мной приходилось следить, даже когда я ходил в туалет.Я чувствовал, что моя личность сильно оскорблена.Излишне говорить, что изоляция меня полученный потряс всю тюрьму.

В то время некоторые люди думали, что они собираются осуществить культурную революцию, и они будут строить КПЗ. Капитан был очень недоволен этим.Эскадрилья потеряла моего старшего механика, я должен назначить еще одного человека для сопровождения, и я должен перевести одиннадцать рабочих со своего склада.Потери рабочей силы слишком велики. Поэтому нам пришлось сделать все, что в наших силах, чтобы снизить трудовые потери. Рабочая сила ослабевает, выпуск продукции сокращается, фонды сокращаются, а кадры менее жирные.Если руководитель производства имеет право решать, то я думаю, что он скорее накажет меня за ежедневную переработку и превратит плохое в хорошее .

Мне не нужно работать, начальник отдела Лю сказал мне вместо этого учиться. В то время, когда я дочитал «Капитал», я сказал, что хочу изучить Избранные сочинения Ленина, и он отвел меня в библиотеку, чтобы найти их.Полное собрание сочинений, начальник отдела Лю и я пошли искать их. ", но мы не смогли их найти. Начальник отдела Лю спросил у начальника отдела Лаогай, марксиста-ленинца, который служил в библиотеке, где хранятся книги. Последний ответил, что они уже продали их как макулатуру. Разозлился, потому что эта поездка была передо мной большой скандал.Политические и юридические органы КПРФ продали классиков предков как макулатуру.Зная, что я обязательно посмеюсь над ними в свое удовольствие, я строго сказал и сказал, что они посадят его в тюрьму . . . На самом деле, все в глубине души знали, что, если бы не требования кадров, как мог этот глава трудовой реформы осмелиться продать их? Я тут же попросил начальника отдела Лю купить мне ее. Он быстро согласился и попросил сделать это сотрудника исправительного учреждения. Последний подошел ко мне и сказал, чтобы я не оставлял его в беде, потому что в продаже нет марксистско-ленинских книг. в книжном магазине Мэйчжоу.

Вернувшись в Гонконг, я хотел зайти в магазин «Левая книга», чтобы купить книгу Ленина «Что мне делать? "тоже не продавалась. Когда она спросила продавца, то услышала название книги, и на ее лице было выражение презрения. Жаль Коммунистическую партию Китая, которая все еще говорит о четырех требованиях и не может даже купить книгу, давайте посмотрим, как настаивать на марксизме-ленинизме.

После раунда переговоров, чтобы усилить рабочую силу эскадрильи, кадры выбрали нескольких лидеров трудовой реформы, чтобы разделить со мной склад, но заявили, что им не разрешено разговаривать со мной. Я проводил материальную политику и купили их вместе с едой. , также можно поболтать.

Один из капитанов, Чжэн Дачэн, занимавшийся контрабандой тайваньских изданий, был приговорен к суровому приговору: он сидел десять или восемь лет, а оставалось еще десять лет. Он мастер боевых искусств и также сделал себе имя, но когда он стал старше, его жена на улице последовала за другими, оставив сына и дочь плохо учиться, и он беспокоится. Однажды он надел баскетбольную майку и пошел прямо к воротам. Охранник спросил его, что происходит. Он сказал, что играет, поэтому его посадили. Я думаю, его будут бить, как обычно. Что произошло после этого, неизвестно. Словом, у заключенных есть дети, трудно сидеть в тюрьме со спокойной душой.

Политика изоляции очень сильно ударила по мне. Иногда у меня возникают мысли о самоубийстве, но сознательно я не хочу совершать самоубийство. В моей голове часто крутится знаменитая фраза Шекспира: «Быть ​​или не быть, это вопрос». По ночам мне часто снятся кошмары, мне снится, что я стала коровой, с живьем содрана шкура и задыхаюсь. Если вы не говорите об этом, вы можете не знать, что в некоторых частях страны существует практика, заключающаяся в том, чтобы выкопать яму в земле, превратить корову в яму, превратить корову в яму и затем очистите его заживо, сначала нарежьте мясо, а затем приготовьте мясо рядом с коровой.Говядина, приготовленная таким образом, получается особенно свежей и сладкой.Что касается этой коровы,она кричала в яме.Я думаю,этот сон означает быть убит. Словом, дух мучается день и ночь, несчастен.

Раньше каждый раз, когда ко мне приходили родители и спрашивали, как моя жизнь, кроме времени заключения, я всегда говорила «да». На этот раз они спросили, и я сказал, что жизнь ужасна. В то время я также слышал от своих родителей, что на улице была солидарность.Они также говорили, что Ган Зай (о. Ган Хаован) объявил голодовку за вас, но она была не долговременной, а раз в год. . Я видел письмо адвоката Хэ Цзюньрена в Китай. Я помню, в нем говорилось, что я инженер-электронщик. Они также сказали мне, что изначально была кобрендинговая новогодняя открытка, и Ситу Хуа также подписал ее, поэтому я сказал «да». Отец сказал, что Ситу Хуа не хотел подписывать, но Ган Зай заставил его подписать. Я говорю, что это нормально. Мои родители не знают, для меня очень важна внутренняя поддержка, есть ли поддержка извне.Такого рода моральная поддержка является очень практической поддержкой для людей в тюрьме, потому что благодаря этому мы можем становиться сильнее и сильнее.Бороться решительно и с оптимизмом.

За это время я был болен, попал в лазарет и получил новое представление о привилегированном классе в тюрьме.

Выяснилось, что в Мэйцзянь на самом деле находился заключенный, который был секретарем уездного комитета партии Шаньтоу и совершил экономическое преступление, но, поскольку он руководил всеми кадрами в районе Шаньтоу, центральное правительство обманом вынудило его получить повышение Поймал, Чжоу Чжан, это шутка. Он принадлежит к эскадрону пожилых людей в тюрьме, и у него есть чистая комната, в которой он может оставаться. Его обслуживают заключенные в повседневной жизни, и надзиратель также приходит в гости и болтает, чтобы расслабиться.

В отряде стариков есть еще один персонаж Вэйхэ, который на самом деле является директором общественной безопасности города Шаньтоу, который также виновен в экономических преступлениях. Есть начальник иммиграционного отдела, который до сих пор виновен в коррупции. Есть еще крупный казнокрад, имя которого забыто, но его дело показывали по телевидению и оно очень известно. У другого пожилого насильника большой живот, его младший брат — редактор «Жэньминь жибао» и дети некоторых других кадров. Количество лет тюрьмы для этих людей - это одно, они посидели и подождали, пока внешний мир успокоится. В тюрьме они не такие, как обычные трудовые заключенные. Степень классового различия, безусловно, выше, чем в буржуазных тюрьмах.

На самом деле заключенным в «Эскадрилье стариков» тоже повезло, потому что после контрактной системы эти старики не имеют никакой трудовой ценности, поэтому вскоре стариков выпускают еще и по УДО, оставляя лишь единицы, экономя большую сумму потраченных впустую денег для тюремных властей.

Самые известные из этой старой эскадрильи - пара братьев-миссионеров, которые довольно старые.Они не католики в Ватикане, и не обычные христиане.Их не называют священниками или священниками, а только священниками. Два брата действительно проповедовали.Они попадали в тюрьму и выходили из нее несколько раз, и каждый раз, когда их освобождали, они проповедовали Евангелие.Они приняли более 2000 учеников в Шаньтоу и были приговорены к более чем десяти годам тюремного заключения. Позже мой брат умер от болезни.Я спросила его, грустит ли его брат.Он сказал, что не грустил.На этот раз было лучше,и ему не пришлось страдать в жизни.

В следующем году, в 1988 году, Чэнь Шушэн, глава трудового лагеря, совершил все плохие поступки, ему смягчили приговор и он ушел, а Ван Биннаню поручили присматривать за мной. Первоначально он был полицейским Шаньтоу, а также был заключен в тюрьму за экономические преступления. Он более нормальный, чем Чэнь Шушэн, и назначил мне встречу из трех глав. Все знают, как это делать, так что мне это не мешает. Гуманитарные науки очень хороши, и в тюрьме он концентрируется на написании романов о боевых искусствах. На самом деле, до этого времени я также научился быть хорошим, как так называемая упрямая жизнь, иногда тихая и тихая, чтобы избежать травм и гнева. Это просто вопрос противоречия этому, но я никогда не буду сожалеть об этом, и я определенно буду отрицать грех. Когда позже этот негодяй собирался отправиться в тюрьму Хуайцзи, Ван Биннань и я были почти друзьями, и, поговорив со мной об этом, я боюсь, вам придется признаться.

В этот период изоляции, кроме душевного дискомфорта и посвящения себя учебе, о ней нельзя было сказать ничего хорошего, и дни шли день за днем. Больше чем за месяц до Фестиваля середины осени секретный вердикт был наконец вынесен, и мой отец наконец вынес его в Гонконге. Я думал, что это Бюро трудовой реформы знало и проинструктировало начальника отдела Лю. Когда прибыл начальник отдела, он и другие кадры арестовали меня для допроса на ночь. Я сказал, что не боюсь, и я признал, что это было передано, поэтому Я начал находиться в заключении.

К счастью, на этот раз заключение было не таким тяжелым, как в прошлый раз. Ван Биннань все еще приходил ко мне в камеру заключения. На самом деле, он иногда заботился обо мне, чтобы я чувствовал себя лучше. Например, контрабанда спиралей от комаров, чтобы избавить меня от боли от иголок комаров, и возможность поболтать со мной в свободное время, чтобы развеять скуку. и инструктор по въезду в Шаньтоу, а другой инструктор по въезду и выезду.Старейшина отделения Ма,оба осуждены по тому же делу что и начальник полиции.У них большие привилегии,и они могут выходить на улицу в ночное время, но у них нет денег и они чувствуют что бесполезно выходить на улицу, поэтому часто бьют заключенных трудовой реформы и просят у них денег.

В день приветствия луны я попросил Ван Биннаня тайно отпустить меня, чтобы полюбоваться луной, и он сказал, что да, пока кадры уйдут, он отпустит меня. Просто кадры не уходят до двух-трех ночи после выпивки и болтовни, поэтому они пропускают хороший ночной ужин. Но есть ли шанс оценить луну, карьера Мэй Цзянь окончена.

Глава 8. Последнее путешествие с 1988 по 1991 год. Тюрьма Хуайцзи.

 После Праздника середины осени, рано утром в воскресенье, начальник отдела Лю тайно взял меня в путь, настолько таинственный, что даже кадры эскадрильи не знали, куда я направляюсь, и эта поездка была свободна от наручников. пригласил начальника отдела Лю в ресторан поесть и выпить по пути. Он также не раскрыл своего местонахождения. Сначала у меня были фантазии, думая, что после оглашения приговора на улице было много шума, и коммунистическая партия незаметно отвезла меня в Шэньчжэнь, чтобы отпустить. Во время однодневного перерыва в тюрьме Гуанчжоу начальник отделения Лю ничего не сказал.Когда на следующий день он направлялся в тюрьму Хуайцзи, он рассказал о своем предназначении.Мое принятие желаемого за действительное снова разбилось.

Еще до того, как я добрался до Хуайцзи, начальник отдела Лю уже напугал меня, сказав, что ничего не получится, если я не признаю своей вины. Но когда мы прибыли в Хуайцзи, когда я увидел окружающую обстановку, я немного смутился.

Оказалось, что то, что я прибыл, было не обычной тюрьмой. С первого взгляда я мог сказать, что это был новый специальный изолятор. Двери четырех одиночных бунгало по обеим сторонам коридора были заметены серым вода.Страшно было как в больничном морге.Декорации расположены в бедных горах и плохих водах,окружение леденящее кровь,а атмосфера еще более ужасающая. Выяснилось, что хотя это место и находится в тюрьме Хуайцзи, это тюрьма в тюрьме, но она находится в непосредственном ведении Бюро трудовой реформы. также бюро трудовой реформы.

Когда я впервые приехал сюда, кадры притворялись призраками, были очень высокомерны и всегда их игнорировали. Место, где я живу, однокомнатная с патио и двориком для проветривания, который грязный. Трехразовое питание — это плохо. Это потому, что система контрактов Хуайцзи не очень хорошо организована, и трудно выращивать овощи. Иногда три раза в день приходится редис, что очень тяжело. Книги и т.п. задерживаются тюремным начальством, а некоторые через некоторое время возвращаются.Газет поначалу нет.Каждый день смотрю в окно и составляю гексаграммы.

Однажды, когда я встретился с врачом и проходил мимо дежурной комнаты, я увидел имя Ван Сичжэ и понял, что он тоже здесь. Через несколько дней кадры выпустили меня в частный двор, чтобы выпустить воздух. Я слышал, как открываются и закрываются другие ворота, и я знал, что там были другие заключенные-одиночки. Охранники обычно возвращались к своим местам службы и выходили на увидеть через некоторое время. Сначала все не осмеливались возиться, поэтому несколько раз окликнули Ван Сичжэ и остальных, которые тоже откликнулись, и были уверены, что есть и другие заключенные.

Отпустив ветер обратно в сарай, я уже знал, что кадры будут выходить к нам только один или два раза в час, поэтому я позвонил на другую сторону через окно и спросил, откуда взялось его имя. Я знаю, что он другой, поэтому я не могу узнать его по голосу. Он не ответил на мой вопрос прямо и признал участие в продемократическом движении только после дополнительных допросов. Я спросил его, знает ли он Ван Сичжэ, и он ответил, что знаком. Я был так счастлив, что быстро крикнул, что я Лю Шаньцин, и мне было трудно узнать друг друга.Хотя я только слушал его до поры до времени и не видел его, он был так же счастлив, как и я. был. Но в это время все не были знакомы с окружающей обстановкой и не смели зазнаваться, поэтому долго не решались говорить.

Поговорив с Ван Сичжэ десять раз и восемь раз через окно и внешнюю стену (мы называем это «звонком»), я начал контактировать с двумя другими. Хэ Цю должен был знать о существовании и разговоре между Ван Сичжэ и мной, но он ответил только после того, как попросил нас проявить инициативу. Позже они связались с последним заключенным, Чжэн Хуэйу.

Чжэн Иу родом с острова Хайнань, невысокого роста. Похоже, он изучал эстетику в Южно-Китайском педагогическом университете. После окончания школы он вернулся на остров Хайнань, чтобы преподавать. По его словам, там была создана подпольная организация, охватившая весь остров. Партийных членов 2000. Меня это очень беспокоит, я подозреваю, что главная цель программы состоит в том, чтобы стремиться к общенациональной паевой системе, то есть к распределению общенародного имущества среди людей с долями по методу равного распределения. Хотя он сказал, что выступает за государственную собственность, я думаю, что он был прав. Позже об этой деятельности стало известно Коммунистической партии, и несколько человек были арестованы и приговорены к 14 годам лишения свободы за преступление контрреволюционной организации.

Ван Сичжэ и я не только звонили по телефону, но и позже звонили по факсу. Оказалось, что на складе было два окна, нижнее окно использовалось для того, чтобы загораживать стену двора, но верхнее окно было выше стены двора, поэтому мы могли видеть окно над противоположным складом, поэтому мы поднялись наверх. верхнее окно и встретились через окно. , я очень рад видеть друг друга. Позже он позвал Хэ Цю, чтобы снова встретиться, и после нескольких звонков он все еще не двигался.В конце концов, Ван Сичжэ сказал ему: «Поднимись наверх, Лю Шаньцин хотел тебя увидеть, поэтому все снова встретились в тюрьме.

Позже Ван Сичжэ изобрел метод обмена текстовыми сообщениями, заключающийся в том, чтобы положить записку в бутылочку с лекарством и бросить ее во двор получателя. Однажды, когда дежурный Мо Сен хотел выпустить ветер, Хэ Ци не привлекал внимания. Во двор Ван Сичжэ была брошена бутылка с лекарством и чуть не попала ему по голове. Мо Сен был в ярости и спросил, чего он хочет. Это заключение находится на нашем первоначальном складе, и ему нельзя выпускать воздух наружу. Хэ Цю был милым и жестким.Он поклялся не писать инспекцию и признать свои ошибки.Он боролся с коммунистической партией насмерть,чтобы кадры не могли уйти в отставку.Он оштрафовал его на полгода прежде чем отпустить.

В это время Ван Сичжэ уже был весь в седых волосах, а его здоровье было плохим, он был лишь немного худее, страдал болезнью сердца, часто имел проблемы с чувствительным носом и потерял много зубов. По его словам, на допросе он одно за другим опроверг обвинения, выдвинутые прокуратурой, лишив обвинение дара речи. Когда суд объявил перерыв, Ван Сичжэ подумал, что выиграл и может быть освобожден, но после возобновления суда его приговорили бы к 14 годам заключения, что полностью превзошло его первоначальные ожидания. Ван Сичжэ отправился в тюрьму Хуайцзи, как только его высадили из центра заключения.Сначала, как и я, он смешался с обычными заключенными, чтобы работать кузнецом, и он также видел ворота.

В центре заключения Ван Сичжэ сказал, что встретил Ван Ифэя.Ван Ифэй работал с Ван Сичжэ во время Культурной революции.После того, как полиция арестовала Хэ Цю и Ван Сичжэ в 1981 году, он был очень рассержен несправедливостью.Освобожден через год.

Хэ Цю не сотрудничал в начале слушания, но позже, как сказал ему сотрудник, я тоже занимаюсь делами в командировке и ничем не могу помочь. Когда его сердце смягчилось, он был готов предоставлять материалы выборочно. Он думал, что может сказать то, что мог сказать, но не говорил, если не мог. Это отличалось от моего отношения. Хотя я не говорил что я не мог сказать, я не сказал, что я мог сказать. Про суд он ничего не сказал, я думаю, что это был жесткий колпак, и его в итоге осудили на десять лет. Сначала он поступил в отделение тюрьмы Хуайцзи, чтобы работать малярным плотником. Когда Хэ Цю был в центре заключения, он не ходил, как я узнал от Маркса, и сидел весь день, и в итоге у него был геморрой. Он сильно ослабел, несколько раз терял сознание в изоляторе, а однажды его пришлось отправить в больницу для оказания неотложной помощи, только после консультации двух врачей ему удалось спасти жизнь.

У Хэ Цю, как и у Ван Сичжэ, непростая домашняя обстановка. У Хэ Цю есть дочь, его жена хочет заботиться о ней, и он должен дать немного денег Хэ Цю, потому что предметы первой необходимости, такие как зубная паста, ароматические палочки и т. д., должны покупаться самими в тюрьме, так что это очень тесно. После того, как Хэ Цю был освобожден из тюрьмы в апреле прошлого года, он услышал, что был болен и не хотел возвращаться на прежнюю фабрику, а хотел продавать утиные яйца. Жена Ван Сичжэ должна заботиться о своем сыне, и она должна каждый месяц давать Ван Сичжэ немного денег, чтобы компенсировать это. Во времена плаката Ли Ичжэ Ван Сичжэ сам подвергался преследованиям, его жена также подвергалась преследованиям, и даже его тетя была замешана в этом, его преследовали до тех пор, пока он не сошел с ума и не умер. Ван Сичжэ сказал, что многие люди в материковом Китае сомневаются в том, что нужно заниматься спортом, то есть, как только они попадут в тюрьму, у них не будет никакой информации о местонахождении дома. После того, как я вернулся в Гонконг, я узнал, что во время продемократического движения жители Гонконга пожертвовали много денег на поддержку продемократического движения, я думаю, для борцов за демократию, таких как Ван Сичжэ, которые все еще находятся в тюрьме. , соответствующие группы должны найти способ помочь своим семьям и покрыть их основные расходы в тюрьме.

Что касается охраны наших кадров, то есть еще три старших: инструкторы, исправительные кадры, директора, Ниже четыре дежурные бригады по два человека в каждой, и эти четыре бригады по очереди охраняют по три смены в день.

Инструктора звали Гао Юанди, плохой парень, который любил лгать и не признавать своих долгов. Ван Сичжэ попросил его заменить лампочку, чтобы он читал книгу, и он холодно сказал, что слишком яркий свет вреден для глаз. Он также управляет моими деньгами, что является его любимой работой, потому что он «бьет топором» всякий раз, когда у него есть возможность купить что-то для меня, поэтому он часто поощряет меня покупать больше вещей, но есть больше возможностей вытереть масло. Позже, поскольку отчеты были действительно неясными, политический комиссар Ван приказал заменить Хуан Цюаньхая, сотрудника исправительного учреждения. Не то, чтобы Хуан Цюаньхай не жадный, но он не такой мошенник, как Гао Юаньди. В лучшем случае он просит меня купить пива, по одному ящику за раз. Хотя я не особо люблю пить пиво, у него нет другого выбора, кроме как пойти на развлечение. Этот Хуан Цюаньхай притворялся страшным и ругал людей, как будто он был непобедимым и неразумным. Когда я разговаривал с Ван Сичжэ, я изменил ему имя желтого тигра. Он тоже это знал. Он видел, что счастлив быть тигром. Он просто не знал, что тигр в моем сердце был королевским тигром. «Король тигров грабит родственников» Не могучий тигр в его сердце.

К слову о тиграх,тоже есть небольшой анекдот.Позже Гао Юанди попросил меня подстричь сорняки во дворе.Я сказал,что их не надо подстригать.Когда я успел насладиться этим,он сказал,что их надо подстричь, иначе сорняки спрячутся, когда вырастут.Тигр. Я с сарказмом сказал, что в Хуайцзи нет тигров, а Ма Лю — король. Позже я рассказал об этом Ван Сичжэ, и он громко зааплодировал.

Во время движения за демократию в 1989 году я провел столько же времени в тюрьме с волнением, нервозностью, спокойствием, горем и гневом. На данный момент Ван Сичжэ и я в основном смогли уловить пульс времени, отправив на следующий день подписку на People’s Daily, Nanfang Daily, Shanghai Wen Wei Po, английскую версию China Daily и другие региональные газеты. Цю подписывается на «People's Daily», «Nanfang Daily» и «Yangcheng Evening News»).

Задолго до того, как вспыхнуло студенческое движение, у нас с Ван Сичжэ было одинаковое политическое чутье, что в этом году что-то пойдет не так. Это потому, что даже опираясь на официальные публикации, мы видели кризис в китайском обществе: официальная коррупция процветает, коррупция процветает, инфляция ошеломляет, а простые люди страдают, безработица высока, слепые потоки свирепствуют, недовольство растет. давно назревал и ждал возможности взорваться. Я особенно заметил, что до появления студенческого движения «Жэньминь жибао» вела себя очень странно: она просила интеллигенцию высокого уровня рассказать о «Движении 4 мая», не подчеркивая обычное клише, что «Движение 4 мая» было патриотическим движением для студентов. Напротив, однако, он подчеркивает демократию и науку, г-н Де и г-н Сай, и подчеркивает студенческую мобилизацию и борьбу. На мой взгляд, такого рода систематическая пропаганда того, что Движение 4 мая было студенческой борьбой, борьбой за демократию и науку, я уже тогда считала созданием общественного мнения для студентов, не напрасно.

На самом деле, я не думаю, что продемократическое движение 1989 г. было чисто спонтанным, что касается участия студентов в движении, то оно, конечно, было спонтанным, но с точки зрения создания условий для движения были намеренная агитация интеллигенцией и разногласия наверху.

В любом случае, я тогда считал, что 4 мая у студенческого союза возникли проблемы. Ван Сичжэ подсчитал, что их было четыре или пять. Я предполагаю, что Движение 4 мая возникло главным образом из-за того, что высокопоставленные интеллектуалы в «Жэньминь жибао» пропагандировали развертывание Движения 4 мая. Ван Сичжэ предположил, что их было четыре или пять, потому что, по его расчетам, студенты воспользуются годовщиной инцидента на площади Тяньаньмэнь. Вне зависимости от того, чьи оценки верны, важно то, что мы действительно видим надвигающуюся опасность студентов. 15 апреля, когда Ху Яобан скончался, студенты зашевелились.После начала революционного демократического движения 1989 года Ван Сичжэ и я, помимо того, что обращали внимание на все соответствующие сообщения в газетах, усердно обдумывали и анализируя, также участвовал в бурных дискуссиях. Метод обсуждения по-прежнему «зовет» и говорит через окно, но на этот раз, под влиянием движения, гораздо смелее, не так подло, как раньше, а безрассудно, громко обсуждая, не обращая внимания на то, кадры наблюдают снаружи. Вначале кадры еще угрожали нам и просили замолчать, но мы старались изо всех сил и игнорировали их. Поэтому в этот период мы с Ван Сичжэ каждый день вели оживленную дискуссию, анализ и обмен мнениями или дебаты.

Студенты вышли на улицы, чтобы засвидетельствовать свое почтение Ху Яобану. Я сразу решил, что это из-за Ху Яобана, и недовольство начало прорываться в форме общественных движений. Чжао Цзыян также посетил Северную Корею в это непростое время. Ответственность , с ним должно быть легче иметь дело, когда он вернется. Так совпало, что когда он 23 апреля отправился в Пхеньян, Пекинский университет решил провести бессрочную забастовку. Что касается последствий движения за демократию в Пекине, то, прежде всего, наиболее интенсивными были внутренние города, такие как Сиань. У меня также есть небольшое наблюдение. Я думаю, это потому, что в реформах и открытости интересы внутренних городов меньше всего, а недовольство народа велико, да и жалобы от чиновников тоже есть.В то время я помню, что некоторые губернские губернаторы даже во всеуслышание заявляли в местных газетах, что у него нет власти, а власть остается за центральным правительство.

Что касается диалога между Ван Данем, Вуэр Кайси и Ли Пэном, я думаю, что студенты не должны делать так много мелких жестов в своих выступлениях, они должны воспользоваться этой возможностью, чтобы поднять фундаментальные вопросы и поднять вопрос о многопартийности. Однако на самом деле у студентов в то время не было этой политической зрелости.

У нас с Ван Сичжэ разные взгляды на различия наверху. В то время он думал, что Дэн Сяопин намеренно позволил Чжао Цзыяну сделать это, и что он выйдет, чтобы убраться, только если не сможет этого сделать. Я думаю, что это невозможно политически, и как бы власть ни отдавали другим, между Чжао и Дэном есть принципиальные разногласия, и идет ожесточенная внутренняя борьба.До Движения четвертого мая в основном я думал, что фракция Чжао верх.

До и после Движения четвертого мая Ван Сичжэ поддерживал то, что делали студенты в то время, и требовал диалога, но я смеялся над ним.Теперь коммунистическая партия больше не хочет говорить, так о чем еще они могут говорить. 3 мая Юань Му отказался разговаривать со студентами, публично назвав Пекинскую ассоциацию колледжей и университетов незаконной организацией и обвинив студентов в том, что за ними стоят «черные руки». В это время движение зашло в тупик.Ван Сичжэ считал, что парадов 4 мая больше не должно быть.Мое мнение - сделать так. Позже студенты действительно прошли маршем и указали на большой лозунг «Поддержите Коммунистическую партию».Лозунг «Коммунистическая партия» хорош, и руководство движения очень зрелое, и его не будут поднимать студенты. Его взгляд фактически наследует традицию красногвардейского движения во время Культурной революции «следовать за красным флагом против красного флага». и далее, все держали Мысль Мао Цзэдуна как знамя. Мало того, что это красное знамя не бунтовало, но оно становилось все более и более красным для так называемой антиреволюции с красным знаменем. До сих пор я все еще думаю, что Культурная революция, группа, несущая красный флаг, развернулась, и почти никто не мог пройти через гору Учжи мысли Мао Цзэдуна.Мысль Мао Цзэдуна чрезвычайно коррумпирована. Имея это представление, я, естественно, считаю, что движение не должно нести знамя «поддержки коммунистической партии».

В то время я думал, что до визита Горбачева в Китай в середине мая китайские власти точно не будут подавлять студентов, так что место для развития движения еще есть. В то же время я считаю, что Горбачев был в то время в авангарде социалистических стран, и китайские студенты должны его поддержать и приветствовать.

Когда Чжао Цзыян встретился с Горбачевым и сказал, что самым важным вопросом в стране по-прежнему остается Дэн Сяопин у руля, я не только более уверился в том, что разногласия наверху стали серьезными и открытыми, но и отчетливо увидел, что крыло Чжао Цзыяна потерял власть, он не находится в слабом положении, поэтому он не стал бы так открыто восставать против Дэн Сяопина.

Некоторые считают, что игра, которую Горбачев играл в социалистических странах, похожа на раздевание, вынужденное обстановкой.Социализму пришел конец. Я видел эту логику в тюрьме. Я думал тогда, что одним из условий развития студенческого движения было то, что Чжао Цзыян придет к власти и позволит ему играть роль Горбачева в Китае.

К тому времени, когда Чжао Цзыян увидел, как ученики говорят в слезах, это был его последний шанс на вечеринке. Газета «Жэньминь жибао» не сообщила о его слезах, но сообщила англоязычная газета «Чайна дейли». В то время, если бы студенты немного уступили и не обострили ситуацию, у Чжао Цзыяна все еще мог быть шанс получить влияние внутри партии, и он не был бы полностью поляризован внутри партии и вынужден стоять на своем. обратная сторона Дэн Сяопина.

Однако студенты этого не видят, Чжао Цзыяну некуда идти в партии, линия Дэн Сяопина подавляющая, потому что он ясно видит, что произошло в Советском Союзе, уступки Горбачева приведут к еще большим уступкам, и, наконец, вся партия развалилась. Если в это время студенты сдадутся, если Дэн Сяопин все же предложит жесткие репрессии, то, боюсь, это будет неразумно, а у стороны Чжао Цзыяна еще может быть пространство для действий. Как только эта последняя возможность будет упущена, всему, что произойдет после этого, суждено произойти. В любом случае, замечания Чжао Цзыяна ученикам глубоко тронули меня, и я даже плакал по ночам.

24 мая пятьдесят семь членов Постоянного комитета ВСНП совместно подписали требование о созыве экстренного заседания Постоянного комитета. Меня это совершенно не удивляет, и я знаю, что ВСНП обязательно получит голову, потому что теоретически ВСНП стоит выше партии и может отменить решение КПРФ, так что я обязательно этим воспользуюсь должность. В этом отношении Ван Сичжэ и Хэ Цю расходились во мнениях: они считали, что власть Всекитайского собрания народных представителей выше власти Коммунистической партии, а партия превыше всего.

Я был очень взволнован, когда узнал о параде в Гонконге 28 мая, зная, что жители Гонконга были действительно мобилизованы. В это время я не думал, что никто из миллионного марша не предложил освободить меня.Это стало очень второстепенным делом.Все наши души сосредоточены на этом движении, которое может изменить судьбу времени.

Когда студенты в Шанхае в конце мая предложили "движение пустых школ", я подумал, что это неправильный подход. Если ученики покинут школу, с другой стороны, все будут рассеяны. Не собирайтесь вместе, и они быть репрессирован в любое время.Но проблема в том,что ученики в пустой школе больше не собираются вместе.Это значит,что нет коллективной силы,нет организации,нет движения.Предотвращая репрессию,она дезинтегрирует собственную мотивацию и разбивает его возможный состав.Встань, сконцентрируйся. Так что "движение за пустые школы" глупо.

После того, как «Богиня демократии» была возведена на площади Тяньаньмэнь, Ван Сичжэ и я знали, что эта поездка была серьезной. В глазах Коммунистической партии площадь Тяньаньмэнь является их святым местом, и теперь возведение «Богини демократии» фактически воздвигает еще одно знамя, чтобы дать Коммунистической партии предлог для подавления.

В последний день мая, когда крестьяне поддержали правительство, появились демонстрации, я определенно увидел, что проблема была не в том, что крестьяне не понимали студентов, выступали против студентов и поддерживали правительство, а в том, что коммунистическая партия сделала трюк , будь то компартия или их подкуп, или обман их, или и то, и другое и состряпать пьесу.

Утром 4 июня, когда меня стриг арестант, я услышал тюремную трансляцию и понял, что армия подавила студентов. В оригинальной передаче говорилось, что погибло 300 студентов и солдат 300. После того, как я это услышал, я закричал: Коммунистическая партия убивала людей! Стриженный заключенный так испугался, что быстро уговорил меня, зная, что не говори так громко, конечно, кадры рядом с ним слышали, но никакой реакции не последовало. На самом деле большинство кадров в то время симпатизировали студентам.

За два дня до репрессий у меня был жаркий спор с Хэ Цю и Ван Сичжэ о будущем студенческого движения. До этого у нас были разные взгляды на природу этого движения, хотя все считали его демократическим, у нас было разное понимание того, было ли это движение патриотическим. Они думают, что это патриотическое движение, а я думаю, что если патриотическое движение в основном направлено на сохранение стабильности в стране, то это не патриотическое движение. Конечно, эту разницу можно понимать и как разницу разных определений, но дискуссия перед разгоном была гораздо более интенсивной.Они верили, что движение будет выиграно.Я не согласен.Я указал,что перед кровопролитием часто бывает молчание. Когда Ван Сичжэ услышал, как я это сказал, он стал очень эмоциональным и был так зол, что отругал меня нецензурной бранью. Я проигнорировал это и сказал ему, что пока две армии стоят лицом друг к другу и еще не сражались, как будет определен победитель. У Наполеона также было решающее сражение при Ватерлоо, чтобы решить окончательный исход.Студенты ринулись вперед, но правительство еще не дало отпор, и пришлось хлопнуть в ладоши.

После разгона я не поверил официальной передаче.Погибло по триста курсантов и сержантов.Я не поверил. Если это так, солдаты, держащие награбленное, тоже погибнут столько же людей.Если армии не повернутся друг против друга, то ситуация будет очень хорошей, и у режима будет шанс рухнуть. Во-вторых, я не верю, что это студенты погибли. Я думаю, что большинство все-таки граждане. Я вышел из студенческого движения. Я что, мало знаю о студентах?

Я думаю, одна из причин, по которой Ван Сичжэ фантазировал о победе движения перед репрессиями, заключалась в том, что его смущала иллюзия гармонии между армией и народом. Когда он увидел, что армия и народ могут хорошо ужиться, он сказал, что вышеназванные собираются его подавить, а солдаты не подавят. Я не согласен.Причина в том,что я думаю солдаты КПК,в основном из сельской местности,имеют низкий образовательный уровень и сильное послушание.Если им прикажут убивать,они их убьют.До подавления они съедят что угодно мирное население дайте их, и даже немного посочувствуйте ученикам.В этом нет ничего необычного, только при приказе они подчинятся приказу, и никогда не будут мягкосердечными.

Но то, что больше всего хотело появиться, все-таки появилось. Ван Сичжэ был убит горем по этому поводу, говоря, что ученик был не прав, он не сдался, и теперь ничего не осталось. Тогда я думал, что движение не было полностью подавлено и что массы увидели лицемерие бюрократии в этой прошлой борьбе.

Я также указывал, что если бюрократия хочет повернуть историю вспять, то единственный способ — учиться у Мао Цзэдуна, как он имел дело с революцией 1949 года, когда поднималось массовое сознание. революционное преобразование. Но после 4 июня КПК этого не сделала.Она по-прежнему настаивала на открытости и реформах по-своему, а не подавляла всесторонне массы.Поэтому я думал, что в то время движение еще не полностью распалось. Из-за этого анализа я с нетерпением ждал возрождения демократического движения. В результате первая годовщина 4 июня разрушила мои надежды. Во вторую годовщину 4 июня я все еще не мог увидеть поток демократическое движение, которое вырвалось из-под земли и сожгло всю страну, как лесной пожар.Китай.

Самое приятное то, что нам также показали официальную видеозапись. Я отнес его в офис кадров один, чтобы посмотреть. Видео снято хорошо, движение вполне позитивное, были сцены поджога танков, убийства людей, толпа сопротивлялась, это меня взволновало. Еще лучше то, что я аплодировал во время просмотра, и даже кричал, что хорошо бы свергнуть коммунистическую партию, хотя кадры были в стороне, я не осмелился ничего сказать. На самом деле после просмотра видео кадры не просили меня высказать свою позицию. На самом деле, когда произошел инцидент, кадры также выступили против такого подавления студентов.Например, когда я сказал им, что Мао Цзэдун убил больше людей, они ответили, что люди не должны убивать людей в мирное время!

В течение 4-го июня мы громко и открыто обсуждали, что стало практикой.На самом деле, кадры также были очень озабочены развитием демократического движения, и они также постоянно обсуждали. Камера Хэ Цю, дежурная комната кадров в последнее время, потому что мы являемся особой тюрьмой, обычным кадрам в Хуайцзи не разрешается входить, но в течение 4 июня другие кадры стекались в эту дежурную комнату, чтобы громко обсудить вопрос демократического движения. Пожалуйста, послушайте, мы знаем, что они тоже очень обеспокоены. Однако, когда после репрессий все нормализовалось, отношение кадров вернулось к консервативному. Я думаю, что Коммунистическая партия действительно провела очень тщательное внутреннее политическое исследование, потому что даже эти кадры более низкого уровня знают, как смотреть на проблему демократического движения с международной точки зрения, и считают Горбачева виновником. Это свидетельствует о том, что высшие руководители Коммунистической партии Китая действительно усвоили исторический опыт политической реформы в Советском Союзе, зная, что внутри бюрократии, как только власть будет открыта, вся политическая динамика неизбежно разовьется, чтобы прорваться через концентрацию. власти, сломить однопартийную диктатуру и сокрушить Существование бюрократии заставит самого добросердечного политического реформатора, сознательно или бессознательно, неизбежно стать в конце концов безжалостным могильщиком самого себя. Однако то, что произошло в Румынии, вскоре покажет бюрократам более безжалостную сторону истории: если бюрократы не выступают в роли своих собственных могильщиков, судьба погибшего оказывается во сто раз трагичнее.

После 4 июня дисциплина в тюрьме у нас в принципе сильно пошатнулась. Однако есть два других кадра, которые относятся к нам хуже всего, часто игнорируют и оскорбляют нас на каждом шагу. Одного зовут Ван Шаванг, он был директором мастерской более десяти лет назад.По старшинству он может быть больше, чем надзиратель, но он разочарован в чиновничестве, и чем больше он это делает, тем ниже его получает, и чем больше он кончает, тем хуже он кончает.должен ему. Другой дежурный, капитан Хоу, тоже был крайне мерзок.

В течение этого года стоит упомянуть еще один случай голодовки Ван Сичжэ. Выяснилось, что после того, как мы попали в эту тюрьму, все оригинальные книги были задержаны. Это потому, что компартия больше всего боится писать. Мы неоднократно предлагали забрать их обратно, но кадры не обращали на них внимания, и там не было результата. Позже Ван Сичжэ, наконец, не выдержал и обсудил со мной голодовку, предложил мне присоединиться к нему, но я не дал положительного ответа. Говоря о Ван Сичжэ, он попал в беду, написал рапорт, чтобы объявить голодовку, и поклялся, что кадры вернут книги. Ответная мера кадра — ругать и пугать, но Ванга это не пугает, и он не боится брани. Низшие кадры не могли быть напуганы, поэтому они вышли с верхнего уровня, но все уровни были неэффективны против Ван Сичжэ. Через три дня я обсудил с Хэ Цю, что лучше присоединиться к голодовке и поддержать Ван Сичжэ. Хэ Цю сказал, что не боится, Ван Сичжэ может терпеть хотя бы неделю, а потом посчитает. Я никогда не голодал, и мне стыдно об этом говорить, но я был немного напуган, поэтому я подчинился тому, о чем просил, как только услышал. Кто знал, что через день политический комиссар Ван спустился и согласился на просьбу Ван Сичжэ. Однако книга попадет к нему в руки еще через месяц.Так часто бывает с бюрократами коммунистической партии.Они не упустят возможности помучить вас по пустякам.

Позже, когда я спросил о голодовке Ван Сичжэ, он разозлился и сказал, не упоминайте об этом больше. Естественно, я больше не осмелился вмешаться, поэтому больше никогда не говорил об этом.

В этом году было еще одно или два интересных события. Во-первых, у нас не было плиты, чтобы готовить и есть самим, поэтому иногда мы использовали горящие газеты, чтобы сварить лапшу быстрого приготовления или кофе.Газеты давали много дыма, и чиновники часто мешали, но мы ждали возможности сжечь их снова.

Но другой случай, что после трехразового приема пищи я стараюсь бросить немного рисовых зернышек посреди огорода, надеясь, что их клюнут воробьи.Поначалу эти маленькие птички отнеслись к этому скептически и не осмелились ошибиться. Потом они осмелели и осмелились приходить и клевать. распознать их.

Самое досадное, что после этого бесчеловечного одиночного заключения Чжэн Хуэйу начал немного сходить с ума. В начале, в течение 4 июня, Чжэн Хуэйу сказал нам, что он болен, и симптомом был его стул, который сначала выглядел нормально, но через некоторое время стал темно-красным, а через некоторое время стал ярко-красным, как кровь. . Это то, что он сказал. Мы не можем видеть это или нет, и мы не можем быть уверены. Может быть, он был в трансе с тех пор. В это время он просил кадры показать ему врача. Но при встрече с подобными желтым тиграм они делают вид, что не слышат, игнорируют их, а иногда и ругают за неприятности. Позже Чжэн Чжэн стал более шумным днем, поэтому он нашел врача для заключенного.В результате ему дали обезболивающее и т. д., но он не воспринял это всерьез.Чжэн Вэй был простым человеком. , и он часто просил врача, но не мог, и настроение его было неизбежно подавленным. , Постепенно он чувствовал себя все более и более серьезно больным, и его дух начал впадать в раскол. Он часто бормотал себе под нос, говоря, что это доктор в порядке, но он не хочет видеть этого доктора. Через некоторое время он подозревает, что кадр, который больше всего хочет позаботиться о нем, капитан Чен, отравил его ядом.Он также написал отчет, сообщил об этом наверху, использовал закон, чтобы защитить себя, и подал жалобу. против него. В результате у него ухудшились отношения с кадрами, ухудшилось настроение. В это время, то есть больше года спустя, Чжэн Иу перестал читать, не читает газет и ничего не делает целыми днями, бормоча себе под нос, крича, что он болен, этот доктор молодец, тот доктор бесполезен, Я много слышал, и я также чувствую, что скучно. Судя по ситуации с Чжэн Хуэйу, такого рода одиночное заключение может на самом деле незаметно уничтожать людей.

Кроме того, в этой специальной тюрьме в Хуайцзи было исключение, когда мои родители навещали меня утром.Обычно они навещали меня ночью, потому что выезжали из Гуанчжоу рано утром и прибывали около 16 часов. тюрьме, они попросили их встретиться со мной вечером. Но как только они пришли, начальник отдела Ван ничего не объяснил, и кадрам не разрешили встретиться с ними. Им пришлось повсюду искать начальника отдела Вана. Увидимся на следующее утро. На следующий день после этого специального теста супервайзера мне пришлось идти более десяти минут по небольшой дороге, чтобы добраться до комнаты для интервью, но я увидел, что по обеим сторонам дороги было много маленьких магазинов, и я узнал после того, как спросил, что этим бизнесом управляют отставные надзиратели». Сян Сян Цянь посмотрел на тюрьму Хуайцзи, дующую, как ветер.

Увидев родителей, меня проводили обратно на склад и пошли обратно по тропинке. Когда я оглянулась, родители мелкими шажками пошли за мной, чтобы видеть меня почаще. Я не могла остановиться и ждать его, и когда я увидел эту сцену, я не мог не чувствовать себя очень грустным.

На самом деле, в прошлом в тюрьме Мэйчжоу у меня тоже был незабываемый печальный опыт. После одного допроса я прошел из комнаты для допросов к тюремным воротам, до которых было шагов 30-50. Я увидел, как моя мать спешила к воротам. В этот момент я почувствовал себя очень странно. Подумав об этом, я понял, что я боялся, что я не смогу меня догнать. Шаги, чтобы ненадолго меня повидать, помахали мне на прощание и побежали открывать дверь, чтобы ждать меня. Когда я подумал об этом, я был очень грустный.

Когда меня выпустили из тюрьмы, всякий раз, когда репортер брал у меня интервью, я обещал вернуться домой, чтобы служить своим родителям.Идея возникла из приведенной выше сцены.Когда я вспомнил, что, когда я занимался спортом, я действительно относился к своей семье как к гостинице и вообще игнорировал родителей, они так нервничали из-за меня, что я был глубоко тронут.

Говоря о прошлом, в этот период сбора я часто оглядываюсь назад.Одна из глав посвящена опыту Нового Молодежного Общества того времени.Я кратко представлю его здесь, и он может быть полезен подрастающему поколению.

До Синьцина я присоединился к небольшой маоистской организации под названием «Группа жизни». Все члены команды — студенты колледжей, и они считают, что должны идти в массы, жить там, где живут, делать работу, которую делают, и жить той жизнью, которой живут. Так что все нашли район деревянных хижин и остались там, а некоторые пошли работать на фабрики. Я пробыл в этой группе три-пять месяцев, но у меня не было общего направления, это не было движение, и этот формалистический метод не имел выхода, поэтому группа жизни распалась.

Общество Синьцин занималось практической работой, а именно образованием рабочих и поощрением рабочих к вступлению в профсоюзы.В начале остальные были в основном маоистски настроенной мелкой буржуазией. Но выхода нет. В то время мы также встречали выдающихся профсоюзных активистов, которые хотели организовать вместе с нами молодых рабочих, потому что они подозрительно относились к профсоюзам, выхода не было, поэтому вскоре маоистски настроенные лидеры тоже распались и ушли заниматься бизнесом и работать. зарабатывать.

После того, как разразился инцидент Золотого Юбилея, я возглавил студентов академии, и это был первый раз, когда академия была вовлечена в общественное движение. "Движение Золотого Юбилея" развивалось около года, поэтому в течение этого года было немного работы. Позже Движение "Золотой Юбилей" потерпело неудачу, и я с неохотой понял, что ничего нельзя сделать. В свою очередь, консервативные тенденции академия снова подняла голову и подвергла меня дикой критике, вынудив моего лидера в этот период действий выйти из академии. После моего ухода Лян Яочжун позже взял на себя главную роль в академии.

В 1990 году я впервые объявил голодовку.

Начнем с мышки. Я боялся крыс с детства. За несколько дней до того, как я в последний раз уехал из Гонконга, крыса вошла в дом. Наконец, той ночью в Гонконге крыса даже запугивала мою дверь и забралась на мой лицо. Если я суеверен, то это ужасный знак, и с тех пор я десять лет издевался над крысиным поколением. Войдя в тюрьму Хуайцзи, оказывается, что там тоже есть крысы. Только тогда я понял, что кошки и мыши немного разные. Когда кот увидит человека, пока человек громко кричит, он убежит и впредь не вернется, он очень боится людей. Крыса другая, если пить громко, то она совсем не боится, и будет становиться все более и более безобразной, все более и более. Есть только одно, чего боятся крысы, и это удары.В Хуайцзи я научился бить крыс и убил нескольких из них.

Говорят, что крысы также вездесущи, поэтому я просто замазал унитаз грязью и использовал фекалии в качестве искусственного удобрения для выращивания овощей во дворе.Был сотрудник по имени капитан Гу, порядочный и честный.Я проигнорировал все это. время, и вещи стали больше, и я был приговорен к заключению. Я сказал, что это неразумно, поэтому объявил голодовку. После четырех дней голодания я не мог больше терпеть. Я начал есть сам, и у меня не получилось. Начальник отдела Ван увидел, что я признаю поражение и продолжил атаку на основе победы, и попросил меня написать инспекцию и признать свою ошибку.На этот раз я потерял жену и потерял свою армию, поэтому я должен был написать это и приговорил меня к трем неделям ареста. Может быть, я всегда знала, что тяжело бить живот, поэтому раньше боялась голодовок.

Еще одну голодовку объявил Ван Сичжэ.

Он общался с обычными заключенными в тюрьме Хуайцзи и был хорошо с ней знаком. Однажды рядом с его складом работал знакомый заключенный, поэтому он с радостью бросил заключенному два огурца. Кто бы мог подумать, что кадры думали, что это большое дело для других заключенных трудовой реформы.Причина в том, что они заключили нас в эту специальную тюрьму, чтобы полностью изолировать нас и обменивать овощи и овощи.Не будет ли это против первоначальной цели . Поэтому политрук Ван лично позаботился об этом и объявил трехмесячный арест, и эта поездка была реальной.Книги назывались всякой всячиной, и все они были увезены на время, оставив только одно одеяло, плюс четыре стены депрессии. Ван Сичжэ, естественно, был очень недоволен этим и объявил голодовку, но на этот раз коммунистическая партия была очень жесткой.Через четыре дня, по словам Ван Сичжэ, он просто заставил его есть и никогда не сдавался, поэтому ему пришлось сидеть в заключении три месяца. Ван Сичжэ думает, что причина такой большой беды на этот раз не из-за дыни, а из-за того, что он обидел политрука Вана, и он отомстит за свою личную месть, когда у него будет возможность.

В это время тюремные власти, похоже, намеревались еще больше усилить изоляцию, поэтому отремонтировали наружную стену двора и подняли ее.С этого момента, даже если мы забрались в окно, мы не могли видеть других людей, а только наша собственная стена. Голос "вызывающего" тоже тоньше, что неудобно, чем раньше.

В этом году со мной и Ван Сичжэ наконец-то случилась одиночная камера, и мы можем видеть негативные последствия. Когда ему будет нечего делать, Ван Сичжэ вдруг закричит, что очень страшно. Позже я ему сказала, не называй меня так, чтобы нас напугать, и из-за этого поссорилась с ним.

В результате я видела кошмары.Во время одиночного заключения в СИЗО я обнаружила, что могу силой воли заставить себя не видеть кошмары, чтобы хорошо спать. Во время тюремного заключения Мэй это было установлено для Чэнь Шушэна.В период изоляции мне начали сниться кошмары.Подробности были упомянуты выше. Когда я добралась до Хуайцзи, мне приснился очередной кошмар, но сон был другой. На этот раз мне приснилось, что я убегаю. С обеих сторон были какие-то странные и деформированные здания., Мне очень некомфортно морально, и я глубоко беспокойный. К счастью, я всегда был непредубежденным и непредубежденным.Во-вторых, у меня идеальная поддержка, добрая воля, а в-третьих, я начал развивать свой ум, поэтому я все еще могу поддерживать его, и я не буду навязывать КПРФ. чтобы сойти с ума.

Как развивать ум? Один из них — заниматься каллиграфией в дополнение к чтению, переписывая семейную книгу Фу Лэя, чтобы практиковаться в каллиграфии. Самое впечатляющее в семейном письме Фу Лэя то, что он перенес наибольший физический и психологический ущерб во время антиправого движения в 1957 году. Это друзья предали друг друга. Другой — тренировать тело и расслаблять мышцы и кости. В 1990 году мне было тридцать семь лет, а мне было около сорока, и мои мышцы и кости естественным образом разрушились. В период борьбы Мэйцзяна с дендробиумом его здоровье было хорошим, но после лечения в одиночку его состояние, естественно, снова ухудшилось. Когда я впервые прибыл в это страшное место в Хуайцзи, мой дух был нехорошим, и мое тело было не очень хорошим, поэтому я хотел практиковать свое тело. Поэтому я начал практиковать ослабление сухожилий. Сначала я практиковался почти весь день, что было очень тяжело. Позже я практиковался по часу каждый день. Я обнаружил, что поврежденные сухожилия все еще можно ослабить. также большое подспорье для сильной воли.

В 1990 году я также впервые ударил кадра. Вот в чем дело - оказывается, тюрьма купила каждому из нас по двадцать цветочных горшков за казенный счет, чтобы выращивать для нас цветы. Однажды капитан Хоу попросил меня съехать и посадить цветы для кадров. Я сказал, что эти цветочные горшки куплены для нас, а не для вас. Я бы не стал их переносить. Так они поссорились и были так бурны, что здоровались с родственниками друг друга. В то время он хотел побить меня, но не осмелился, поэтому ему пришлось попросить Ван Сичжэ пойти и двигаться вместе с ним. С тех пор он видел меня и смотрел на меня, полный ненависти. Больше месяца спустя, наконец, пришла его очередь отвести меня в дежурку смотреть телевизор на ночь, и они снова поссорились.Он шлепнул меня своими тапками.Я сразу ответила, что хотела его избить, но подумала о , терпеть не могу, за это избиение я обязательно получу электрическую дубинку, это не в счет. Но я не сдавался.На следующий день я донес на него за то, что он избил кого-то, потому что чем больше я думал об этом после того, как вернулся на склад, тем больше мне было стыдно и мне стало жарко в голове.Может быть, это было из-за одиночного заключения запрет был крайним.Я также попросил политкомиссара Вана заняться этим лично, и он тоже я действительно сам разбираюсь с этим, сделайте все возможное и убедите меня прекратить создавать проблемы.Они знали, что займутся этим вопросом, поэтому я просто отпусти ситуацию. На самом деле я просил прокуратуру официально обвинить капитана Хоу в донесении, но они его тоже потеряли и серьезно им не занимались.

Говоря о кадрах, давайте поговорим о двух прожорливых кадрах Fat Ma и Chen Ximei. Человек по имени Толстый Конь купил мне табак и алкоголь, а Чанг и Чэнь Симей позволили мне посмотреть телевизор. Однажды я увидел, как он ворует мою свинину, чтобы поесть, он также знал, что я знаю правду, поэтому он отвернулся и хотел воспользоваться возможностью, чтобы очистить меня Я благополучно избежал катастрофы.

Это Чэнь Симэй.Она изначально была инструктором медицинской бригады.Она работала у нас охранником.Нефти и воды в принципе не было,были и другие проблемы.Насколько я знаю, одиночное заключение не только имеет большое влияние на наших жертв, но и влияет на них.Потому что давление высокое, а отношения между кадрами тоже очень плохие, и даже игнорировать его. Над этой Чэнь Симэй часто издевались из-за ее слабости, поэтому она пожаловалась мне, когда была на свободе, чтобы я мог понять. Через какое-то время он не мог понять, не выдерживал, и вдруг даже фигура исчезла. Тюремные чиновники сначала этого не знали, думая, что он ищет свою жену после праздника.Его жена сказала, что он никогда не видел призрака и не знает, куда он направляется, поэтому кадры отправились на его поиски. . В тюрьме на одного дежурного меньше, а по мобилизации стихийный хаос. Выяснилось, что эта Чэнь Симэй вернулась в свой родной город на острове Хайнань и провела там три или два месяца без происшествий.Она вернулась, чтобы возобновить свою работу после отсутствия дохода. Если ты дезертировал вот так, ты неизбежно получишь выговор и урок, когда вернешься, но ты все равно должен снова позволить ему охранять нас.

На самом деле тюрьмы изначально ненормальные места, и нормальные тюремные кадры тоже могут стать ненормальными.Толстый Конь рассказал мне историю другого кадра. Этот человек издевался над многими людьми в тюрьме, беспокоился и часто пил дома, а когда жена увидела его и велела меньше пить, он разозлился. Посреди ночи он вставал и точил нож, говоря, что хочет наточить нож, чтобы убить свою жену.Она была так напугана, что кричала, и другие кадры в общежитии знали об этом. . Видно, что заточение других не только вредит другим, но и губит в конце концов себя.

Просто сидел, сидел так и прошел еще один год, войдя в последний год (1991). В то время я все еще практиковался в составлении английского языка каждый день. Иногда я работал по десять часов подряд. Во дворе я также начал выращивать дыни и овощи, но Хэ Цюхэ не был таким преданным, как Ван Сичжэ.

В апреле Хэ Цю скончался и ушел. В это время Хэ Цю сильно изменился: целыми днями в постели занимался цигун, говорил о лженауке, говорил, что будущее общество — это не капитализм и не социализм, а чужая культура. Я даже не пытаюсь выслушать эту идею.

Однажды этим летом мы услышали, что пришел новичок, и они жили на соседнем складе Ван Сичжэ, поэтому мы сразу же громко связались, это оказался Ло Хайсин. Из Nanfang Daily мы уже знаем приговоры Ло Хайсина, Ли Лунцина и Лай Пэйчэна, поэтому мы знаем, кто такой Ло Хайсин и что он сделал.

Ло Хайсин прожил в Хуайцзи всего около месяца. В этот период кадры были очень внимательны к нему, что также является результатом «взгляда на деньги». Очевидно, он был богаче, чем Ван Сичжэ и я. В ночь перед отъездом из Хуайцзи высокопоставленные кадры в тюрьме были похожи на политрук Ван и начальник отдела Ван., а также ездил к нему специально, оставил свой контактный адрес, и надеялся, что он позаботится о нем в будущем. Тот факт, что кадры Коммунистической партии увидели, что Цянь открыл глаза, был разоблачен.

После того, как Ло Хайсина посадили в тюрьму, все были из Гонконга, поэтому я, естественно, узнал от него о ситуации в Гонконге, развитии продемократического движения и т.д. Были у нас и политические дискуссии.

Ло Хайсин сказал мне, что он ездил в Пекин до 4 июня и считал, что движение было в основном вызвано самозанятыми людьми и заключенными, исправившимися через труд.Я не могу судить об этом, потому что я нахожусь в тюрьме, поэтому я уважаю его мнение, но мой анализ таков, что это возможно.Секс не должен быть великим. Относительно характера движения я предположил, что лидерами движения были представители мелкой буржуазии, что он оценил. Он предположил, что важнее всего критиковать сталинизм, и я полностью согласен. Однако, когда я цитировал Ленина, он сказал, что без теории революции не было бы революционного руководства, а значит, не было бы и революционного движения. Смешно думать об этом сейчас.

Что касается проблемы Мао Цзэдуна, я раньше думал, что Мао Цзэдун был сложным. Если мы посмотрим на это с той и с другой точки зрения, то теперь я думаю, что суть проблемы в том, что Мао Цзэдун был большим лжецом, обманывавшим партию, люди, мир, мир и, наконец, обманутый Собственный. Поэтому он сказал Ло Хайсину, что Мао Цзэдун был большим лжецом, и тот не согласился. Он указал, что это правая постановка, а я упрощаю задачу.

После отъезда Ло Хайсина больше месяца пришли двое новых заключенных.Как обычно, я спросил их, где они священны, но сначала они были как грязные быки в море, и ответа не было.Может Лай Пэйчэн и Ли Лунцин были сомнения, когда они впервые вошли в тюрьму.

Вскоре тюрьма отстроит нашу спецтюрьму. Выяснилось, что изначально в тюрьме было шесть комнат, четыре из которых были соединены двумя блоками, теперь посредине построена перегородка, и комнат стало десять. Но это легче сказать, чем сделать, и Чжоу Чжану нужно меньше делать. На работу была отправлена ​​команда из инфраструктурной эскадрильи Хуайцзи, более десяти или двадцати человек, во главе с лидером трудовой реформы и с помощью бандита. Изначально было понятно, что никому нельзя с ними общаться, но я набрался смелости проигнорировать их и поговорил с ними. Со временем я познакомился с одним из парней по имени Nippon Boy.

Выяснилось, что эта инфраструктурная эскадрилья, помимо проекта наблюдения, делала еще и внешний проект. Японский мальчик сказал, что в этом бедном горном районе жители деревни жили тяжелой жизнью, часто имея только кашу и воду, плюс картофельную муку или сладкий картофель, это была жалкая еда. И у этих заключенных экономические условия лучше, чем у них, так что они не едят сала.Когда они выходят на работу, они провоцируют этих деревенских девушек и дают им есть сало, и им за это платят. Некоторые реформаторы труда имеют возможность угодить кадрам и позволить им жить в одиночестве в хижине за пределами тюрьмы, выращивая овощи и пася скот. Некоторые реформаторы труда нанимали деревенских девушек, чтобы они дешево готовили, а некоторые пользовались возможностью заняться сексом. Был гонконгский заключенный, который таким образом не попал в тюрьму, женился на деревенской девушке и взял его в Гуанчжоу, чтобы он стал его наложницей, когда его освободили из тюрьмы.

За несколько дней до Праздника середины осени тюрьма бешено бегала, говорили, что ее собираются строить, и меня, Ван Сичжэ, Ли Пэйчэна и Ли Лунцина перевели в один из отрядов тюрьмы Хуай для содержания под стражей. посадили самостоятельно на десять дней.В течение этих десяти дней мы обедали.Видно общение с глазу на глаз,более приятное. Конечно, я могу поговорить с ними обо всем. Ли и Ли попросили меня выйти и заняться совместным бизнесом в будущем. Я сказал, что это скучно, и мне все равно. Они также спросили меня, нанимал ли я когда-нибудь проститутку, и я сказал, что не все мужчины должны нанимать проститутку, но я был в этих 3739 публичных домах. Оказывается, Коммунистическая партия любит только быть таинственной и таинственной, а тюрьма Хуайцзи - это тюрьма Хуайцзи, но вместо этого она использует почтовый ящик №3739. Чжэн Иу сказал, что звонил проституткам, а также сказал, что адрес двери был ерундой, что заставило нас рассмеяться.

За эти десять дней с кадрами произошло два события.

Во-первых, кадровый Фаншаван, привыкший к могуществу и удаче, пришел, чтобы запугать Ли и Ли и запугать их новоприбывших. Я не могла этого видеть, поэтому очень его ругала. Раньше он сидел в специальной тюрьме, никто не знал, а на этот раз в обычной тюрьме. Именно четыре стены с ушами заставили его потерять все лицо и бежали.

Другое дело, что воды три дня нет, в основном заключенные могут ходить на кухню за водой, из-за нашего особого статуса у нас нет воды, а она очень жесткая. После того, как просьба не удалась, я взял на себя инициативу, устроив неприятности, ударив по пластине, чтобы создать шум, а они последовали за ними, хлопнув дверью, короче говоря, наделав много шума, так что в конце концов кадрам пришлось сдаться.

После этих десяти дней я лучше понимаю положение Лай Пэйчэна и Ли Лунцина. Я знаю, что их жизнь трудна. Среди них Ли Лунцин самый худший. У его жены шести- или семилетний ребенок. а финансовое давление очень велико.Те у кого есть средства должны реально подумать как помочь Они пережили трудные годы.

Через десять дней, когда я вернулся на склад, оказалось, что установлена ​​система вещания, с одним динамиком на складе и одним во дворе. Каждый день эта песня играет громко, не революционная песня материка, а песня о любви из Гонконга, чертовски громкая. Ван Сичжэ был эмоционально нестабилен из-за ссоры, кричал и не мог этого вынести! Из-за этой передачи мы много раз ссорились с кадрами, поэтому не включали ее так громко. На самом деле, на следующий день я полез разбирать и перерезать провод динамика, и обнаружил, что внутри спрятан монитор и подслушиватель! Коммунистическая партия делает так много мелких шагов. Кроме того, система вещания излучает высокую частоту, и даже стена имеет индукционный ток, что на самом деле вредно для нашего здоровья и кадров.

Последние несколько месяцев выдались самыми сложными, но можно сказать, что дни как годы.

Однажды ночью начальник отдела Ван сказал, что подготовил материалы для освобождения из тюрьмы.Выше говорилось, что что-то не так с моим отношением к реформе.Если я не изменю его, то мне придется остаться в поле работать, то есть свобода на словах, а на деле я должен сидеть в тюрьме, чтобы работать.Это КПРФ.варварская система. Чтобы напугать его таким образом, я подумал про себя, что, возможно, на этот раз я не смогу уйти. Подумав еще раз, я сижу уже десять лет, и нет причин его терять, поэтому я его проигнорил.

Более месяца спустя, когда они увидели, что я ничего не делаю, они позволили политкомиссару Вану, начальнику отдела Вану и двум другим сотрудникам вмешаться и снова угрожали мне, говоря, что, если я не изменю свое отношение, это будет проблема, если я не выберусь, и все последствия будут серьезными. Я думал про себя, что это большое дело, но если я думал о том, сколько лет коммунистическая партия могла творить зло, я игнорировал его и не отвечал.

Через несколько дней они снова пришли ко мне. На этот раз к кадрам старшего класса добавились еще два заместителя начальника тюрьмы. Сказали, что если ты не переоденешься, твоя просьба уйти не годится. Я сказал что я отсидел десять лет в тюрьме.Отпустите меня, не то, что я просил. Они сказали, что должны следовать политике, и сказали, что я не могу сказать мне, в чем заключалась политика. Я разозлился и сказал, что ты сделаешь это согласно твоему полису!

Через несколько дней политрук снова придет в этот день.Вначале я был как волк как тигр,просить меня изменить свою позицию и изменить свое отношение,иначе я буду отвечать за все тяжкие последствия. Я заявляю, что мои мысли невинны, моя позиция остается неизменной, а мои принципы не могут быть скомпрометированы. В это время политрук Ван разгорячился и встал, но зная, что я упрям, ему ничего не оставалось, как смягчиться, сказав, что они не сказали, что меня не отпустят, а только воспитали меня, так что Я бы не сказал, что они не выполняли свои обязанности в дальнейшем, и действовали бы в соответствии с законом. Запугивание меня коммунистической партией было полным провалом! Позже некоторые кадры-ветераны сказали мне, что не видят последней угрозы сверху, но ничего не могут с этим поделать. Другой кадровый ветеран посоветовал мне прекратить заниматься политикой, политика везде темна, и пожелал мне легкого пути.

В 9 часов утра 26 декабря 1991 года я вышел из тюрьмы Хуайцзи. В тот день ярко светило солнце. Я оглянулся назад и сказал в сердце своем, Коммунистическая партия, ваша тюрьма, к счастью, посадила меня на десять лет, но вы не можете запереть вас в исторической судьбе, что вы погибнете!

(завершено 15 февраля 1992 г.)

Приложение I Обвинительное заключение

＊＊＊

Народная прокуратура Гуанчжоу

(1082) Суй Цзянь Суй Цзы № 64

Подсудимый Лю Шаньцин, мужчина, 29 лет, уроженец города Хуэйчжоу, провинция Гуандун, национальность хань, высшее образование, был продавцом гонконгской компании Jinbao Lun Electronic Originals, проживал в Квун Тонг XXXXX, Коулун, Гонконг. Был задержан 27 декабря 1981 года по делу о контрреволюции, а арестован 5 января 1982 года с санкции этого суда.

По делу о контрреволюции подсудимого Лю Шаньцина муниципальное бюро общественной безопасности Гуанчжоу завершило расследование и 3 июля 1982 года передало его в этот суд для рассмотрения и судебного преследования. Прокурор установил, что уголовные факты подсудимого заключались в следующем:

Обвиняемый, Лю Шаньцин, является антикитайской и антикоммунистической силой в Гонконге. С января 1980 г. по декабрь 181 г. он несколько раз проникал в Гуанчжоу и Шанхай, чтобы доставлять реакционные книги и периодические издания контрреволюционным элементам, таким как Хэ Цю, Чэнь Эрцзинь и Фу Шэньци (все они были осуждены по отдельным делам), и пропагандировать контрреволюционные идеи.Поддерживать и финансировать их для проведения контрреволюционной пропаганды и подстрекательства в попытке свержения режима и социалистического строя народно-демократической диктатуры.

В январе 1980 года подсудимый Лю Шаньцин и контрреволюционеры договорились укреплять связи и сотрудничать в действиях внутри страны и за рубежом. Подсудимый предоставил Хэ Цю реакционные книги, такие как «Трагедия китайской революции» и «Военные новости», а также собрал нелегальные публикации, такие как «Народная дорога» и «Свободный разговор», и привез их обратно в Гонконг. В июле того же года подсудимый последовательно подстрекал Хэ Цю и Чэнь Эрцзина, клевета на Коммунистическую партию Китая как на «ненастоящую политическую партию рабочего класса, она стала коррумпированной и выродившейся, создала бюрократический класс» и призывала их к «…«изданию издания», а затем кричали: свергнуть режим нашей народно-демократической диктатуры путем «мобилизации рабочих на участие в демократических движениях».

В июле 1980 года подсудимые Лю Шаньцин и Хэ Цю сговорились отправить людей по всей стране для объединения незаконных организаций, планировали провести «Всекитайский конгресс народной прессы» в Гуанчжоу, а также активно поддерживали и субсидировали Хэ Цю для создания «Национальной Ассоциация народной прессы Китая». , пытаясь сформировать политическую силу для сотрудничества с антикитайскими и антикоммунистическими силами для создания контрреволюционного общественного мнения.

В марте 1981 года подсудимый Лю Шаньцин предоставил Хэ Цю 120 юаней, 400 гонконгских долларов, а также имя и адрес иностранного журналиста, дислоцированного в Пекине, подстрекая Хэ ​​Цю отправиться в Пекин для проведения контрреволюционного собрания. иностранных журналистов.На приеме было решено, что Лю Шаньцин будет сотрудничать в Гонконге, чтобы создавать общественное мнение, сопротивляться и подрывать выполнение национальных законов.

В феврале 1981 года подсудимый Лю Шаньцин пробрался в Шанхай и подстрекал контрреволюционера Фу Шэньци, заявив: «Я надеюсь, что в Китае появится независимая политическая сила, которая будет выступать против ЦК», «Вы, Национальная ассоциация народной прессы». должны быть похожи на польский профсоюз и партия на равных», «Китай может построить социализм, только учась у польских профсоюзов, таких как Польша, и ваше демократическое движение должно развиваться в этом направлении», и субсидирует сто юаней для Фу Шэньци для проведения контрреволюционной пропагандистской деятельности и получения незаконных публикаций «Ответственность», возвращенных в Гонконг.

Вышеупомянутые факты были тщательно расследованы органами общественной безопасности, получено большое количество косвенных доказательств и свидетельских показаний, однако подсудимый вел себя заносчиво и контрреволюционно, продолжал пропагандировать реакционные речи, упорно сопротивлялся просвещению правительства.

Этот суд считает, что: подсудимый Лю Шаньцин является антикитайской и антикоммунистической силой в Гонконге, который много раз проникал в Гуанчжоу, Шанхай и другие места для контрреволюционной пропаганды, вступал в сговор, поддерживал и поддерживал контрреволюционные элементы, такие как как Хэ Цю, Фу Шэньци и другие, чтобы осуществлять разнузданную контрреволюционную деятельность, подстрекая массы к сопротивлению и подрыву национальных законов и указов реализации. Такое поведение представляет серьезную угрозу политической власти и социалистической системе нашей народно-демократической диктатуры, нарушает положения статьи 102 Уголовного кодекса Китайской Народной Республики и представляет собой преступление контрреволюционной пропаганды и подстрекательства. гладкого хода строительства «четырех модернизаций», настоящим возбуждается государственное обвинение, и вашему суду предлагается наказать подсудимого Лю Шаньцина в соответствии с законом.

Искренне,

Народный суд промежуточной инстанции Гуанчжоу провинции Гуандун

Обвинитель: Чжан Дамоу

25 августа 1982 г.

Прикрепил:

1. Подсудимый Лю Шаньцин в настоящее время содержится в Первом центре заключения Бюро общественной безопасности Гуанчжоу;

2. Материалы дела в трех томах.

＊＊＊

Приложение II. Уголовное постановление

＊＊＊

Народный суд промежуточной инстанции Гуанчжоу провинции Гуандун

(82) Суй Фа Син Цзы № 77

Прокурор: Чжан Дамоу, прокурор Народной прокуратуры Гуанчжоу.

Обвиняемый: Лю Шаньцин, мужчина, 30 лет, родом из города Хуэйчжоу, провинция Гуандун, национальность хань, с высшим образованием, родом из Коулуна, Гонконг Арест был санкционирован народной прокуратурой города Циньчжоу 5 января 1982 г. дело о контрреволюции. в настоящее время. Защитник: Управление юрисконсульта города Гуанчжоу, Народная прокуратура города Гуанчжоу, 28 августа 1982 года подал в этот суд государственное обвинение в связи с контрреволюционным чаем Лю Шаньцина. Этот суд сформировал коллегиальную коллегию в соответствии с законом и провел открытое слушание 7 февраля 1977 года. Он заслушал заявление прокурора в поддержку обвинения, допросил подсудимого, заслушал признание подсудимого, защиту и заключительное слово, а также заслушал мнения защиты. , проверка доказательств, непосредственно связанных с решением. Этот суд подтверждает, что подсудимый Лю Шаньюй является антикитайским и антикоммунистическим элементом.С начала 1980 до конца 1981 года он неоднократно въезжал в Гуанчжоу, Шанхай и другие места из Гонконга под предлогом туризма. «Трагедия революции», «Военные известия» и др. передавались контрреволюционерам «Хе Цю, Чэнь Эрцзинь, Фу Шэньци (обо всех по отдельности) и другим, и они вели контрреволюционную пропаганду. и подстрекательство, клевета и клевета на Коммунистическую партию Китая как на ненастоящую партию рабочего класса, стала коррумпированной и выродившейся, создала бюрократический класс», «Я надеюсь, что в Китае будет независимая политическая сила... маршрут с тремя остановками будет передан Лю Шаню, Яньтину Цицю и другим контрреволюционерам в подвопросе «Должно быть организовано» и «демократическое движение» для проведения контрреволюционной организационной деятельности, подсудимый и Хэ Цю вступили в сговор и финансировал Хэ Цю для последовательной отправки людей в разные места, планируя провести «Всекитайский конгресс народной прессы» и создание незаконной организации под названием «Китайская национальная ассоциация народной прессы», когда подсудимый узнал, что Когда Хэ Цю и другие собирались отправиться в Пекин и другие места для проведения контрреволюционной деятельности, они немедленно субсидировали фонды в размере 400 гонконгских долларов и 120 юаней Открыто создавать контрреволюционное общественное мнение. Ответчик также согласился с Хэ Цю, что ответчик Гонконг будет сотрудничать, чтобы создать общественное мнение. «Подсудимый также финансировал контрреволюционера Фу Шэньци для издания нелегальных изданий, а также контрабандой вывозил из страны собранные им нелегальные издания «Ответственность», «Народная дорога» и т. д. Вышеизложенные факты очевидны, а доказательства неопровержимы. Этот суд считает, что подсудимый Лю Шань, возглавляемый контрреволюционерами, вступил в сговор с такими контрреволюционерами, как Хэ Цю, злобно нападал на социалистический строй нашей страны и народно-демократическую диктатуру, вел контрреволюционную пропаганду и сопротивлялся осуществлению Законы и декреты худшей страны и попытка свержения народно-демократического режима и социалистического строя составили преступление контрреволюционной пропаганды.Согласно поведению, характеру, обстоятельствам и степени вреда подсудимого преступления, в соответствии со статьями 90, 102 и 52 Уголовного кодекса Китайской Народной Республики и статьей 30 Уголовно-процессуального закона Китайской Народной Республики. Согласно статье 5 приговор выглядит следующим образом: Подсудимый Лю Шаньцин должен быть приговорен к 10 лет лишения свободы и лишен политических прав на 3 года (наказание исчисляется со дня исполнения приговора, а если он задержан до исполнения приговора, один день содержания под стражей заменяется на один день лишения свободы ), ** *.... Если вы не удовлетворены этим решением, вы можете подать апелляцию в этот суд в течение 10 дней со дня, следующего за днем ​​получения решения, и оплатить эту апелляцию в Высший народный суд провинции Гуандун. .

7 февраля 1983 г.

Судебное отделение № 1 Народного суда промежуточной инстанции Гуанчжоу

Председательствующий судья Чжан Жуй

Народный заседатель Сюй Сяомо

Народный заседатель Ян Канмэй

11 февраля 1983 г.

Этот документ идентичен оригиналу.

Клерк Ван Баого

 ＊＊＊

Приложение III Апелляция

＊＊＊

Высший народный суд провинции Гуандун по уголовным делам

награда

(88) Юэ Фа Син Шан Цзы № 37

Заявитель (ответчик в первой инстанции) Лю Шаньцин, мужчина, 30 лет, национальность хань, из города Хуэйчжоу, провинция Гуандун, первоначально проживал в ХХХХХ, Цзюлун, Гонконг. Заявитель, Лю Шаньцин, был приговорен к 10 годам тюремного заключения и лишен политических прав на 3 года Народным судом промежуточной инстанции Гуанчжоу 11 февраля 1983 г. решением по уголовному делу (88) Суй Син Цзы № 77. Заявитель отказался принять решение и обратиться в этот суд. Этот суд сформировал коллегиальную коллегию в соответствии с законом для рассмотрения дела. Теперь узнайте:

Заявитель Лю Шаньцин, антикитайский и антикоммунистический элемент, с начала 1980 до конца 1981 года контрабандой ввозил в Гуанчжоу реакционные книги, такие как «Трагедия китайской революции» и «Военные новости». Шанхай и т. д. под предлогом командировки.Передавалась контрреволюционерам Кэцю, Чэнь Эрпу, Фу Шэньци (обо всех по отдельности) и т. д., и им велась контрреволюционная пропаганда , клевета и клевета на Коммунистическую партию Китая «развратилась и выродилась, создала бюрократический класс», бредовые «в Китае есть независимый Китай». ", "заниматься демократическими движениями", "заниматься публикациями", вести контрреволюционную организационную деятельность. Незаконная организация "Национальной народной газеты Китая". Когда узнали, что контрреволюционеры Кэцю и другие собираются в Пекин и др. места для ведения контрреволюционной сети, они финансировали деятельность в размере 400 гонконгских долларов и 120 юаней и предоставили средства для базирующейся в Пекине резидентуры в Пекине Список некоторых иностранных журналистов со ссылкой на Хэ Цю, проводившего пресс-конференцию после прибытия в Пекине в попытке создать общественное мнение.В то же время он также финансировал контрреволюционера Фу Шэньци для публикации нелегальных изданий, собирал «Ответственность», «Народный путь» и т. д. Нелегальные издания вывозятся из страны контрабандой.

Вышеизложенные факты очевидны, а доказательства убедительны и достаточны.

Этот суд считает, что: апеллянт Лю Шаньшоу с целью революции безудержно проводил контрреволюционную пропаганду и подстрекательство, клеветал и клеветал на социализм Коммунистической партии Китая, а также вступал в сговор и поддерживал контрреволюционеров Хэ Цю, Фу Шэньци и другие, планировавшие создать нелегальную организацию, издавали нелегальные издания, создавая контрреволюционное общественное мнение и свергая народно-демократическую диктатуру. Его действия составляли преступление контрреволюционной пропаганды и подстрекательства. Первоначальный вердикт был основан на правильном применении закона, приговор был уместным, а судебная процедура была законной. Таким образом, в соответствии с положениями статей 90 и 102 Уголовного кодекса Китайской Народной Республики, вынесено следующее решение:

Апелляция была отклонена, а первоначальное решение оставлено в силе.

Это решение является окончательным.

15 марта 1983 г.

Первое отделение уголовного судопроизводства Высшего народного суда провинции Гуандун

Председательствующий судья Го Пиндуань

Судья Лу Кайян

Исполняющий обязанности судьи Чжао Цзюнь

Этот документ аналогичен исходной корректуре

18 марта 1983 г.

Клерк Чжэн Сяорун

＊＊＊

Приложение 4. Первый официальный документ, подтверждающий арест Лю Шаньцина.

＊＊＊

Ло Винг Санг, студенческий союз Китайского университета Гонконга:

Недавно я получил от вас письмо, которое было передано соответствующим отделом.Относительно вопросов, поднятых в письме относительно дела Лю Шаньцин, ответ следующий:

1. Лю Шаньцин был привлечен к ответственности прокуратурой города Гуанчжоу за преступление контрреволюции.После того, как суд принял дело, в соответствии с законом была сформирована коллегиальная коллегия, и 7 февраля 1983 года состоялся открытый суд. В ходе судебного разбирательства было установлено, что: подсудимый В целях контрреволюции Лю Шаньцин вступил в сговор с Хэ и другими контрреволюционерами, злобно нападал на социалистический строй нашей страны и народно-демократическую диктатуру, вел контрреволюционную пропаганду и подстрекательство . Сопротивление и саботаж исполнения государственных законов и декретов, попытки продавить народно-демократический режим и социалистический строй: преступление контрреволюционной пропаганды и мобилизации составлено, факты ясны, доказательства неопровержимы. Статья 9, статья 102 и статья 52 Уголовного кодекса Китайской Народной Республики, подсудимый Лю Шаньцин был приговорен к десяти годам лишения свободы с лишением политических прав на три года.Апелляционная жалоба была обжалована, а вторая инстанция Высший народный суд провинции Гуандун вынес окончательное решение: апелляция была отклонена, а первоначальное решение оставлено в силе.

2. Интервью и общение Лю Шаньцин во время заключения и отбывания наказания будут обрабатываться центром заключения и отделом трудовой реформы в соответствии с правилами.Сообщается, что мать Лю Шаньцин встречалась с Лю Шаньцин в тюрьме.

3. Расследование, уголовное преследование и судебный процесс по делу Лю Шаньцина о контрреволюции проводились в соответствии с Уголовно-процессуальным и Уголовно-процессуальным законодательством моей страны, что гарантировало законные права обвиняемого.

это закончилось,

Прием народным судом промежуточной инстанции Гуанчжоу и др.

10 июня 1983 г.

＊＊＊